— Кто будет на этом балу, Джо? Я кого-нибудь
знаю? — с деланным безразличием поинтересовалась я.
— Да все те же. Художественные руководители большинства
городских агентств, статисты, фотомодели, кое-кто из актеров — ничего
особенного.
Джо ничуть не насторожился, но понял, что я имею в виду
Криса, и выжидающе умолк.
— Что ж, неплохая компания. У нас в Нью-Йорке тоже
устраивают такой бал, но там собирается столько народу, что не встретишь ни
одного знакомого лица. Огромная галдящая орда, как и весь город.
— Здесь все иначе. В сущности, Сан-Франциско невелик.
Тут знают друг о друге все. Вот и я знаю, что некоторые люди не стоят любви. Я
говорю о Крисе, Джилл.
Ну вот, добрались и до Криса.
— Да?
— Слушай, ты заставляешь меня чувствовать себя сводней.
Я ведь подозревал, что так оно и выйдет. Даже другого стилиста нанял, но она,
как на грех, заболела. Джилл, Крис отличный парень, я его обожаю, но он
совершенно аморальный тип, коллекционирует женщин и заботится только о себе.
Да, он веселый малый, однако упаси тебя бог влюбиться в него. Извини, что
испортил тебе настроение, но я должен был сказать это. Не надейся, его там не
будет. Он ненавидит такие сборища. Понимаешь, он хиппи, а ты хорошая девушка из
приличной нью-йоркской семьи. И ты уже хлебнула лиха, прошла через развод… Не
связывайся с ним.
Ничего себе… Целая речь!
— Ты придаешь этому слишком большое значение, Джо. У
меня и в мыслях нет в него влюбляться. Я познакомилась с Крисом во вторник и с
тех пор его в глаза не видела… — Увы! — Ты совершенно прав: работать с
этим парнем интересно, но влюбляться в него не стоит. Однако я взрослый человек
и могу постоять за себя. И я вовсе не увлечена им. Ты доволен?
Ну ладно, поверю. Но мне будет жаль, если между вами
произойдет что-нибудь серьезное. Я бы чувствовал себя чертовски виноватым… И
грыз бы от ревности стены своей конторы. За тебя!
Он разлил по бокалам остатки вина и чокнулся со мной. Я
выпила, молясь про себя, чтобы у Джо никогда не исчез повод ревновать меня к
Крису.
Закончив обед, мы сели в машину, проехали центр, освещенный
неоновой рекламой баров со стриптизом, и свернули на Бэттери-стрит. Когда-то
здесь был порт. Его закрыли еще в начале девятисотых годов, но освободившуюся
площадь начали застраивать относительно недавно, и район моментально стал
престижным. Туда толпой хлынули архитекторы, однако работы было непочатый край,
и унылые складские помещения до сих пор стояли бок о бок с современными
зданиями из стекла и железобетона.
Джо остановился у одного из складов, и мы вошли внутрь.
Зрелище было неописуемое. Стены были от пола до потолка задрапированы
полотнищами блестящей ткани, отражавшей неоновый свет. Казалось, все вокруг
пылает и вот-вот взорвется. Пол был усеян конфетти. Рок-группа в серебристых джинсах
и блузах вовсю наяривала что-то оглушительное. В углу соорудили бар, остроумно
оформленный в виде айсберга. На девице, раздававшей напитки, не было ничего,
кроме юбочки из пластмассовых льдинок. А в центре и вдоль стен толпились гости,
одетые, как и предполагал Джо, весьма… нестандартно. Розовый шелк, зеленая
замша, платья с большими вырезами на груди, на спине или на груди и спине
сразу, волосы всех цветов и оттенков радуги. Сапоги с прибамбасами и джинсы. В
общем, здесь царил кавардак, который способна устроить только артистическая
молодежь большого города. Никто другой на это просто не осмелился бы. Я
чувствовала себя кем-то вроде соглядатая и благодарила судьбу, что догадалась
одеться цыганкой. Это давало мне право безнаказанно глазеть по сторонам и не
чувствовать себя белой вороной.
В углу стояла группа людей, которые почему-то пялились на
потолок. Джо дернул меня за руку.
— Глянь-ка туда!
Я подняла глаза и не удержалась от смеха. К потолку на
канатах был подвешен маленький, но абсолютно настоящий каток, на котором
выступала фигуристка. Она была совершенно спокойна и каталась под плавную
мелодию, не имевшую ничего общего с сумасшедшим ритмом, который отбивала
рок-группа. Потрясающе!
— Слушай, где они откопали такое чудо?
— Не знаю… Погоди, то ли еще будет! Вот это, к примеру…
В углу крутила фуэте балерина. Каждые несколько минут она
падала на пол, словно в полном изнеможении, но тут же оживала и снова
принималась проделывать пируэты. Это было еще интереснее, чем номер фигуристки.
Я начала озираться по сторонам. На глаза попался чудак, одетый с иголочки,
словно президент крупного банка. Он пробирался через толпу, не удостаивая
никого взглядом, и выдувал чудовищные — размером с мой кулак — пузыри из
жевательной резинки. С ума сойти! Как выяснилось, все фокусы и убранство зала
придумала фирма по устройству зрелищ, называвшаяся «Капризы напрокат».
Руководил ею молодой художник из Сан-Франциско. Он очень гордился своей
выдумкой и имел на это полное право. Благодаря ему бал удался на славу.
Мы с Джо то и дело теряли и снова находили друг друга. Я
встретила нескольких знакомых из других агентств и танцевала с ними до упаду.
Под конец мне стало казаться, что все присутствующие на одно лицо. Никто из них
не напоминал Криса, никто из них не стоил его мизинца. А Криса здесь не было.
Зато была я и ничуть не жалела об этом.
В начале четвертого я поняла, что нужно уходить. Бал был в
самом разгаре, но я уже устала. Джо отвез меня на набережную, там мы выпили
кофе и полюбовались заливом, на противоположном берегу которого уютно мерцали
огоньки Созалито.
Машина остановилась у моего дома, и я с досадой увидела, что
ни в одном окне не горит свет. Это означало, что беби-ситтер дрыхнет. Вот
стерва!
— Спасибо, Джо, за чудесный вечер. Давно я так не
веселилась.
— А у меня давно не было такой очаровательной спутницы.
Может, повторим как-нибудь?
— Обязательно, Джо. Еще раз спасибо.
Я легонько чмокнула Трамино в щеку, быстро повернула ключ и
с облегчением убедилась, что Джо идет к машине. Никакого беспокойства. Никаких
приставаний. Тишина…
Я разбудила беби-ситтер и предложила вызвать ей такси, но у
нее была своя машина. Через минуту девушка испарилась, и мы с Сэм остались
одни.
Совершенно одни. Барбара сказала, что никто не звонил. Ни
письма, ни записки. Скверно.
Глава 4
На следующее утро мы с Сэм проснулись поздно и отправились
позагорать на пляж перед ленчем. Валяясь на песке, мы долго спорили о
преимуществах и недостатках жизни ковбоев, а потом я описала ей бал. Балерина,
фигуристка и человек, жевавший резинку, произвели на нее сильное впечатление.
Ух ты! Вот это здорово! Самое забавное, что газета описывала это событие почти
теми же словами.
В полдень мы съели по паре горячих сосисок с жареной
картошкой и бросили крошки хлеба жадным крикливым чайкам.
