– Бриди, приглядите за Дейзи, хорошо? Я поеду туда.
Она кивает, как будто это самая разумная мысль – ночью, в шторм тащиться неизвестно куда. Но мы обе знаем: если он плывёт к Лох-Ю с Шиантских островов, он будет проплывать мимо Фурадх Мор.
– Возьми его «Лэнд Ровер», – говорит она в ответ. – Там трудно будет проехать. Будь осторожна, Лекси.
Я киваю, заправляю пижамные штаны в сапоги и снимаю с крючка мамино пальто. Застёгивая пуговицы, провожу пальцами по броши, которую к нему приколола, и прикосновение к ней придаёт мне храбрости, напоминает, что мама в жуткую ночь, в ещё более страшный шторм, много лет назад проехала тот же путь.
Я подхожу к «Лэнд Роверу» Дэйви, припаркованному перед его домом; ключи, как обычно, оставлены в замке зажигания. Двигатель гудит один, два раза, замолкает, и я включаю передачу. Разобравшись со сцеплением, выезжаю на дорогу, проливной дождь стучит по металлу крыши. Дёргаюсь, когда ветер бьёт по машине, пытаясь снести её в канаву. К счастью, на дороге больше никого нет. Я смотрю на небо, надеясь, что компанию мне составит хоть одна звезда, но грозовые тучи затмили созвездия, которые Дэйви показывал мне той ночью. Как без них он сможет найти север? Мне остаётся только молиться, чтобы компас «Бонни Стюарт» указывал верный курс.
Наконец я добираюсь до фермерских домов у Чёрной бухты, в конце дороги. Медленно ползу по трассе, не видя ничего, кроме света фар. К своему ужасу, осознаю, что земля обрывается прямо здесь, и резко останавливаюсь, дергая ручник. На миг опускаю фары, наклоняюсь к рулю, протираю лобовое стекло рукавом пальто, выискивая в темноте слабые проблески света. И вижу это. Слабое, как звёздный свет, мерцание на мгновение появляется и вновь исчезает в волнах. Жду, затаив дыхание, изо всех сил напрягая глаза. И оно снова появляется. Опредёленно, это лодка! Но она на другой стороне Фурадх Мор, недалеко от берега, и слишком рано поворачивает, не видя в темноте ужасных зубов мыса.
Я отчаянно переключаю фары на ближний свет, осознавая, что огонёк мерцает совсем рядом с машиной, охваченной тьмой. Если хозяин лодки – «Бонни Стюарт» или какой-то другой – взглянет вверх, он увидит слабый луч света и поймет, что между ним и устьем озера есть земля.
Я выпрыгиваю из «Лэнд Ровера», и ветер едва не сдувает меня с ног, едва не выбивает из меня дыхание. Спотыкаясь, иду к краю обрыва, хватаясь за кусты вереска, чтобы не упасть. И вот он снова мелькает, слабый свет, и по-прежнему приближается к скалам. Я кричу и машу руками, хотя знаю, что меня не видно и не слышно в шуме волн.
– Поворачивай! – кричу я. – Поворачивай!
Я прыгаю обратно в машину и отчаянно включаю и выключаю фары. Вспышка вновь мигает и вновь поглощается волнами.
А потом я с облегчением всхлипываю. Потому что лодка меняет курс и уходит от коварных скал Фурадх Мор. Она движется невыносимо медленно, преодолевая силу шторма. Полностью исчезает на несколько бесконечных минут, сражаясь с набегающими волнами и прячась от моих глаз. Когда она вновь появляется справа от мыса, благополучно миновав скалы, я выдыхаю и лишь тогда понимаю, что не дышала, пока не увидела точку света, этот крошечный отблеск, такой же неясный, как свет звезд над чёрными просторами океана.
Я жду, пока лодка не отойдет от мыса и не повернёт вправо, к устью озера. А потом осторожно возвращаюсь назад по трассе. Огибая пляж, на каждом повороте дороги оборачиваюсь и смотрю на воду. Огонёк мигает то тут, то там, но движется к Олтбеа, и слабый отблеск рассвета под покровом густых грозовых облаков виднеется над оловянно-тёмной водой.
