— Значит, мой запах вполне его устраивал? Что-то
среднее между морским бризом и городской свалкой.
— Да. Именно так я и решил, когда увидел тебя в первый
раз. Я иногда думаю, что это даже хорошо, — Дементий нагнулся ко
мне. — Это даже хорошо, что ты здесь не задержалась, иначе нам бы пришлось
туго. Как ты его за три дня сумела приручить, ума не приложу.
— Это потому, что я плохая девочка, — сказала
я. — А мужчинам всегда нравятся плохие девочки…
— Может быть, ты и права.
— Что-то твой Ритусик задерживается?? Ты-то при старухе
остаешься?
— Да нет, — Дементий тяжело вздохнул. —
Сейчас дом продастся — и полный расчет. Старухе я не нужен. Да и она тоже нужна
теперь только антикварам. И любителям старины.
Не очень-то лестно ты отзываешься об Агнессе, Дементий.
— Куда направишься?
— Не пропаду.
Конечно, не пропадешь. Ты можешь быть кем угодно: личным
секретарем при личных секретаршах больших боссов, подсадной уткой на аукционах,
сутенером, альфонсом, шофером при частной психиатрической клинике, мальчиком на
побегушках в какой-нибудь компьютерной фирме. Даже коверным в цирке. И ты один
можешь сыграть свиту.
— Ну, хоть кто-то при старухе остался? Хотя бы этот ваш
казах…. Выказывал большую преданность семье, — я уверенно вышла на
интересующую меня тему.
— Большая преданность стоит больших денег, —
философски заметил Дементий. — Чем больше зарплата, тем больше
преданность.
— Так он не остался с Агнессой?
— Жаик? Нет, конечно. Ушел. Через неделю после того,
как похоронили.
Вот тебе и кодекс самурая в казахском варианте.
— Он же настоящий зверь. Без опасности чахнет. С
хозяином ему было где разгуляться, где охотничий инстинкт проявить. А со
старухой что? Общество “Мемориал”. Могильный камень. Тишь, гладь и божья
благодать. А у него от божьей благодати кровь застаивается.
Слава богу, Дементий, хоть кто-то вызывает в тебе сдержанное
уважение.
— А где он сейчас?
— Зачем тебе?
— Да так… Один влиятельный человек ищет телохранителя. А
я вспомнила об этом казахе. Выглядит очень экзотично и к тому же знает дело.
Телефончик-то дашь?
— Чей?
— Да этого Жаика, — я придала голосу максимальную
незаинтересованность: да — да, нет — нет.
— Откуда же у меня его телефон? Полный облом. Я
откинулась в кресле и опустила голову, чтобы скрыть досаду.
— Жаль. А я уже пообещала человеку.
— Ну, не знаю… Попробуй выйти на частное охранное
агентство “Орел”, он как-то связан с ними. Хотя я и не знаю точно.
Ого, еще один забытый персонаж! Владимир Михайлович Юхно. Он
и Жаик составили прелестную пару, которая так преданно рыла землю на месте
смерти Титова. Но мне совсем не показалось, что они имеют друг к другу какое-то
отношение…
— Спасибо, Дементий. За кофе и за все остальное.
— Ты только за этим и заезжала? — прищурился
бдительный Дементий. Он ничего никогда не забывал и, судя по всему, обожал
мелкие провокации.
— Да нет, — вовремя вспомнила я. — Вообще-то
мне была нужна Агнесса. Ее картина у меня, нужно решить кое-какие
организационные вопросы.
— Ну, Агнессе можно позвонить. Это не проблема. Она
сама пару раз в неделю звонит, интересуется, как идут дела с продажей бунгало.
— И как идут дела?
— Черт! — подскочил вдруг Дементий. — После
трех должны подъехать, а я тут с тобой лясы точу… Слушай, может, останешься, а?
— В каком смысле?
— Ну, как в каком… Сейчас спроважу покупателей… А потом
можно неплохо повеселиться. Втроем. Ритусик девочка на ять. Конечно, не такая
плохая, как мы с тобой, но должен же кто-то быть архангелом Гавриилом и
обмахивать нас белоснежными крылами… Как тебе такая мысль?
— Великолепно. Только в другой раз. У меня еще
несколько деловых встреч в городе.
Дементий несколько увял, но все-таки нашел в себе силы
проводить меня. Ритусик так и не появилась: она явно меня игнорировала.
Уже возле “Фольксвагена”, распахивая передо мной дверцу
(сказалась многолетняя вышколенность обслуги), Дементий позволил себе намек на
отношения.
— Может, оставишь телефончик? Встретимся где-нибудь,
поболтаем. Ты забавная.
"Забавная”. Именно так характеризовал меня Титов. Вкусы
хозяина и хозяйского пса совпадали.
— Не водись со шлюхами, — я потрепала Дементия по
щеке. — Найди себе приличную женщину, пока не поздно.
— Хочешь, чтобы я от тоски помер?..
Я торжественно выехала из ворот особняка, на прощание дав
короткий сигнал. Я получила все, или почти все. Это было нетрудно, теперь нужно
решить, что делать со всей полученной информацией. Жаик и сам по себе был
серьезной фигурой, а в связке с Владимиром Михайловичем Юхно он превращался в
непреодолимое препятствие на пути к истине. Чуть ли не в Зверя числом 666. От
одного Зверя я уже сбежала, угнав единственный катер. Теперь бежать было
некуда.
* * *
Лавруха-младший ненавидел шарфы и шапки. Раньше, когда Жека
еще была жива, каждую осень он встречал громким ревом: водрузить головной убор
на его круглую упрямую голову было невозможно. Теперь же он сопротивлялся
молча. Стоило только мне натянуть на него шапку, как он стягивал ее и швырял
мне под ноги.
Примерная Катька стояла рядом и терпеливо ждала, чем же
закончится наша молчаливая баталия. Я поклялась себе не говорить ему ни слова,
но после третьей акции неповиновения, с трудом подавив в себе желание оттягать
строптивца за ухо, разразилась речью.
— Может, ты хочешь остаться в саду на ночь, Лаврентий?
Так и скажи, не мучай ни меня, ни сестру.
Лавруха исподлобья взглянул на сестру и дернул себя за ухо.
— Он говорит, что не будет надевать шапку, — с
готовностью перевела Катька.
— Ты же взрослый мальчик. Хочешь заболеть менингитом и
умереть? — прикрикнула я.
Лавруха посмотрел на меня полными слез глазами. И снова
дернул себя — теперь уже за другое ухо.
— Ну? — спросила я у Катьки. — Что еще он
придумал?
— Он говорит, что хочет умереть. Что пусть он умрет.
Тогда мама испугается и вернется, — теперь уже и Катька готова была
заплакать.
И у меня снова больно сжалось сердце. Я притянула
Лавруху-младшего к себе и крепко обняла за плечи.
— Как хочешь. Можешь шапку не надевать. Мы сейчас
побежим к машине, и все будет хорошо. Согласен?
Лавруха кивнул, и готовые пролиться из его глаз мелкие слезы
отступили в глубину.
