– Алек! – крикнула она и помахала ему рукой. Он, казалось, был погружён в свои мысли, полностью сосредоточен на дороге, но при виде Флоры его глаза засияли. Он рванул к ней.
– Флора, хорошо, что ты здесь. Мне надо тебе кое-что сказать, – произнес он. Его голос был бесцветным, и она поняла, что за его натянутой улыбкой скрывается напряжение.
– Ну?
– Скажем так, хорошая новость заключается в том, что меня повысили до капитана-лейтенанта.
– Ого, Алек, да это же чудесно! Я думала, тебе до повышения ещё два года.
– Так и было. Повысили раньше срока.
Она вглядывалась в его лицо, сбитая с толка его безрадостным тоном.
– Но… – подсказала она. Он сжал челюсти, в его глазах отразилась буря мучивших его чувств.
– Но теперь мои обязанности изменились. Я вновь выхожу в море, буду сопровождать один из эсминцев, который защищает конвои, идущие в Россию.
Флора молчала, обдумывая возможные последствия этой новости, а также глядя на тёмную, как олово, воду, стремившуюся туда, где неумолимое море беспокойно вздымалось и бурлило среди скал.
– Могло быть и хуже, – сказал Алек. Она видела, как ему тяжело казаться жизнерадостным, пытаться её подбодрить. – По большей части мы будем сопровождать корабли из Исландии, но порой я буду возвращаться сюда, и мы сможем видеться. И я ещё не скоро тебя покидаю. Пробуду здесь пару недель, до Рождества уж точно.
Флора попыталась сглотнуть печаль, заполнившую горло, мешавшую дышать.
– Ну, это уже что-то, – с трудом выдавила она, надеясь, что и её голос звучит хоть сколько-нибудь жизнерадостно. Появились пациенты – один шёл самостоятельно, пусть и при помощи костылей, а другого санитары несли на носилках.
– Прости, Алек, мне нужно идти. Поговорим позже?
Он печально кивнул.
Ей хотелось обвить его руками и ощутить его тепло, удержать его в безопасности своих объятий. Но она была при исполнении служебных обязанностей, и всё, что она могла, – как можно смелее ему улыбнуться. Она открыла дверь кузова машины, стала помогать раненому на костылях забраться внутрь. Алек стоял у машины, не хотел отпускать Флору.
– Езжай осторожнее, – сказал он наконец. – Дороги скользкие.
Выезжая из лагеря, она увидела его отражение в зеркале заднего вида. Он стоял, сунув руки в карманы тёмно-синего мундира, в ледяном облаке, которым стал пар его дыхания, и смотрел на Флору, пока она не потеряла его из вида.
Ведя машину вдоль берега, она заметила катер, отходивший от склада боеприпасов, расположенного в уединённой гавани под Инверу. Он направлялся к одному из кораблей на якорной стоянке. Хватит ли его смертоносного груза, чтобы защитить корабль, если нападёт враг? И знали ли люди на борту, что ещё один враг ждёт их за пределами Лох-Ю? Даже если не принимать в расчёт угрозу со стороны нацистов, арктические моря были коварны и бескрайни. Ледяные, бурные, они могли убить за считанные секунды, могли скрывать в густом тумане линкор, пока он не нападёт из ниоткуда. Она знала, каким храбрым и умным был Алек, но мысль о том, что ему придётся вдали от неё столкнуться с жестокостью этих врагов, сводила всё тело жутким холодом, с которым не мог сравниться холод зимнего дня, и обращала кровь в лёд.
$
Декабрьская охота была назначена на вторые выходные месяца, чтобы гости Маккензи-Грантов могли привезти домой дичи к Рождеству. Сэру Чарльзу вновь понадобилась помощь Флоры на кухне, и она с радостью согласилась, как отец ни убеждал отказаться; она была не против помочь леди Хелен, и это давало возможность провести несколько бесценных минут с Алеком. Каждая секунда вместе становилась тем дороже, чем ближе был его отъезд в Исландию.
Она пришла рано и занялась едой для охотников. Приготовила множество фляжек горячего супа и целую гору бутербродов. Нарезала пирог «Мадейра» на маленькие кусочки и каждый завернула в коричневую бумагу, чтобы охотники положили их в карманы курток и полакомились, когда выдастся время. Этот обед был куда скромнее, чем в прежние дни, до нормирования продуктов, но она постаралась сделать его как можно привлекательнее.
Когда она закончила раскладывать еду на столе, чтобы отец сложил её в корзины, дверь кухни распахнулась, и вошла леди Хелен.
– Доброе утро, Флора. Я так благодарна, что ты вновь нам помогаешь! Надеюсь, ты нашла всё, что нужно? А я тут ищу хлеб, в столовой ничего нет. Не поделишься парой кусочков этого батона?
– Да, конечно, – улыбнулась Флора и вновь взяла в руки нож для хлеба. За дверью послышались шаги, и она повернулась, надеясь, что это Алек, но улыбка тут же сошла с её лица, когда в кухню ворвалась Диана Кингсли-Скотт.
– У нас кончилась горячая вода. Ваша работница может наполнить его и принести в обеденный зал? – спросила она, обращаясь к леди Хелен, но протянула серебряный чайник Флоре, видимо, не узнав её.
– Конечно, Диана. Прости, что так вышло. Ты не против, Флора, милая?
Флора покачала головой, боясь заговорить. От её внимания не укрылся тот факт, что на пальцах Дианы не было колец. Господи, что случилось? Разве она не планировала свадьбу на осень? Где её муж? И – что гораздо важнее – почему Алек не сказал, что Диана собирается приехать на выходные?
Флора наполнила чайник и последовала за двумя женщинами в обеденный зал. Коридор, который показался ей таким угнетающим, когда она была здесь на Хогманай, вновь сомкнулся вокруг неё, мрачный, давящий. Она выпрямила плечи и толкнула дверь в обеденный зал.
Алека не было, но Диана тут же уселась возле сэра Чарльза, который ковырялся в тарелке с яичницей и беконом и с удовольствием рассказывал гостям охотничьи байки. Он поднял глаза на Флору.
– Ах, многоуважаемая мисс Гордон. Как хорошо, что вы в это утро почтили нас своим присутствием, – начал он. Флора знала, что его дружелюбие – наигранное, рассчитанное на его аудиторию. – Скажи отцу, что мисс Кингсли-Скотт нужна беретта, хорошо?
Он повернулся к Диане, взглянул на часы и продолжил: – Поскольку это твоя первая охота, нужно начать с чего-нибудь полегче, моя милая. Интересно, куда же запропастился Алек… хотя после такого весёлого ужина неудивительно, что его утро затянулось, да?
Руки Флоры задрожали, и она торопливо поставила чайник на буфет, прекрасно понимая, что это замечание сэра Чарльза направлено на неё. Она вышла из обеденного зала, стараясь сохранять достоинство, насколько это было возможно. В прихожей она чуть не налетела на Алека, который не смотрел, куда шёл, сосредоточенно застёгивая пуговицы твидовой охотничьей куртки.
– Флора! – воскликнул он. – Я не знал, что ты сегодня здесь.
– Но вот я здесь. Твой отец попросил меня прийти. Ты знаешь, что я всегда рада помочь твоей матери, когда у неё слишком много гостей.
Он придвинулся к ней, собираясь поцеловать, но она уклонилась от поцелуя.
– Мне лучше вернуться в кухню. А тебе лучше вернуться туда, – сказала она и махнула на дверь обеденного зала, откуда донёсся громкий хохот. Алек попытался взять её за руку.
