— Туда! — заорал Бай, показывая на телефонную будку.
Малахов готов был поклясться, что только что здесь не было никакой будки. Хотя, может, он и не обращал внимания. Бай и Вадим как по команде ринулись к телефонной кабинке и, добежав, еле втиснулись в нее. Будка была маловата для двоих не маленьких мужчин, да еще с оружием. Чтобы закрыть двери, пришлось выставить наружу и ТОЗ, и арбалет.
А воронка, раскрутившись до невероятной скорости, вдруг выпустила из себя черную струю. Часть ворон ринулась к тому месту, где были люди. Уже на самом подлете к телефонной будке стая разделилась на две. Одна, поменьше, атаковала трайк, пытаясь достать Шипа из-под прицепа. Вторая, побольше, атаковала телефонную будку. Нападение началось с того, что на землю полетели тонны помета, застилая все кругом мерзкой жижей. Догоняя свои нечистоты, с небес сверзились и сами птицы.
Град ударов сотрясал утлую кабинку. Кровь и перья покрыли узкие, вставленные в металлическую оправу стекла. Вороны таранили будку, совершенно не щадя себя, как будто ими управляло безумие. Не выдержав ударов, хрустнуло первое стекло, немедленно в него ударилась очередная птица. Осколки стекла сработали как ножи, и птица проникла в кабину уже располосованная на куски, намертво закрыв собою дырку.
Тут Вадим заметил, что даже металлическая крыша начала прогибаться от ударов птиц, пикирующих на нее с неба.
— Мы не продержимся, — сказал Бай. — Надо что-то делать.
— Что? Я идиот, не взял патроны с дробью, а стрелять большим калибром по птицам бесполезно, — промычал Вадим, с содроганием наблюдая за атакующими.
Вороны, словно догадавшись, что просто так кабинку не взломать, стали ломиться в одну точку, пытаясь проникнуть в щель в двери. Их удары стали прицельнее. У Малахова, державшего ручку изнутри, было ощущение, что снаружи ее кто-то дергает и пытается открыть. Да и сама дверь, ненадежная, на проржавевших петлях, предательски скрипела и вибрировала.
Когда казалось, что выхода нет, сквозь птичий гам и треск ударов прорвался звук пулеметной очереди. Шип, понимая, что спастись под прицепом у него шансов еще меньше, чем в телефонной будке, ухитрился надеть свой мотошлем и проскочить к пулемету на трайке. Огненная лавина разрезала стаю ворон пополам. Птицы сначала отступили, но потом, перестроив ряды, сосредоточились на мотоцикле единым клином.
Черной струей они ринулись на Шипа. А ему это было как раз на руку. Плотный птичий поток разбивался о смертельный огневой вал шестиствольника, разлетаясь в стороны ошметками птичьей плоти. Две струи — одна из раскаленного свинца, вторая из черных птичьих тел — встречались в небе и словно пытались побороть одна другую. Юрий, выбрав момент, на мгновение перенес огонь на основную воронку, в которой, как будто она была монолитная, очередь пробила брешь в том месте, откуда отделялась атакующая стая.
Потеряв связь с основной стаей, все еще вращавшейся в адском круговороте, птицы перестали двигаться сплошным потоком и, словно потеряв всякий интерес к людям, разлетелись в стороны тысячами черных точек. Шип, видя, что ему уже ничего не грозит, перенес всю мощь огня на воронку. Он полосовал ее вдоль и поперек. В воронке возникали бреши, и она теряла свою практически идеальную форму. Это только раззадоривало сталкера. Наконец воронка утратила силу, стала проседать, уменьшать скорость вращения, и вдруг, словно устав от борьбы, вся стая огромной бесформенной тучей ринулась прочь.
Байкалов с Вадимом, озираясь, вышли из будки. Вокруг лежали черные сугробы из перьев, вся телефонная кабинка была покрыта смесью помета, крови и черного пуха. Сотни раненых птиц лежали на земле, беспомощно хлопая переломанными крыльями. И тут раздался телефонный звонок. Древний таксофон разрывался от унылого звука. Вадим автоматически вернулся в кабинку и снял с крючка тяжелую черную трубку.
— Алло, — сказал он в микрофон, чувствуя, что совершает нечто безумное.
— Папа! Это я! Ты где? — раздался из трубки звонкий голос его сына.
— Андрюша! Ты как смог мне позвонить? — У Вадима бешено застучало сердце.
— Я из автомата! Ты когда приедешь, я соскучился! — голос ребенка дрогнул.
— Скоро, Гусенок, скоро. Как ты там? — У Вадима перехватило дыхание.
— Тут плохо! Я во дворе с пацанами еще не подружился, мы вот деремся. И мама долго на работе. Папа, приезжай, да?
— А как мама?
— Мама нормально! Папа, а твоя командировка когда кончится?
— На днях. И я приеду!
— Папа, если ты не приедешь, я найду тебя сам. Поэтому приезжай!
В трубке раздались короткие гудки. А потом исчезли и они. Телефон был мертв. Вадим вышел из телефонной будки и обошел ее. Сзади висели обрывки кабеля.
— Что-то сильно тебя? — Шип, все еще разгоряченный боем, подошел к Вадиму. — Ты чего такой бледный?
— Да так. Звонок странный. Сумасшедший какой-то звонок.
— А что в Зоне не сумасшедшее? — покачал головой сталкер.
А телефон не успокоился и зазвонил опять. Шип вошел в будку таксофона и поднял трубку.
— Байкалов, тут говорят, что это тебе. — Юрий высунулся из кабины.
Дмитрий, скривив губы, подошел и взял телефонную трубку из рук Шипа.
— Да, Байкалов у телефона!
Бай молча слушал, что ему говорят, потом потянул за рукав сталкера, вытащил его из кабинки, зашел туда сам и плотно закрыл дверь.
То, что говорил Байкалов, было трудно разобрать. Доносились только обрывки слов «А что в Думе? Так сколько можно? А когда доставят?».
После долгого разговора Байкалов вышел из будки возбужденный и злой.
— Вот суки! Полгода заднюю дверь ждать, а деньги уже заплатил. Уроды. И что за чушь, что в Москве водку запретили?
— Не может такого быть, — убежденно сказал Шип. — Верить артефактам в Зоне — так вообще спокойно спать не будешь. Ну, где это видано такое?
Что такое — выяснить не удалось. Телефон зазвонил опять.
— Ну, теперь точно — тебя, — сказал Бай сталкеру.
Шип возражать не стал. Он аккуратно вошел в кабинку, аккуратно запер дверь и аккуратно снял трубку. Чтобы его не подслушивали, он отвернулся лицом к таксофону. Разговаривал, а больше слушал Юрий долго. Потом он резко повесил телефонную трубку, вышел и, ничего не говоря, отправился к трайку. Лицо у сталкера было пунцовым. Из прицепа Шип достал противотанковую гранату, добытую еще в ангаре, вернулся к телефону, сорвал чеку и бросил гранату внутрь. После этого закрыл дверь, отбежал и заорал:
— Ложись!!!
Впрочем, и без его команды Бай с Вадимом бросились на землю и вжались в нее. Ахнул взрыв. Обломки будки долго падали на землю, посыпая людей ржавчиной и стеклянным крошевом.
— Ты чего разбуянился? Мы же могли тут все сдохнуть от твоих аттракционов! — закричал на сталкера Байкалов.
