— Вот как? — Он кивнул и усмехнулся. —
Красота и порок одновременно. Не завидую ее мужу. Но похоже, он прекрасно
понимает, что она такое. Он следит за каждым ее движением.
— А она это знает и не обращает на это внимания.
— Я бы не сказал, — Арман покачал головой. —
Мне кажется, она нарочно ведет себя так, чтобы его позлить. Такая женщина может
довести до убийства.
— Может быть, он безумно любит ее. — Лиане
хотелось представить дело в романтическом свете.
— Мне кажется, нет. По глазам видно, что он не очень
счастливый человек. Ты разве не знаешь, кто он такой?
— Очень смутно. Мне приходилось слышать его имя. Он,
кажется, продает сталь? Арман засмеялся:
— Он не просто продает сталь. Он стальной магнат.
Несколько лет назад Ник Бернхам был уже самым влиятельным из молодых
промышленников в Штатах. Его отец после смерти оставил ему даже не просто
огромное состояние, а целую империю. И он прекрасно ею управляет. Наверное,
сейчас он едет в Европу, потому что у него очень важные контракты во Франции.
На сегодняшний день это настоящий хозяин отрасли.
— По крайней мере, он на нашей стороне.
— Не всегда.
Лиана удивленно подняла глаза на Армана.
— У него есть контракты и с Германией. Так управляют
империями, мой друг. Здесь нужно не сердце, а твердая рука и быстрый ум. Плохо
только, что он не может так же хорошо справляться со своей женой.
Лиана была потрясена услышанным. У нее не укладывалось в
голове, как можно торговать одновременно и с Гитлером, и с Францией. Для нее
это было предательством всех идеалов, и ее очень удивила та легкость, с которой
Арман относится к подобным вещам. Но он лучше ее знал мир международной
политики, и для него такие компромиссы были нормой.
— Тебя шокирует то, что я сказал о Бернхаме? —
Арман заметил, что она погрустнела. Она кивнула:
— Да.
— Такова жизнь, дружок.
— Но ты же так не ведешь дела, Арман!
Лиана продолжала оставаться идеалисткой, если дело касалось
мужа. Она верила в его непогрешимость, и он очень ценил это.
— Но я же не торгую сталью, дорогая. Я защищаю честь и
благосостояние Франции за ее рубежами. Это ведь, без сомнения, разные вещи.
— Но принципы всегда должны быть одинаковыми.
— Не все так просто. Однако, судя по тому, что я слышал
о Бернхаме, это очень достойный человек.
У Лианы сложилось такое же впечатление, но теперь она уже не
была в нем уверена. Ей даже пришло в голову, что, может быть, жена не уважает
Ника за его беспринципность. Но она тут же отказалась от этой мысли. Казалось
очевидным, что Хиллари — эгоистичная, избалованная, неприятная особа и,
вероятно, была такой всегда. Таящееся в ней зло заслоняло даже ее красоту.
— Я не сказал бы, однако, что его жена — достойная
женщина.
— Да, наверное, ты прав, — улыбнулась Лиана.
— Я самый счастливый человек на свете, — шепнул ей
Арман, когда танец закончился. Затем она танцевала с капитаном, с итальянским
принцем, потом снова с мужем. Вскоре они, поблагодарив капитана и извинившись,
вернулись в свой «Трувиль». Лиана была счастлива, что наконец оказалась наедине
с Арманом. Она зевнула, снимая свое прекрасное черное платье. Арман разделся в
своей туалетной комнате, и, когда он вошел в спальню, Лиана уже лежала в
постели и ждала его. Он вспомнил слова, которые сказал ей недавно. На свете так
мало счастливцев, подобных ему, и Лиана снова доказала ему это, когда он лег в
постель. Они уснули в объятиях друг друга.
Совершенно другая сцена происходила в это время в соседнем
люксе, «Довиле», — Хиллари по обыкновению устроила скандал. Ник едва увел
ее из Большого салона, где она в конце концов нашла интересного партнера для
танцев. Ник довольно долго наблюдал за ее ужимками; наконец, поблагодарив
капитана за прекрасный вечер и извинившись, увел ее в номер.
— Кто ты такой, черт возьми, чтобы мной распоряжаться?
— Я тот, кого ты ненавидишь больше всего на
свете, — твой муж, человек, который держит конец твоей золотой цепи.
Он старался подавить свой гнев. Хиллари, хлопнув дверью,
ушла в спальню, и теперь уже Нику пришлось искать спасения в шотландском виски.
Сидя за бутылкой, он вспомнил Армана де Вильера и Лиану. Какая прекрасная пара,
думал он, с восхищением вспоминая, с каким изяществом и достоинством держалась
Лиана. Очень яркая женщина по-своему — ее благородная красота не осталась
незамеченной даже рядом с гораздо более броской внешностью Хиллари. Допив
четвертый стакан, Ник пришел к заключению, что уже порядком устал от Хиллари и
ее выходок. Боль, которую она причиняла ему, становилась нестерпимой. Было три
часа ночи, когда он допил бутылку и вошел в спальню. Хиллари, приняв
снотворное, уже крепко спала, чему Ник весьма обрадовался.
Глава 6
Морской воздух делал свое дело. Пассажиры «Нормандии» спали
великолепно, проснулись раньше обычного и позавтракали с таким аппетитом, что
стюарды сбились с ног, разнося по каютам тяжелые подносы с едой. Арман сидел в
столовой с дочерьми и гувернанткой, а Лиана принимала ванну. Девочкам не
терпелось поскорее отправиться в путешествие по кораблю.
— Что же вы собираетесь делать сегодня? — Арман
улыбался дочерям, доедая копченого лосося, а Мари-Анж, глядя на него, корчила
смешные рожицы. — Хочешь попробовать? — поддразнил он ее, она
энергично затрясла головой.
— Нет, спасибо, папа. Мы сейчас пойдем с мадемуазель в
бассейн. Ты хочешь с нами?
— Мне надо утром немного поработать с мсье Перье, может
быть, мама составит вам компанию?
— Куда это вы приглашаете маму? — В дверях
появилась Лиана в белом кашемировом платье и белых замшевых туфельках, длинные
светлые волосы собраны сзади в аккуратный узел Она выглядела свежей, как
английская роза; Арман вздохнул, сожалея, что не задержался подольше в
постели. — Доброе утро, детки. — Она поцеловала дочерей, улыбнулась
гувернантке и подошла к Арману.
— Ты просто восхитительна, дорогая — И он действительно
восхищался ею, она видела это и ласково улыбнулась.
— Даже утром? — Лиана была польщена.
Арман всегда замечал, во что она одета и как выглядит, и по
его взгляду она легко определяла, когда была особенно для него желанна. Теперь
уже ей, как недавно Арману, захотелось, чтобы он дольше задержался в спальне.
Но он так торопился выскочить из постели, потому что его ждала работа, правда,
он успел пообещать Лиане, что освободится до ленча. — Итак, что же я
должна сделать?
— Поплавать с девочками в бассейне. Ну что, неплохая
мысль?
— Просто замечательная. — Она с улыбкой
повернулась к Мари-Анж и Элизабет. — Но сначала я хочу немного почитать и,
может быть, немного пройтись. Но у нас останется еще масса времени, и мы успеем
поплавать. — Она снова улыбнулась девочкам и, наливая себе чаю, взглянула
на Армана. — Знаешь, если я все это съем, то в Гавре буду весить двести
фунтов. — Она обвела взглядом уставленный едой стол и взяла кусочек
подрумяненного хлеба.
