– Все хорошо, – выпалила она, не желая терять эту близость. Она ей нравилась. Она была… даже не как на свидании. Она была другой, намного интимнее. – Все в порядке. Они хорошие.
Он кивнул и затих. Затем спросил:
– А Эмили как?
Нора взглянула на него, удивленно моргнув, но он не поднял глаз в ответ. Она попыталась вспомнить хоть раз, когда упоминала Эмили в разговоре с Уиллом, но не смогла.
– Мэриан сказала, что она… тревожится. Насчет этого, – сказал он.
– Мэриан говорила с тобой?
Внезапный резкий тон, видимо, заставил его все же поднять взгляд.
– Может быть, упоминала, – сказал он, слегка улыбаясь, – …что ты не единственный человек в доме, кто не любит ходить к врачам.
У Норы, кажется, отпала челюсть.
– Дал Мэриан пару наводок. На тех, кто может ей помочь. Вроде они собирались с ними связаться.
Теперь уж челюсть точно отвисла. А как же ее наводки?! Она тоже их давала.
При виде ее реакции он засмеялся, откидывая голову.
– Ты так удивилась! У меня не сразу вышло, но, знаешь, я умею ладить с людьми.
– Ты не во вкусе Мэриан, – сказала она, и он фыркнул.
«Две минуты», – подумала Нора. Она наклонила голову на диванную подушку, наблюдая за ним. Он и правда ладил с людьми, даже с теми, кто совершенно по праву относился к нему с подозрением. Наверняка дело в его работе. Скорее всего, ему весь день приходилось проводить в окружении людей, которые боялись его, думали, что он сообщит им что-то плохое или усугубит ситуацию даже до того, как она успела улучшиться.
– Я в твоем вкусе, – сказал он, открыв ненадолго один глаз и взглянув на нее. – Судя по тому, как ты на меня смотришь.
– Хм-м, – промычала она отстраненно, но глаз не отвела. Ей казалось, что из всех воспоминаний последних двух недель эта картинка тоже может оказаться навязчивой: долгое, стройное тело Уилла в профиль, его расслабленное лицо. Ее тело погрузилось в похожий сонный комфорт; вот бы свет был более приглушенным. Это тоже было своеобразным заявлением. В этом доме у нее еще не было подобных интимных моментов.
Но, как только она опустила веки, у нее зазвонил телефон – рингтон, установленный на определенный контакт, – она выпрямилась и взяла его со столика, а Уилл поднял голову.
Она моргнула.
– Прости, начальник звонит.
– Начальник звонит тебе в такое время?
«Обычно нет», – подумала она, но ответила:
– У него еще не поздно, всего половина девятого.
Уилл нахмурился, и она как будто поняла, что он имел в виду: «Важно, что это поздно для тебя», – говорило его лицо.
– У нас был тяжелый день. Я… – Она встала и указала в направлении коридора, куда выйдет, чтобы поговорить.
Уилл кивнул и встал, она с досадой подумала, что он собрался выйти, но он лишь нагнулся, чтобы взять тарелку и отнести ее на кухню. На полпути к коридору, смахнув пальцем по экрану телефона, она услышала стук тарелок и звук льющейся воды.
Рингтон повторялся уже в четвертый раз, когда она села и включила маленькую лампу, которая залила светом ее стол и следы рабочего дня на его поверхности, оставленные в беспорядке, потому что ей не терпелось покончить со всем этим и начать готовиться к предстоящей ночи. А теперь, с Остином на другом конце телефона, ей было стыдно, будто он на расстоянии чувствовал ее неорганизованность.
– Привет, Остин, – сказала она, стараясь звучать… организованной.
– Прости за поздний звонок, – сказал он, но по голосу ему было явно не жаль.
– Да, день был тяжелый. – Хотя вряд ли отказ клиента по электронной почте («цемк»!) можно назвать достаточно тяжелым, чтобы звонить сотруднику в десять вечера, но не суть.
– Очевидно, нам необходимо многое пересмотреть, – сказал он, на фоне раздавался звук клавиатуры. Ее снова кольнула совесть за желание сказать ему, что в это время суток нечего пересматривать и что вообще они занимались этим всю вторую половину дня. А по их с Ди мнению, это «пересмотреть» тянулось уже целыми неделями.
Она думала о Уилле, моющем посуду у нее на кухне, и не понимала, с кем из них поступает нечестно.
Нора прокашлялась.
– Ладно, мы…
Он не дал ей договорить.
– Но, думаю, в первую очередь надо обговорить твое возвращение сюда.
♥ ♥ ♥
Спустя двадцать минут звонок наконец закончился, Нора кинула телефон на заваленный стол и резко отодвинулась на стуле, ударившись локтем о комод Нонны.
– Черт, – произнесла она, потирая ушиб.
– Нора?
Она прикрыла глаза, однозначно поняв, с кем поступала нечестно.
– Я здесь, – отозвалась она. – Прости, прости меня.
Пару секунд спустя Уилл показался в дверном проеме, прислонившись к косяку, с руками в карманах. По дверным проемам Уилл был профессионал. Прекрасным было все: как он в них стоял, прислонялся, целовал, прикасался. Пять с плюсом по всем, а теперь к ним прибавилась и еще одна – как он смотрел.
Он оглядел ее, ее локоть и спросил:
– Ты в порядке?
Затем, увидев кивок, поднял взгляд и осмотрел единственную комнату в ее квартире, которой еще не видел. Много личных вещей бабули и крохотное рабочее место Норы. Он перевел все еще хмурый взгляд на нее и спросил.
– Что случилось? – И прозвучало это так, будто он имел в виду далеко не только звонок.
Она вздохнула и повернулась на стуле к нему, в этот раз стараясь ни обо что не удариться.
– Остин, мой начальник, хочет, чтобы я вернулась в Сан-Диего в следующем месяце.
За долю секунды что-то в Уилле переменилось, хотя он даже не двинулся. Однако Нора заметила скованность. Напряжение.
– Зачем? – обыденно спросил он.
Она испустила тяжелый вздох. Уилл уже знал о работе (долгой и мучительной) над проектом инфлюенсера, но теперь все было куда серьезнее потери клиента. Куда сложнее.
– Наверное, на неделю совещаний. Для презентаций, на которых я должна присутствовать лично, и… – Она встряхнула головой, все еще в шоке от следующего. – …Ообсуждения переезда всей компании в Лос-Анджелес.
«Это строго между нами», – сказал Остин, что совершенно точно означало: Дипе об этом говорить нельзя.
– Это проблема?
Нора мотнула головой.
– Возможно, год назад… Мне бы не хотелось переезжать в Эл-Эй. Но теперь я работаю отсюда, и для меня особо ничего не поменяется, разве что все это означает, что Остин меняет направление и… Не знаю. Эти презентации отнимут много сил.
Снова то же самое: звезда, решившая основать компанию экотуризма. Сёрфер в отставке, занявшийся съемкой документальных фильмов. Взорвавший соцсети веганский повар-самоучка. С этими проектами не было никаких проблем, просто она к такому не привыкла. И Остин не оставил ей времени для маневра. Она угрюмо смотрела на беспорядок на столе, раскрытый блокнот, в котором наспех начеркала, что говорил Остин.
