Мари-Кастий разбудила его лаской среди ночи, он погладил ее по волосам и закрыл глаза. Чтобы возбудиться, приходится воображать полногрудых большезадых красоток, девицу в маске, со связанными руками. Нужно держаться, иначе жена разнюнится, будет рыдать, скажет: «Ты меня разлюбил!» Это не так, но теперь все изменилось. Он должен быть один. После возвращения в Лион он исчезнет. Страховка в пользу сына оформлена, мальчик никогда не будет нуждаться. Но лишится отца. Вообще-то болезнь на руку Этьену. Сын вырос и очень скоро начнет задавать мужские вопросы. Это тебе не в железную дорогу с ним играть. У него нет ни одного ценного совета, который пригодился бы Валентину во взрослой жизни.
Мари-Кастий – дивизионный комиссар, у нее хорошее жалованье. Ссуда за дом выплачена. Кредиты на ней не висят. Она начнет жизнь сначала. Этьену омерзительна даже мысль о том, что сын и жена станут приходить на его могилу.
Организовать исчезновение. Его не должны найти даже мертвым. Он избавится от документов и ляжет в общую могилу.
Этьен возвращается к эротическим фантазиям, представляет себе оргию с феерическими девками под собой и на себе, пухлые губы, жаркое дыхание, кружева, кожа, каблуки-шпильки. Уф, все! Наконец-то! Он целует жену, шепчет ей на ухо «люблю тебя…» и закрывает глаза. У дома паркуется Луиза, хлопает дверца, скрипит лестница. Она зажигает свет в коридоре, пускает воду в ванной. Звуки его детства и юности. В доме все всё знают о привычках друг друга. Свет гаснет. Луиза вошла к себе. Как и каждый год, сестра провела ночь с другим.
47
18 августа 1994
Нина открывает глаза. Лежащий рядом Эмманюэль смотрит на нее и улыбается.
– Ты разговариваешь во сне.
– Я звала деда?
– Нет.
– Мне приснилось, что он умер… и он умер.
– Мне очень жаль…
Она поворачивается на бок, подтягивает согнутые колени к груди.
– Я теперь совсем одна.
– Неправда. Я рядом.
Нина смотрит на Маню. Он смеется над ней? Пользуется ситуацией? Зачем такому мужчине такая девчонка, как она? Они едва знакомы.
Она собирается с мыслями и начинает перечислять, что должна сделать в первую очередь:
– До отъезда в Париж нужно освободить от вещей мою комнату и переехать.
– Зачем?
– Дедуля арендовал дом у города.
– Я куплю его для тебя.
– …
– Деньги для того и нужны, чтобы помогать близким.
– А вдруг он не продается? И что скажут твои родители?
– Мне двадцать восемь лет, любимая.
– Ты только что назвал меня любимой.
– Назвал, потому что так оно и есть. Ты – большая любовь моей жизни. Я никого не любил как тебя, Нина.
Она крепко обнимает Маню. Ей впервые сделали такое признание. Прозвучало как в песнях, навевающих мечты. Когда Нина впервые услышала песню «Счастливый человек»
[107] Уильяма Шеллера
[108] – «Почему люди, которые любят друг друга, всегда немного похожи?», – она заплакала.
– У нас с Адриеном есть теория. Когда жизнь что-то отбирает у нас, она что-то дает взамен.
– Это про меня?
– Да.
Эмманюэль обнимает ее, ласкает, целует, как драгоценный камень, она дрожит от удовольствия. «Я больше не одна, меня любят. Я больше не буду одна. Он меня любит…»
* * *
Нина не вернулась, и Адриен решает выгулять Паолу. Старая псина печально семенит по кварталу, опустив голову и не понимая, что происходит. Человек тоже не понимает.
«Где Нина? – спрашивает себя Адриен. – Будь она здесь…»
Он звонил Мари-Лор. «Нет, я ее не видела. Позвони Эмманюэлю Дамамму…» Адриен не хочет. Что-то в этом человеке отвращает его. Наверное, банальная ревность. Как пережить, что Нина теперь с красивым, высоким, умным, богатым, неотразимым мужиком? Молодость, которую они считали силой, скомпрометирована.
Он пытается успокоиться, говорит себе, что через две недели все закончится. Адриен увезет Нину далеко от Ла-Комели. Эта мысль придает сил, но гнев возвращается, как бумеранг. Ну почему Пьер Бо погиб? Раньше они мечтали о будущем в Париже, хотя жизнь в Ла-Комели была раем (если вычеркнуть «год Пи»), фундаментом, необходимым для набора высоты, вместилищем счастливого безопасного детства, колыбелью, удаленной от несчастий. Адриен ведет Паолу на поводке и плачет. Этьен слева, Нина в центре, я справа. В июле они праздновали успех на бакалавриатском экзамене, горизонт сверкал, обещая удачу и счастье, а теперь его заволокла тьма. Лето, восемь утра, а Адриену кажется, что сейчас полночь в сердце зимы.
Он отводит Паолу в дом, кормит ее и кошек, наливает свежей воды – Этьен, конечно же, об этом не подумал.
Этьен… Адриен поднимается наверх, открывает дверь и смотрит на спящего друга, как будто хочет убедиться, что тот ему не приснился. Этьен лежит на животе, накрыв голову подушкой. Адриен вспоминает о Луизе и с трудом подавляет желание заорать в доме покойного Пьера и отсутствующей Нины.
Адриен запрыгивает на велосипед и крутит педали – быстро, очень быстро, так быстро, что сбивает дыхание, и добирается до заправки почти без сил. Он открывает сторожку, включает подачу газойля и бензина. Подъезжает красный «Рено Клио». «Полный бак, пожалуйста…»
* * *
Нина выходит из ванной, видит в зеркале свое изуродованное горем лицо. Нужно не откладывая вернуться на работу, она не сможет дни напролет сидеть одна в пустом доме. «Понимаю…» – говорит Эмманюэль. Он предлагает отвезти ее, но Нина не хочет, чтобы их видели вместе. Летняя практикантка и сын хозяина не могут приезжать в офис в одной машине.
– На меня будут косо смотреть. Я этого не вынесу.
Маню заявляет, что не намерен прятать ее.
– Пусть все знают, что мы вместе!
По дороге из дома на работу, в красном кабриолете «Альпина А610», Эмманюэль произносит следующие слова:
– Ты молода, Нина, и тебе необходимо восстановиться. Уехать в Париж через две недели было бы безумием. Этьену с Адриеном придется справляться самим, потом вы «воссоединитесь».
«Может, это и есть правильное и самое простое решение, – думает Нина. – Сначала прийти в себя и уж потом менять судьбу…» Сейчас она сбита с толку, утратила чувство реальности, как будто «колес» наглоталась. Некоторые соученики по коллежу слетали с катушек от кислоты
[109], и сейчас ее голова и мышцы просили пощады, душа тосковала – как в 8 утра после рейва
[110], с тяжелого бодуна.
