Маттиас вынул из кармана пальто бордовую коробочку и протянул ее Наташе:
– Это обручальное кольцо моей покойной матушки. Может быть, ты скажешь, что я чересчур романтичен, но, Наташа, я... Я буду очень счастлив, если ты согласишься стать моей женой!
Надо же, подумала Наташа, за самым счастливым моментом в моей жизни последует наиболее трагический: за предложением руки и сердца из уст Маттиаса наступит неминуемая смерть...
– Боюсь, что племянница не сможет принять твое предложение, Маттиас, – раздался придушенный голос Сашá.
Маттиас вздрогнул, обернулся и увидел тетушку с пистолетом и окровавленное тело Тейлора Найта.
– Что за шутки? – спросил пианист, указывая на мертвеца. – Кровь, откуда кровь? И почему ты с пистолетом, Сашá?
Сашá зло произнесла:
– Племянница, а ты – мерзкая тварь, которых надо уничтожать без сожаления. По твоей милости он стал всему свидетелем. И теперь, конечно же, мне не удастся сделать Маттиаса своим. Отличный ход!
Наташа в ужасе подумала – неужели тетушка считает, что она прикрывается Маттиасом, как живым щитом? Нет, она никогда не сделает ничего подобного! Она ведь... любит его!
– Но ты просчиталась, – продолжала Сашá. – Что ж, мне придется убить вас обоих. И тебя, и его. Другого выхода нет.
Маттиас, загородив Наташу, повернулся к ней:
– Сашá, я не совсем понимаю, что здесь происходит, но ты не посмеешь причинить вреда Наташе!
– Почему? – взвизгнула Сашá. – Почему ты хочешь, чтобы она стала твоей женой? Чем она лучше меня? О, Маттиас, забудь о ней! Я унаследую миллиарды, мы с тобой будем так счастливы! Русская дурочка не даст тебе и тысячной доли того, что подарю тебе я. Отойди! Ты можешь спуститься вниз – я сама все улажу!
На скулах Маттиаса заходили желваки. Пианист презрительно бросил:
– Я люблю только Наташу, а ты, если ты говоришь всерьез, достойна не столько ненависти, сколько жалости, Сашá!
– Никто не смеет жалеть Сашá! – завопила тетушка-убийца. – Маттиас, прошу тебя, сделай, как я велю! Я все улажу! Мы будем сказочно богаты, я смогу удовлетворить любое твое желание!
– Если ты хочешь убить Наташу, то вначале тебе придется застрелить меня, – ответил Маттиас. – Ну же, давай, стреляй!
И он сделал шаг к трясущейся Сашá.
Та завопила:
– Еще одно движение, и я выстрелю!
– Ты же любишь меня, – откликнулся спокойно Маттиас. – А тех, кого любят, не убивают.
Затем он чуть повернул голову к Наташе:
– Беги!
Наташа выпалила:
– Я не оставлю тебя с ней!
– Беги! – крикнул Маттиас.
Он был в двух шагах от Сашá. Тетушка завизжала:
– Нет, тебе не спасти ее! Я...
Маттиас бросился на Сашá, и раздался хлопок. Послышался еще один приглушенный выстрел. Наташа кинулась к пианисту. В руках у него был зажат пистолет, а из предплечья сочилась кровь. Маттиас направил пистолет на шумно дышавшую Сашá и хрипло произнес:
– Ты никогда не любила меня. А, как скверный избалованный ребенок, просто хотела получить страстно желаемое. Учти, я сумею выстрелить. Убирайся прочь!
Сашá метнулась к двери, распахнула ее и крикнула в бессильной злобе:
– Я убью вас! Вы за все поплатитесь! Особенно ты, милая моя племянница! Готовься к скорой и очень мучительной смерти!
Она вылетела в коридор. Пистолет выпал из рук Маттиаса, пианист стал оседать на пол. Его лицо было покрыто смертельной бледностью.
– Наташа, ты должна знать, что я люблю тебя... – прошептал он.
Наташа опустилась на колени рядом с ним, поцеловала и воскликнула:
– Никто больше не разлучит нас! Телефон, где же телефон!
Эпилог
Сгущались сумерки. Золотой диск солнца исчезал за изумрудным горизонтом. Лицо приятно ласкал легкий ветерок. Наташа подошла к кромке воды и позволила ленивым океанским волнам лизнуть себе ноги.
– Ты ведь расстроилась? – раздался голос Маттиаса.
Пианист подошел к Наташе и обнял ее левой рукой – правая была на перевязи.
С момента страшного инцидента прошло пять недель, приближался Новый год. Но в Южной Америке, где находились Наталья и Маттиас, был разгар лета. Они прилетели в Коста-Бьянку накануне – их доставил лайнер холдинга.
– Немного, – ответила Наташа, прижимаясь к любимому.
Она так боялась потерять его тогда, в мюнхенском отеле! Несколько минут, которые она провела около потерявшего сознание Маттиаса, показались ей вечностью. Сашá выстрелила в него два раза, и одна из пуль прошла в опасной близости от сердца.
Маттиас выжил, хотя ему и потребовалось провести почти три недели в больнице. Теперь предстоял многомесячный реабилитационный период, но Маттиас заявил, что чувствует себя прекрасно и не может так долго оставаться без дела – прерванный тур по Северной Америке должен был быть возобновлен в марте. И он настоял на том, чтобы вместе с Наташей отправиться в Коста-Бьянку. Они побывали в тюрьме, где скончалась Марианна Никишина. К тому времени несчастная узница была посмертно реабилитирована – верховный суд республики отменил приговор, признав ее невиновной.
Они отыскали могилу мамы на тюремном кладбище – серая, треснувшая посередине плита с номером и датой смерти. Справедливость восторжествовала – прокуратура не сомневалась в том, что в далеком 1979 году убийство полицейского было совершено Корнелией, которой помогала София Вазьен. Но и та, и другая были мертвы.
Удача изменила тетушке Сашá: через четыре дня интенсивных поисков она была задержана в Греции, где пыталась достать документы на чужое имя, желая перебраться в Таиланд. Сашá сначала все отрицала, но затем сломалась во время допроса и призналась в убийствах Мишель, Карла, Отто и Корнелии. Ей грозило пожизненное тюремное заключение. Наташа хотела навестить тетушку в тюрьме, но та не пожелала встречаться с племянницей.
– Этот день – один из самых счастливых в моей жизни, – сказала Наташа, кладя голову на плечо Маттиасу. – И я, и мама наконец-то обрели покой.
Сенсацию произвело заявление Натальи – она, единственная легитимная наследница огромного состояния фон Веллерсхофов и холдинга, заявила, что намерена пустить огромное наследство исключительно на благотворительные цели, и сообщила о создании фонда имени графа Карла-Отто фон Веллерсхофа и Анны Никишиной, цель которого – борьба с эпидемиями, нищетой и преступностью в странах третьего мира. Наверное, поэтому Сашá и не пожелала видеть ее – еще бы, она не могла понять, что кто-то в состоянии добровольно отвергнуть миллиардный куш.
Наташа не мучилась и не ломала голову, принимая решение, – оно далось ей легко. Состояние фон Веллерсхофов принесло несчастье всем – и бабушке Анне, и маме Марианне, и деду Карлу-Отто, и Мишель, Отто, Карлу, Корнелии и Морицу. И даже Сашá. Так зачем ей миллиарды и холдинг? Она будет следить, чтобы деньги начали наконец приносить пользу тем, кто в них более всего нуждается.
