Жизнь повыбивала из него дерьмо, но вместо того, чтобы сломить, каждый удар делал его только жестче, сильнее и крепче. Сейчас он был подобен закаленной стали, где от того юнца, каким он был прежде ничего не осталось.
«Так или иначе, это изменило тебя. И не только твое тело, но и твой разум».
Глядя на своего друга, он понимал, что потеря простодушия казалась преступлением.
В следующий момент, внимание Блэя привлекла девушка за стойкой. Она низко склонилась к стеклянной витрине с пирсингом, ее груди вздымались из черного бюстгальтера и черного обтягивающего топа, которые были на ней надеты. На обеих ее руках красовались татуировки: одна — черно-белая, другая — черно-красная. В носу, бровях и обоих ушах поблескивали металлические колечки. На фоне всех тату-рисунков на стенах, она была живым экспонатом, того, чем вы могли бы обзавестись, при желании. Очень сексуальный такой, яркий экспонат… с губами цвета красного вина и волосами цвета ночи.
Все в ней сочеталось с Куином. Словно она была его женской версией.
И что вы думаете. Разноцветные глаза Куина уже сфокусировались на ней, растягивая губы в своей фирменной улыбке.
Блэй скользнул рукой в карман своей кожаной куртки, достав пачку Данхилл Редс
[3]
.. Ничто так не вызывало у парня табачную зависимость, как сексуальная жизнь Куина.
И совершенно очевидно, что сегодня он выкурит еще парочку сигарет: Куин побрел к девушке, пожирая ее глазами, словно она была огромной кружкой холодного свежего пива, а он уже часами работал под палящим солнцем. Его взгляд остановился на ее груди, словно задумавшись «стоит ли оно того», и она помогла ему получить более ясное представление о ее прелестях, плотнее прижавшись грудью к стеклу.
Хорошо, что вампиры не болею раком.
Блэй отвернулся от «эротического канала» около кассового аппарата и встал рядом с Джоном Мэтью.
— Круто, — произнес Блэй, разглядывая рисунок кинжала.
«Ты вообще когда-нибудь собираешься сделать татушку?» — знаками показал Джон.
— Не знаю.
Бог знал, как они ему нравились на коже…
Его взгляд переместился обратно к Куину. Огромное тело парня выгнулось навстречу человеческой женщине, его широкие плечи, напряженные бедра и мощные ноги гарантировали ей адскую поездку.
В сексе он был просто богом.
Не то, чтобы Блэй познал это лично. Он видел и слышал это… и представлял, на что это могло быть похоже. Но когда возникла возможность, он был отнесен к маленькому, специальному классу: отказано.
На самом деле, скорее это была категория, а не класс… потому, что он был единственным, с кем у Куина не будет секса.
— Ой… Это все время будет так жечь? — раздался женский голос.
Как только в ответ раздалось глубокое мужское бурчание, Блэй глянул поверх рабочего кресла. Блондинка, над которой только что поработали, осторожно заправляла рубашку поверх целлофановой повязки и смотрела на парня, сделавшего ей татушку, таким взглядом, словно он доктор, рассказывающий о шансах выживания после бешенства.
Поглядывая на Куина, девушки подошли к администратору салона, где второй вернули предоплату.
Это происходило везде, куда бы парень ни пошел, вынуждая Блэя наблюдать одну и ту же картину обожания его лучшего друга. И теперь это был постоянный отказ: каждый раз, когда Куин говорил «да», это согласие многого стоило.
— Я к вашим услугам, если, вы конечно, парни, готовы, — сказал художник по тату.
Джон с Блэйем направились в заднюю часть салона, и Куин тут же оставил администраторшу, как плохую привычку, следуя за ними. Одно хорошо — Куин с абсолютной серьезностью относился к своему статусу личного телохранителя Джона. Он был обязан находиться рядом с ним двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю, и эту ответственность он ставил превыше секса.
Устроившись на мягком кресле в центре рабочей зоны, Джон достал сложенный листок и развернул его на стойке художника.
Мужчина нахмурился и посмотрел на то, что набросал Джон.
— Так эти четыре символа должны пересекать верхнюю часть твоих лопаток?
Джон кивнул и знаками показал:
«Можешь нанести их как угодно, но они должны быть четкими».
После того, как Куин перевел, художник кивнул.
— Без проблем. — Он схватил черный маркер и принялся изображать изысканные завитки вокруг простого эскиза. — Кстати, а что это?
— Просто символы, — ответил Куин.
Художник кивнул и снова вернулся к наброску.
— Ну как?
Все трое склонились ближе.
— Чувак, — тихо произнес Куин. — Полный улет.
Так и было. Тату было абсолютно совершенно, это нечто, что Джон будет с гордостью носить на своей коже — не то, чтобы кто-нибудь увидит эти символы на Древнем Языке с захватывающими завитками татуировки. Заложенный в них смысл, он не собирался предавать широкой огласке: они предназначались не для публики, и Бог тому свидетель, какое множество у парня футболок, чтобы их скрыть.
Когда Джон кивнул, художник встал.
— Дай мне перенести это на бумагу. Копирование не займет много времени, а затем приступим к работе.
Поставив хрустальную баночку с чернилами на стойку, Джон принялся снимать куртку; Блэй сидевший на стуле протянул руки. Учитывая количество оружия, которое Джон распихал по своим карманам, никому не будет пользы, если он просто повесит все это дерьмо на крючок.
Избавившись от футболки, Джон склонился немного вперед, устраивая массивные руки на мягких подлокотниках кресла. После того, как татуировщик скопировал изображение на переводную бумагу, парень разгладил этот лист на верхней части спины Джона и перебил туда рисунок.
Эскиз сформировал идеальную арку на его мускулистой спине, занимая значительную площадь спины Джона.
«Древний Язык, действительно прекрасен», подумал Блэй.
Уставившись на символы, на один короткий, смехотворный момент он вообразил свое имя, покрывающее плечи Куина, выведенными буквами на его бархатной коже в виде брачного ритуала.
«Этому никогда не бывать». Им предназначено быть лучшими друзьями… у которых, в отличи от всех остальных, было нечто большее. «По сравнению с любовниками?» Это была холодная сторона запертой двери.
Он взглянул на Куина. Парень следил одним глазом за Джоном, а другим — за администраторшей, которая, заперев входную дверь, подошла к нему.
Выпуклость под его кожаными штанами была очевидна.
Блэй посмотрел на ворох одежды, лежащей на его коленях. Одну за другой, он аккуратно сложил футболку с длинным рукавом, а затем куртку Джона. Когда он поднял взгляд, Куин скользил кончиками пальцев по руке женщины.
