Тамим увидел, как внимательно наблюдавший за ним де Тарди прикрыл глаза и одобрительно покивал головой.
– Нас было слишком много тридцать лет назад, и тогда мы решили возвести Стену. Стену, которая навеки разделит человечество на чистых и нечистых, подарив первым счастливую возможность жить в богатом, прекрасно устроенном мире и не зависеть от неконтролируемого размножения вторых. Тогда Стена казалась панацеей от большинства тяготеющих над человечеством проклятий. Но вот прошло тридцать лет... и сегодня, когда мы стоим на пороге одного из величайших событий в истории, я хочу открыть вам одну тайну. НАС ПО-ПРЕЖНЕМУ СЛИШКОМ МНОГО.
Камеры, не отрываясь, следили за ним, журналисты ловили каждое его слово. Краем глаза ас-Сабах заметил, как медленно багровеет лицо Фробифишера, ошеломленного столь грубым нарушением договора.
– Тридцать лет назад главной опасностью для Запада считались Китай и Индия, население которых приближалось к трем миллиардам. Эпидемии и чудовищные экологические катастрофы сократили эту цифру почти в десять раз. Но даже после этого необходимость в строительстве Стены почему-то не отпала.
Сейчас мы с вами собираемся отправить в неизвестность то ли два, то ли три миллиарда обитателей изолята «Толлан». Мы даже не знаем их точного числа – ведь, по правде говоря, оно нас не слишком интересует. Человечество избавится от балласта, говорят нам вожди Запада. Что ж, возможно, это и так. Но сколько же нас останется после того, как изолят «Толлан» вместе с окружающей его Стеной исчезнет из нашего мира?
Он замолчал, чтобы набрать в грудь воздуха. Он видел перед собой недоуменные лица, широко распахнутые глаза, он чувствовал растущее в зале напряжение. Еще немного – и они не выдержат, подумал ас-Сабах. Пора заканчивать.
– Нас по-прежнему будет слишком много, – ответил он на вопрос, который задал сам себе. – Нас ВСЕГДА будет слишком много. Истина заключается в том, что проблема перенаселения стояла перед человечеством даже в те времена, когда вся земля принадлежала двум братьям – Авелю и Каину.
Консул Евросоюза откинулся в кресле и несколько раз демонстративно хлопнул в ладоши. В напряженной тишине зала эти аплодисменты прозвучали неожиданно громко.
– Эта Стена – первая, но не последняя, – продолжал Тамим, пытаясь найти взглядом Янечкову. – Если эксперимент пройдет успешно, искушение время от времени избавляться таким образом от излишков человечества станет неодолимым. И тогда мы увидим, как поднимаются к небу новые и новые Стены...
Он наконец увидел Дану. Девушка смотрела на него с изумлением и страхом.
– Правители Запада хотели, чтобы я произнес речь в поддержку проекта .«Толлан», – сказал ас-Сабах, кладя ладонь на клапан кобуры. – Они хотели, чтобы это произошло в канун Ночи могущества. Но я не стану лгать и лжесвидетельствовать перед лицом Аллаха.
Исламский мир никогда не одобрял строительства Стены. Исламский мир никогда не поддерживал политику генетических и этнических чисток. Смирялся с неизбежным – да. Покорялся мощи Запада – тоже да. Униженно исполнял приказы настоящих хозяев мира – к сожалению, да. В том, что за Стеной сейчас живут не меньше миллиарда наших братьев по вере, – огромная доля нашей вины.
Ну,подумал Тамим, пора решаться. Ты хорошо сыграл свою последнюю роль, Джингиби, теперь пришла пора ставить точку и уходить со сцены.
– Я, король Аравийский Хасан ибн-Сауд, принимаю на себя вину своей династии, своего народа и своих братьев в исламе, – медленно проговорил он. – Я прибыл сюда для того, чтобы искупить эту вину на глазах у всего человечества.
