— Что ты делаешь в шкафу Мэг?
Голос жены вывел Чарли из задумчивости, и от неожиданности он чуть не упал.
— Просто смотрю, — выдавил он из себя.
Барбара и глазом не моргнула.
— Ищешь вельветовую юбку?
Он взглянул на свои руки.
— Рубашку, которую брала Мэг.
— Да? Тогда поищи в комоде. Третий ящик снизу.
Она ушла. Чарли уперся лбом в дверь шкафа. Он не хотел, чтобы Барбара знала об этих поисках. Он не хотел признаваться, что сомневается в собственной дочери.
Он провел пальцем по висевшему на ручке двери потертому браслету дружбы в красную, голубую и зеленую полоску — браслету, который Мэг сделала в первое лето в палаточном лагере. Первые два дня она звонила домой каждый час, плакала и настаивала, что держать ее в лагере — это издевательство. Но когда Чарли с Барбарой приехали в Мэн, чтобы забрать ее домой, Мэгги уже втянулась и смущенно попросила их уехать.
Чарли опустился на колени и тщательно обыскал практически нетронутые спортивные принадлежности — у него ушло почти десять лет, чтобы понять, что его дочурка никогда не станет подающей надежды спортсменкой. Тут же лежал плюшевый медведь без глаза. И плакат, который нарисовала Мэг для школы, посвященный пурпурному чечевичнику, птице-символу Нью-Хэмпшира. Здесь была старая розовая балетная сумка, всевозможные куклы, играть в которые она перестала, но расстаться с ними не могла. Чарли улыбнулся и потянулся за куклой, голым пупсом с желтыми волосами и одним стеклянным глазом. Разве девочка, которая настолько сентиментальна, что хранит кукол, будет скрывать от отца наркотики? Будет?
Он достаточно повидал дел подростков-наркоманов в Сейлем-Фоллз, чтобы понять, что все они развиваются по одной и той же схеме: либо у подростка начисто отсутствует взаимопонимание с родителями, либо он таит на родителей обиду, либо родители настолько сосредоточены на себе, что не видят, во что превратилось их чадо. Ни одна из этих схем не подходила к ним — отец и дочь всегда были близки. Вероятно, Макфи что-то не так понял. А может, его сын ослышался. Или, неизвестно по какой причине, Челси солгала.
Чарли успокоился и стал засовывать вещи Мэг назад в шкаф как можно небрежнее, чтобы она не догадалась, что здесь кто-то рылся. Пришел черед плюшевого мишки, хоккейной клюшки и роликовых коньков. Потом он поднял сумку и почувствовал, как рука коснулась чего-то цилиндрического и твердого.
Балетный купальник, балетные туфли и колготки — все в этой сумке должно было быть мягким.
Чарли расстегнул молнию. Запустил руку внутрь и достал длинную шелковую серебристую ленту. Потом вытащил несколько пластиковых стаканчиков и термос.
И стаканчики, и термос были пустыми, но на дне виднелись остатки белого порошка. Кокаин? Чарли понюхал, потом обмакнул палец в порошок и поднес его ко рту, пробуя на язык.
Может быть, ничего страшного.
Он устало провел рукой по лицу и потер утомленные глаза. Он непременно отправит термос на экспертизу, чтобы успокоиться. В окружной лаборатории работает его приятель, который может провести токсикологический анализ. И который, кстати, кое-чем ему обязан.
Именно об этом думал Чарли в тот момент, когда зрачки у него настолько расширились, что он больше ничего не видел.
Дворники на машине Эдди шептались друг с другом, а она бесцельно катила по улицам Сейлем-Фоллз. Нужно было поехать домой и переодеться. Нужно было как можно скорее возвращаться в закусочную. Но вместо этого она поймала себя на том, что стоит в пластмассовой телефонной будке и листает потрепанные страницы телефонного справочника, чтобы найти адрес Джордана Макфи.
Через несколько минут по указанному адресу дверь открыла негритянка.
— Простите, — запинаясь, произнесла Эдди. — Наверное, я ошиблась адресом.
Она уже собралась выйти под проливной дождь, как ее окликнули.
— Эдди Пибоди, если не ошибаюсь? — Эдди кивнула, и женщина улыбнулась. — Меня зовут Селена, и я не служанка. Входите, переждите дождь.
Только оказавшись в доме, Эдди вспомнила, где раньше ее видела.
— Вы приходили в закусочную, — сказала она, — заказали горячую воду с лимоном.
— Черт, это впечатляет! — восхитилась Селена, принимая у Эдди непромокаемый плащ. — Джордан скоро придет. Думаю, он хотел бы с вами побеседовать. Если вы не против, пожалуйста, проходите, подождем вместе.
Эдди села на мягкий диван в гостиной.
— Я пришла по поводу Джека Сент-Брайда.
— Понимаю.
— Он этого не делал! — выпалила Эдди.
Селена присела на краешек кофейного столика.
— Вы можете обеспечить ему алиби?
— Нет. Просто… я знаю, что он невиновен. — Она, сложив руки на коленях, подалась вперед. — Я поехала, чтобы узнать о его предыдущем сроке, там, в Лойале. Эта девочка… которую он вроде бы соблазнил… она солгала. У нее никогда ничего не было с Джеком.
— И она готова подтвердить это в суде?
— Нет, — прошептала Эдди.
Глаза Селены потеплели. У Эдди на лице было написано все, что она чувствует.
— Может показаться, что я сую нос в чужие дела, мисс…
— Зовите меня Эдди.
— Эдди. Почему вы не пришли к нам две недели назад?
Эдди долго молчала. Потом негромко объяснила:
— Сначала мне самой нужно было понять, тот ли Джек человек, каким я его себе представляла.
Селена вспомнила то утро, когда она отказалась выйти за Джордана замуж. И каждое следующее утро она снова и снова обдумывала свое решение.
— Понимаю ваше желание помочь, но без алиби вы мало что можете добавить к этому делу.
— Я пришла не поэтому, — сказала Эдди. — Я надеялась, что вы мне поможете.
— Сакстон слушает.
— Чарли, привет, это я.
Чарли замер. Альберт Озмандер мог звонить только по одной причине, и она непосредственно касалась термоса, который он нашел в комнате дочери. Нет, Оз не знал, откуда термос. Для токсиколога это была обычная работа над вещественным доказательством по очередному делу.
Чарли почувствовал, что нервно постукивает под столом ногой, так что даже пришлось обхватить ее рукой.
— У меня есть для тебя новости, — сообщил Оз, — правда, какие-то странные. Не спрашивай меня, почему дети в твоем городе не курят травку или не нюхают кокаин, как все остальные, Чарли, но вещество в термосе дало позитивный результат на наличие сульфата атропина.
— Никогда о таком не слышал.
— Слышал, конечно. Это препарат, который используют при проблемах с пищеварением. Ты ломотил принимаешь?
Всего один раз, когда они с Барбарой поехали в Мексику и устали как собаки. Чарли поежился от одного только воспоминания.