Я подъезжаю к пристани. Слухи разошлись, и там собрались люди, которые ждут, чтобы помочь Дэйви вытянуть «Бонни Стюарт» и перетащить в укрытие в гавани. Сквозь бушующий ветер он кричит им: «Спасибо!». Его хлопают по спине, радуясь, что он вновь в безопасности, что он вырвался из цепкой хватки водяных. А потом он видит меня возле груды рыболовных сетей и идёт ко мне. Я шагаю ему навстречу и обнимаю крепче, гораздо крепче, чем раньше.
– Ну, – спрашивает он, когда наконец обретает возможность говорить, – и кто теперь всех спасает, Лекси Гордон?
Флора, 1944
День отъезда Алека приближался, и Флора чувствовала, как в его душе вновь растёт тьма. Два бесценных дня, проведённых в старой хижине, сблизили их даже сильнее, чем они были близки, и на какое-то время она смогла убедить себя, что её любви достаточно, чтобы его исцелить, помочь ему оставить всё плохое и мрачное позади. Но теперь, когда над ними нависла неизбежная предстоящая разлука, она чувствовала, как он опять отдаляется от неё, становится рассеянным, чужим. Пустота в её душе вновь начала заполняться сомнениями.
Ей хотелось проводить с ним всё свободное время до последней минуты, но мешала её работа на базе. Её тревога усилилась, когда он перестал приходить в домик смотрителя по вечерам, чтобы посидеть в кухне с ней, Руаридом и их отцом, выпить пару стаканчиков виски.
В гавани кипела активная работа – верный признак того, что конвой скоро отправится в путь, и Флора изо всех сил пыталась сосредоточиться на моторе, который чинила. Услышав хруст сапог по гальке, подняла глаза вверх, перемазанной маслом рукой откинула прядь волос, упавшую на лоб.
– Алек! – При виде него её сердце подпрыгнуло. Он поцеловал её, но не улыбнулся, не посмотрел ей в глаза. – Я так рада тебя видеть. Я так боялась, что конвой скоро уйдёт, и мы не успеем попрощаться, – высказала она, вытерла руки тряпкой и заправила выбившуюся прядь в косу.
Он посмотрел через залив туда, где стоял на якоре «Воздушный змей».
– Я пришел попрощаться сейчас, – пробормотал он. – Мы уплываем только утром, но у нас не будет возможности снова увидеться перед отплытием.
– Значит, ты не сможешь сегодня к нам прийти? Ты же знаешь, папа и Руарид были бы рады тебя видеть…
Он покачал головой:
– Боюсь, что нет. У меня кое-какие дела. А потом я должен быть на борту корабля, чтобы подготовиться к отплытию как следует.
Пугающее расстояние между ними вновь вернулось. Она обняла его, пытаясь вновь ощутить близость той ночи, когда она лежала в его объятиях под звёздами, и не смогла. Ей казалось, он уже покинул её, уже отправился в новое жестокое путешествие.
– Ну хорошо, увидимся, – согласилась она, надеясь, что хотя бы теперь он улыбнётся, но его лицо по-прежнему было серьёзным, когда он наклонился, чтобы поцеловать её в последний раз. А потом повернулся и пошел прочь, обратно по пляжу к поместью Ардтуат.
Пытаясь избавиться от страха за него и страха за них, Флора смотрела ему вслед, надеясь, что он повернется, улыбнется и помашет рукой, чтобы она смогла убедить себя, будто всё в порядке. Но он уходил не оглядываясь. Когда он исчез из её поля зрения, она взяла гаечный ключ и вновь с неохотой занялась делом.
$
В тот день она закончила работу и несла инструменты в гараж, когда вдруг увидела машину. Водитель и пассажир не заметили её, стоявшую у стены палатки, но окна машины были открыты, и Флора ясно увидела тех, кто сидел в салоне, наслаждаясь солнцем и теплом летнего вечера.