Аллах милостивый и милосердный, мелькнуло у него в голове, как жаль, что спичрайтеры короля оказались такими же бездарностями, как их коллеги на службе у Хьюстонского Пророка... Ах, если бы я мог просто сказать: Айша, Фируза и Лейла, я люблю вас, простите меня...
И прежде чем пораженные слушатели успели понять, что его речь закончена, Тамим ас-Сабах расстегнул кобуру из мягкой розовой замши, скользящим, много раз отрепетированным движением выхватил тяжелый автоматический пистолет и приставил его к виску – чуть пониже золотого канта фуражки.
2. ДАНА ЯНЕЧКОВА, РЕФЕРЕНТ ВЫСОКОГО ПРЕДСТАВИТЕЛЯ СОВЕТА НАЦИЙ
База «Асгард», Стена, 30 октября 2053 г., 11.50
...Почему мне так страшно, почему мне так страшно, почему мне так страшно ?..
Она сидела, вонзив ногти в мягкие подлокотники кресла, и повторяла про себя словно заклинание: почему мне так страшно, господи, ну почему же мне так страшно ?..
Дану посадили очень неудобно, с краю – со своего места она видела только угол стола, отблеск хрустального колпака на нем и широкую спину телохранителя Фробифишера. Удивительно, почему Роберт вдруг решил явиться на торжественную церемонию с этим костоломом? Он и дома-то старался всюду ездить один, не зря старина Харт постоянно ворчал, что подаст в отставку с поста консультанта по безопасности, если босс не изменит своего отношения к личной охране. В другой раз Дана наверняка додумала бы эту мысль до конца, но сейчас ей было просто не до того. Взгляд ее словно прилип к прозрачной сфере, под которой скрывалась Красная Кнопка. Еще несколько минут, заполненных бессмысленными, но неизбежными выступлениями, и палец Роберта дотронется до нее, запуская исполинскую машину темпорального сдвига. Позавчера ночью, на борту лайнера, Фробифишер объяснял ей, что произойдет после того, как он нажмет на кнопку. Энергия, накопленная в подземных резервуарах, невидимой молнией ударит в Хрустальное Кольцо и превратит его в своего рода исполинский ускоритель. На все это потребуется несколько минут, а потом, в какой-то момент, который невозможно точно рассчитать заранее, гигантская масса Стены, раскачивающаяся под действием генерируемого Хрустальным Кольцом поля, начнет соскальзывать в прошлое. Тогда Q-компьютер «Асгарда» остановит бешеную гонку частиц в Кольце, и Стена вместе с изолятом «Толлан» окажется запертой на несокрушимый темпоральный замок толщиной в сотую долю секунды. Так объяснял Фробифишер, и в словах его звучала спокойная уверенность человека, знающего, что все будет так и никак иначе. Но Дана его уверенности не разделяла.
Предчувствие близкой катастрофы не оставляло ее с той минуты, когда погас свет и коридор, по которому она покорно следовала за Ки-Брасом, сразу же превратился в крысиный лаз, угольный мешок, черную дыру. Кристалл, подумала Дана, съеживаясь в ожидании удара из темноты, это Иван вставил кристалл в контроллер... Она вжалась в стену, затаив дыхание и думая о том, сколько секунд ей осталось жить. Но секунды текли и текли, ничего не происходило, и тогда Дана стала потихоньку пятиться назад, одновременно нажимая на браслете кнопку «SOS». Темнота и тишина, обрушившиеся на Дану, не просто испугали ее – они заронили в ее душу зерна безумия. И теперь это безумие рвалось на свободу.
Только бы высидеть до конца, в сотый раз повторила она мысленно. Пусть все поскорее закончится. Нет, пусть лучше не заканчивается, пусть король говорит долго, пусть его речь длится вечно, пусть Роберт никогда не нажмет эту кнопку. Пожалуйста, пожалуйста...
