Пока Робби и Джакомо задавали вопросы, Эмма с любопытством осматривалась. Холодильник, микроволновая печь, девственной чистоты плита... Очевидно, здесь никто ничего не готовил. Тут взгляд ее упал на кухонный стол, и она едва не вскрикнула от возмущения. Ее красные кружевные трусики! Конечно же, это Ангус их сюда притащил. Или кто-то другой?
Эмма украдкой взглянула на мужчин. Увлеченные своим блисски, они, казалось, не замечали ее. Она осторожно приблизилась к столу и, убедившись, что на нее никто не смотрит, положила на трусики сумку с кольями.
— Эмма...
— Да, слушаю. — Она повернулась к Ангусу.
— Хочешь чего-нибудь выпить? У нас есть безалкогольные напитки. И я еще помню, как приготовить чашку чая.
— Кола вполне меня устроит. Только диетическую, пожалуйста.
Она обошла стол и села напротив мужчин. Затем положила ладони на сумку и медленно придвинула к себе.
Когда же Ангус повернулся к ней спиной, чтобы открыть холодильник, Эмма резко потянула сумку на себя, так что красные трусики свалились ей на колени. Но в тот же миг куда-то на пол упал листок бумаги, очевидно, лежавший на столе. Эмма чуть наклонилась, чтобы посмотреть, куда он упал.
— Значит, вам удалось убить четырех мятежников? — спросил у нее Джакомо.
Она прикрыла трусики ладонью и кивнула:
— Да, удалось.
— Поразительно!.. — Итальянский вампир приблизился к столу и сел напротив Эммы. — Смертная, убивающая вампиров!.. Вы, должно быть, бесстрашная.
— Она ничего не боится, — сказал Ангус. — И обладает ледяным хладнокровием, когда требуется. — Он поставил перед ней стакан колы.
О да, хладнокровие у нее ледяное... Только вчера ночью она рвала и метала, оказавшись в незнакомом месте без нижнего белья.
— Ничего удивительного. Она же Уоллис, — заметил Робби.
Эмма сомневалась, что ее знаменитому предку приходилось когда-либо прятать свое красное нижнее белье. Поставив сумку на колени, она незаметно сунула в нее трусики и наклонилась, чтобы подобрать упавший листок бумаги.
— Вы что-то уронили? — спросил Джакомо.
— Нет-нет. — Подобрав листок, она выпрямилась и сунула бумажку в сумку. — Меня комар укусил в ногу. Ужасно чешется.
— Кровососы... — улыбнулся Джакомо. — Вы их ненавидите?
Эмма нахмурилась и пробурчала:
— Я слышала, что некоторые из них являются разносчиками болезней.
Итальянец рассмеялся.
— Ангус, она мне все больше нравится.
— Пусть она тебе нравится на расстоянии, — ответил Ангус, грозно уставившись на друга.
Джакомо с улыбкой поднял свой стакан.
— За amore!
[8]
— И выпил до дна.
— Мисс Уоллис, а как вы убивали мятежников? — спросил подошедший к ней Робби. — Мечом? Или с помощью ваших кольев?
— С помощью кольев. — Она отпила из своего стакана.
— Не позволите на них взглянуть?
Эмма поперхнулась и, откашлявшись, пробормотала:
— Мне... мне бы не хотелось.
— А мне показать не постеснялась, — пробурчал Ангус. — А некоторые из них мне даже пришлось уничтожить, чтобы чувствовать себя в безопасности.
Джакомо снова рассмеялся.
— Неужели она пыталась тебя убить? Должно быть, эти колья весьма устрашающие. Может, все-таки покажете?
— Нет, я же сказала...
— Я покажу их тебе. — Молниеносным движением Ангус подхватил сумку с коленей Эммы, заглянул в нее и в изумлении захлопал глазами.
Джакомо с улыбкой поднялся со стула.
— Что там? Обнаружил какое-то секретное оружие?
— Нет, сувенир... — пробормотал Ангус, сунув в сумку руку. Вытащив два кола, он положил их на стол. — А это сувениры от убийцы.
И вернул сумку Эмме на колени. Она с облегчением вздохнула. Конечно же, можно было не сомневаться в том, что он поступит по-джентльменски.
Робби и Джакомо взяли каждый по колу и принялись их рассматривать.
— Слишком уж маленькие. — Робби покачал головой. — Я предпочитаю папаш. — Но он все-таки бросил кол себе в спорран.
— А я уповаю на кинжал. — Джакомо опустил свой «сувенир» в карман пиджака. — Что ж, нам пора. — Он поклонился Эмме. — Рад был с вами познакомиться, синьорина.
— Я тоже. — Эмма встала, прижимая сумку к груди. — Спасибо вам за то, что будете охранять парк.
Дождавшись, когда мужчины уйдут, она снова села и украдкой взглянула на Ангуса. Тот сделал глоток блисски и спросил:
— Как твои трусики попали в сумку?
Эмма посмотрела на него с упреком.
— Они были выставлены на кухонном столе для всеобщего обозрения. Поэтому мне пришлось их спрятать. Кстати, вспомнила... — Она извлекла из сумки листок. — На столе была еще и записка.
— Записка, вероятно, для меня. — Ангус протянул к листку руку.
Эмма решительно покачала головой:
— Если мои трусики, то и записка моя. — Она развернула листок.
— Нет, записка моя, — заявил Ангус. — Потому что твои трусики — мой боевой трофей!
Эмма поморщилась и фыркнула.
— Только не говори, что коллекционируешь дамское белье!
— Исключительно твое, любовь моя. — Ангус снова потянулся к записке. — И лишь в тех случаях, когда имел удовольствие лично его снять.
Эмма взглянула на него вопросительно. Осознавал ли он, что назвал ее «любовь моя»? Или это выражение было для него вполне обыденным, ничего не значившим? Но она что-то не припоминала, чтобы он когда-нибудь раньше использовал его...
В следующее мгновение Ангус вырвал листок из ее руки.
— Эй!.. — Вскочив на ноги, Эмма хлопнула сумкой по столу. Плут, вероятно, нарочно произнес такие слова, чтобы отвлечь ее. И обман вполне ему удался. Неужели он знал, какое значение она придавала этим его словам?
Эмма хотела выйти из кухни, но любопытство взяло верх. Приблизившись к Ангусу, она прочитала записку.
«Ангус, Фил нашел это в гостиной и спросил, кого из нас следует поздравить. Нам нужно поговорить.
Коннор».
«О Боже... — мысленно простонала Эмма. — Выходит, Коннор все про нас знает».
— Кто этот Фил? — спросила она.
— Один из дневных охранников. — Ангус скомкал записку, бросил в мусорную корзину и, повернувшись к девушке, заявил: — Мне было бы гораздо легче охранять тебя, если бы ты жила здесь.
Эмма уставилась на него в изумлении. Перебраться жить к вампиру? Он что, с ума сошел?
