На вершине самой крутой части подъёма они остановились, чтобы отдышаться, и снова взглянули на залив. Алек глубоко вздохнул. К облегчению Флоры, когда он улыбнулся ей, она увидела в его взгляде прежнюю теплоту. Прогулка пошла ему на пользу.
Большинство торговых судов собрались и стояли на якоре за островом, американские корабли пришвартовались рядом с британскими судами. Танкеры курсировали между складом и флотом, заправляя корабли топливом и попутно обслуживая норвежское нефтеналивное судно, которое должно была сопровождать конвой для дозаправки судов в пути. «Воздушный змей» стоял на якоре вместе с остальными кораблями военно-морского эскорта.
– Отсюда они кажутся ужасно маленькими, – заметила Флора. – Я постоянно думаю, что ты так далеко, в такой опасности. К тому же там светло почти до полуночи.
Алек обнял ее за плечи, пытаясь успокоить.
– Не волнуйся, как только мы доберемся до Скапа-Флоу, к нам присоединятся два авианосца. Отличная поддержка. Эти пилоты – асы.
Однажды ей довелось увидеть авианосец, сильно превосходивший размерами другие военно-морские суда. Руарид объяснил ей, что привязанные к палубе бипланы с их открытыми кабинами и обтянутыми тканью фюзеляжами на вид могут показаться устаревшими, но они, способные сбрасывать глубинные и торпедные бомбы с любой высоты, незаменимы в охоте за подводными лодками. Он рассказал, как пилоты летят на огромной скорости над качающейся палубой, выслеживая подводные лодки противника, а выследив, возвращаются к авианосцу и приземляются на ту же движущуюся цель, имея всего один шанс поймать тормозной трос, который может вовремя замедлить самолет и не дать ему упасть с палубы в бурлящее море. Флора и представить не могла, как тяжело приходится этим пилотам, которые часто летают вслепую и выходят из плотной пелены тумана лишь в паре сотен футов над палубой.
Однако Флора понимала, насколько уязвимым будет этот летний конвой даже при поддержке двух авианосцев. Последний рывок, говорили все. К Рождеству всё закончится. Ну конечно. Флора и сама надеялась, что, может быть, этот конвой будет последним… но сколько её молитв остались неуслышанными?
Они продолжили путь к озерцу, отвернувшись от серой флотилии в озере внизу. Погода была хорошей, так что прятаться в хижине не было нужды; насадив мух на удочки, они принялись ловить рыбу к ужину. Покрывало зелёных кувшинок надёжно скрывало форель того же коричневого цвета, что и пропитанная торфом вода, так что пришлось подобраться к самому краю озерца, чтобы выманить рыбу на поверхность. Вскоре им попалась форель подходящего размера, и Алек почистил её, пока Флора разводила огонь в полуразвалившемся очаге хижины. Бросив кусок масла на почерневшую сковороду, которую они захватили с собой, Флора принялась жарить рыбу, и вскоре кожица форели стала золотистой и хрустящей, а мясо, как следует впитавшее масло, – мягким и сочным. Они ели рыбу с картошкой, пожаренной на той же самой сковороде, и сладким зелёным горошком.
Алек положил голову на колени Флоры, она прислонилась спиной к каменной стене хижины, и они говорили о том, как быстро поправляется Рой – во многом благодаря заботе Майри и её семьи – и как Бриди, кажется, понемногу начинает приходить в себя.
– Как дела у Стюарта и Дэйви? – спросил Алек.
Кармайклы с трудом пытались справиться с горем, и Флора переживала, что они не могут уделять двум маленьким мальчикам достаточно внимания. Так что она предложила миссис Кармайкл иногда брать мальчишек к себе, чтобы они помогали им с отцом. Три дня в неделю на протяжении всех летних каникул братья приходили в домик смотрителя и выполняли все поручения, какие им давал Йен: ухаживали за пони и собаками, копали картошку и пололи сорняки в огороде. Стюарт рос как чертополох, из курточки, слишком короткой, торчали запястья, из штанов – тощие лодыжки. Рыба и мясо, которыми с мальчиками делились Гордоны, были очень существенным дополнением к их рациону. Браан стал верным спутником братьев, Дэйви быстро полюбил пони и проводил часы напролёт, распутывая его длинную светлую гриву и вычёсывая из неё репей.
– С виду неплохо. На этой неделе вернулись в школу, но всё равно по вечерам приходят помочь папе и выпить с нами чаю. Папа считает, они уже достаточно взрослые, чтобы можно было брать их на охоту, и из них выйдут хорошие загонщики.
– Их мама не приезжала летом повидаться с ними?
Флора покачала головой.
– Знаю, что Кармайклы её приглашали, но она не смогла. Обещала приехать на день рождения Дэйви, но этого так и не случилось. Ужасно было видеть, как он старается не показать своего разочарования. Он такой молодец! Он сказал мне, что она делает бомбы и слишком занята, но заберёт их с братом, как только война закончится. Уверена, пока здесь им лучше.
Приподнявшись на локте, Алек подбросил торфа в огонь. Было не холодно, но дым помогал отгонять мошек.
– Ты только посмотри, – прошептал он, придвигаясь ближе к Флоре и сжав её руку. – Наверное, я никогда не устану любоваться закатами на западном побережье.
На вершине холма неподвижно стояло стадо оленей, глядевших на заходящее солнце, которое окрашивало небо на западе в алый и карминный. Цвета становились все ярче и глубже, а потом вдруг исчезли, и ночь задернула сине-черную завесу, скрыв оленей.
В этот миг сомнения Флоры наконец рассеялись, и она ощутила спокойствие. Алек казался умиротворенным, его голос снова звучал как прежде, и Флора почувствовала, как напряжение, сковывавшее её шею и руки, прошло. Она прижалась к нему, положила голову ему на грудь. На чёрном небе начали появляться звезды.
Она знала несколько созвездий: Плуг, который вращался вокруг постоянной точки Полярной звезды, всегда лежал над горизонтом и был знаком всем, кто возделывал землю, и всем, кто ловил рыбу в коварных водах Минча. А когда Флора была маленькой, отец показал ей, как охотник Орион появляется зимой из-за холмов на юге в поисках Семи сестер, которых отправил на небо верховный бог.
– Расскажи мне о звёздах, – ласково попросила она. Алек устроился поудобнее, ближе прижал к себе Флору и указал на созвездие ближе к северу.
– Видишь вон те яркие звёзды? Это моё любимое созвездие – Трон Кассиопеи.
– Кто такая Кассиопея? – спросила Флора, гладя кончиком пальца скулу Алека. Его глаза были тёмными, как ночное небо.
– Прекрасная королева, мать Андромеды. Она хвасталась богу морей Посейдону, что её дочь прекраснее его морских нимф. Он пришел в бешенство и забросил её на небо вместе с троном, приговорив вечно вращаться вокруг Полярной звезды.
– Бедняжка! Получается, половину времени она висит вверх ногами, – улыбнулась Флора.
– Ну вот, теперь ты с ней знакома. Когда я буду в море, мы оба можем смотреть на неё и знать, что свет её звезд сияет надо мной и над тобой. Расстояние между нами – ничто, если подумать, как далеко эти звезды. Я люблю думать об этом, когда стою на вахте там, в арктических морях. И чувствую, что ты всегда рядом, – поведал он и переплёл свои пальцы с пальцами Флоры.
