Книга Война за «Асгард», страница 112. Автор книги Кирилл Бенедиктов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Война за «Асгард»»

Cтраница 112

– Мы продолжим тестирование, – сказал он спокойным голосом. – Вы больше не увидитесь – это делается в целях сохранения чистоты эксперимента. Дальнейшие этапы отбора строго индивидуальны, кандидаты будут общаться только с персоналом лаборатории. Можете попрощаться.

Он с интересом наблюдал, как девушки неуклюже выбираются из своих кресел и бросаются друг другу в объятия. Танака уже доводилось видеть подобные сентиментальные сцены – иногда Кобаяси ухитрялся привозить подруг из одного поселения, но чаще дружба между девушками завязывалась в дороге от их сектора до Исследовательского центра. По-видимому, причина крылась в природной сентиментальности восточнобалтийской расы. Слезы, поцелуи, ласковые слова... Поначалу он думал, что многие из девушек – лесбиянки, но потом понял, что сексуальные предпочтения здесь ни при чем.

Никлас Ларгрен, невысокий аккуратный скандинав с подстриженными кружком соломенно-желтыми волосами, неслышно вошел в Жемчужную комнату и встал чуть позади доктора. Танака молча указал ему на Стойменову.

Кивнув, Никлас подошел к Анне сзади и взял ее за локоть. Она мгновенно отпрянула от подруги и испуганно обернулась.

– За мной, – сказал Никлас по-английски. – Лишних движений не делать, надеть фильтр, идти спокойно.

Глядя на вытянувшуюся в струну рыжеволосую девушку, Танака поймал себя на мысли, что ему неприятно видеть, как обращается с ней Ларгрен. Казалось бы, ничего особенного, но все же неприятно. Когда Никлас потянулся к поясу, на котором висела связка полупрозрачных оптических фильтров, он едва заметно покачал головой.

Скандинав снова спокойно кивнул. Служба безопасности «Асгарда» требовала, чтобы трэшеры передвигались по территории базы только в оптических фильтрах, сужающих поле зрения так, что человек видел лишь то, что находится у него перед самым носом, но Исследовательский центр жил по своим правилам.

– По сторонам не смотреть, – добавил Ларгрен. – Руки держать за спиной. Все, на выход.

Когда серебристая панель двери закрылась за ними, Танака повернулся к всхлипывающей Радостине.

– Почему ты плачешь? – спросил он мягко. Теперь, когда выбор был сделан, ему стало даже немного жаль эту смешную девочку с тонкими, похожими на переплетенные пшеничные колосья косичками. – С твоей подругой все будет хорошо, поверь мне.

– Простите, господин... – Радостина совсем по-детски вытерла слезы рукавом своего светло-синего комбинезона. – Анна... она из-за меня сюда попала. Когда господин Кобаяси пришел к нам в лагерь, Анна должна была работать на электростанции. Кто бы ее там стал искать, на дежурстве-то. А я ее как на грех уговорила смениться и помочь нам ветряк починить. Ветряк у нас ураганом последним погнуло совсем, титановую мачту, как макаронину, едва в узел не завязало. А Анна у нас по двигателям первая в лагере. Вот и уговорила, дурочка безмозглая...

– Ты оказала своей подруге добрую услугу, – улыбнулся Танака. – Если мы выясним, что ее генетическая карта в полном порядке, ей уже не придется возвращаться за Стену.

– Да знаю я! – У Радостины снова влажно заблестели глаза. – Кто к вам попадет, тому обратно дороги нет. Думаете, не слышала, что про ваш Центр рассказывают?

– Чепуха! – Танака достал из стенного шкафчика бутылку эйфопива, налил в высокий бокал и подал девушке. – Выпей и успокойся.

Радостина с опаской взяла бокал, осторожно отхлебнула, но глотать сразу не стала, выжидательно глядя на доктора.

– Пей, пей, – подбодрил ее Танака. – Это не отрава и не снотворное. Ты просто слишком напряжена. Между тем тебя следует поздравить – ты успешно выдержала первый этап нашего конкурса. Твое здоровье!

Он налил немного напитка во второй бокал и, отсалютовав, пригубил. Приятный горьковато-миндальный вкус, легкий оттенок эфира, холодящий язык и небо. Может быть, эйфопиво и не лучший напиток на земле, но уж точно единственный, который признает Мнемон. В самом начале их совместной работы Танака пробовал привозить к нему девушек, накачанных джин-тоником или попросту обколотых транквилизаторами, и каждый раз Мнемон реагировал совершенно неадекватно. Однако против эйфопива он вроде бы ничего не имел, и доктор почел за лучшее воздержаться от дальнейших экспериментов.

– Сейчас мы немного прокатимся, – сказал он, увидев, что щеки Радостины приятно порозовели, а глаза блестят уже не от слез, а от вызывающего эйфорию напитка. – Ты любишь машины? У меня большая хорошая машина – ты, наверное, такой в жизни не видела.

– Куда мы поедем? – Радостина вопросительно взглянула на доктора. Бокал в ее руке уже опустел, и Танака тут же снова его наполнил.

– Тебе понравится, – уверил он девушку. – Там, в степи, живет один человек. У него есть очень редкий дар – он может видеть скрытую суть вещей. Он поговорит с тобой и скажет – способна ты стать матерью сверхчеловека или же нам нужно искать кого-то еще.

– А... – Радостина отхлебнула еще пива. – А мне можно будет переодеться или я поеду в этом?

Танака улыбнулся. Почти все они задавали этот вопрос – как будто им предстояло отправиться не к степному отшельнику, а на бал-маскарад. И он ответил Радостине так же, как отвечал десяткам девушек до нее:

– Ты сможешь выбрать себе любую одежду. Смотри.

Он дотронулся до вмонтированной в стену панели, и перед ошеломленной Радостиной распахнулся полукруглый, залитый жемчужным светом гардероб. Ничего особенного, разумеется, там не было – в основном стандартного пошива одежки, приобретенные расторопным Кобаяси на рождественских распродажах в Шанхае, но девушке, несколько лет прожившей за Стеной, этот гардероб наверняка представлялся раем, Эльдорадо и Зеркальным Дворцом Альгари в одном лице. Танака бесстрастно наблюдал, как возбужденная эйфопивом Радостина роется в блестящих, переливающихся всеми цветами радуги, искрящихся блестками, похожих на оперение экзотических птиц платьях, перебирает кофточки, рубашки, лосины, не в силах остановиться и сделать окончательный выбор. Счастье, что я не женщина, сдержанно подумал доктор.

Прошло не менее получаса, прежде чем Радостина наконец выложила перед ним свои трофеи – узкие, обтягивающие ноги кожаные брюки с термоузором, остроносые полусапоги и ковбойскую курточку с огромными серебряными звездами. Танака вежливо улыбнулся в знак того, что одобряет ее выбор.

– Где я могу переодеться, господин?

– Здесь. Тебе же не нужно принимать ванну?

Все трэшеры, попадавшие на базу через Радужный Мост, проходили обязательную санитарную обработку, в которую входил двадцатиминутный ионный душ. Танака мельком подумал о том, что Радостина Божурин, возможно, не была такой чистой, как сейчас, уже много лет.

– При вас, господин?

– Именно, – снова улыбнулся доктор. Кобаяси, конечно, понимает толк в девушках, но он может что-нибудь пропустить. Мнемон любит красивые, безупречные тела, без шрамов или больших уродливых родинок. Поэтому, прежде чем везти ему Радостину, ее следует очень тщательно осмотреть.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация