Ублюдок.
Но прежде чем я успел хоть что-то предпринять, заговорил Рори:
– Я убил девушку.
Мы устремили взгляды на него, спокойного и расслабленного.
– Вообще-то, троих. – Он щедро глотнул бурбона и поставил стакан на место. – А еще четверых мужчин. Я накачал их наркотиками и отвез к озеру. – Парень сделал паузу, потупив глаза. – В темноте. Ночью. В безлюдное место. Один.
Эм уставилась на него и слушала не шевелясь.
– Сначала я мучил их, – Рори продолжил озвучивать всколыхнувшиеся воспоминания. – Жег, топил, резал… просто чтобы посмотреть, вызовет ли это у меня достаточно сочувствия, чтобы не убивать. Чтобы понять, смогу ли я остановиться и не переступить черту.
Брови девушки сдвинулись, дыхание стало поверхностным.
До меня доходили слухи о его преступлениях, но я не слышал ничего из уст самого Рори. После приезда сюда я держал дистанцию, присматривался к нему, а через некоторое время понял, что все не так, как кажется.
– На третьей я стал просто связывать и сбрасывать с лодки.
Его голос сошел на шепот.
– Однажды ночью меня кто-то увидел, – сказал он. – К счастью, это оказался шериф-деревенщина, прислуживавший моим родителям.
Рори, залпом допив спиртное, поднялся со стула.
Эмми запрокинула голову, не сводя с него глаз.
– Поверьте, они получили по заслугам. Просто я восторге от того, что меня не поймали, пока я не разделался со всей семеркой.
Он застегнул пиджак, протяжно вдохнул и выдохнул.
– Спасибо за ужин, – поблагодарил Рори, выйдя из-за стола.
Когда парень покинул комнату, Мике потребовалось меньше секунды, прежде чем он последовал за ним. Эм опустила глаза, вероятно, чувствуя себя идиоткой.
Усвоит ли она когда-нибудь урок?
– Я хочу, чтобы она ушла, – сказал я Эйдину.
Он бросил взгляд на меня.
– Ничем не могу тебе помочь. – Повернувшись к ней, Хадир продолжил: – Ты права. Мы не монстры. – Он протянул руку через стол, взял бутылку бурбона и налил себе. – Зла не существует. Это лишь оправдание для людей, желающих получить быстрые ответы на сложные вопросы, в которых им лень разбираться. На все есть свои причины.
– Я хочу, чтобы она ушла! – прорычал я.
Он проигнорировал мои слова, не сводя с меня взгляд, и сделал глоток.
Покачав головой, я развернулся к Эм.
– Знаешь, почему ему здесь нравится? Потому что, если бы не это место, он был бы один.
Какая бы дружба ни завязалась между ними, она не была искренней с его стороны. Эйдин Хадир не хотел уезжать из Блэкчерча, и теперь, когда в доме появилась женщина, для этого не осталось причин. Это его владения. Я предчувствовал надвигающийся шквал.
– Ты не смог бы вынести позора, да? – сказал я ему. – Если бы люди узнали, что тебе нравится. О твоих фетишах и пристрастиях в сексе. Твоя строгая семья хранила это в тайне, и все было нормально, пока… пока ты не перестал прятаться.
Эйдин молчал, выражение его лица не поддавалось прочтению.
– Я знаю похожего человека. Он не мог бороться за такую жизнь, какую хотел, пока не был вынужден бороться в одиночку. Он так крепко держался за своих друзей и сестру, что чуть не убил нас. В тот момент из-за невозможности смириться с нашим уходом он предпочел видеть нас мертвыми.
Взгляд парня дрогнул, и я понял, что в нем наконец что-то сломалось. Если он не будет осторожен, умрет здесь. В одиночестве.
– Ты простил его? – спросил Хадир в кои-то веки мягким тоном.
– Семья прощает.
Он моргнул; в его взгляде мелькали мысли.
– Но ему пришлось подчиниться.
Уголок моего рта приподнялся.
– В семье так делают.
Дэймон облажался, однако урок усвоил.
Причинив многим людям столько боли, друг потерял все, но только тогда понял – его гордость менее важна, чем все, что он любил.
Почувствовав взгляд Эм, посмотрел на нее и был почти потрясен тем, как она смотрела на меня не моргая. Словно стена вокруг ее сердца внезапно дала трещину.
Тишина заполнила комнату. Тэйлор рядом со мной тихо пил, а Эйдин с Эм сидели и молчали.
Мне хотелось подраться. С ним, с Тэйлором… с кем угодно, лишь бы выпустить проклятый пар.
За окнами в небе сверкнула молния, следом раздался раскат грома. В следующий миг свет погас, столовая погрузилась в темноту, горела лишь тонкая свеча на столе.
– Черт, – проворчал Тэйлор. – Этого еще не хватало.
Хадир встал, приказав Тэйлору следовать за ним. Они ушли, наверное, чтобы проверить электрический щит или генератор.
А я по-прежнему смотрел на нее, откинувшись на спинку стула.
– Ты не была такой уж чертовски замечательной. С тобой было много хлопот, которыми я занимался слишком долго.
Эмми не отрывала от меня взгляд.
– Я знаю.
– В моем окружении были девушки поприятнее.
Она кивнула, ее тон смягчился.
– Я знаю.
Я сжал кулак.
– Друзья, которые были добрее.
– Да.
– Я не звонил тебе, – подчеркнул. – Никак не связывался с тобой почти девять лет.
Едва открыв рот, Эмми закрыла его и стала дышать чаще.
– Мне все равно, через что ты прошла.
Она опять кивнула.
– Многие меня любили, а я тратил время на ту, которая не любила.
Сердце начало бешено биться, когда я опустил взгляд на ее шею. Оливковая кожа блестела от легкой испарины.
– Я понимаю, – ответила Эмери.
Гребаная сука. Мой член набух и затвердел; с каждой секундой я злился все сильнее.
– У тебя были годы, чтобы выйти на связь, но ты этого не сделала. Поверь, за это время я понял, что тебе плевать, и мне теперь тоже плевать.
Она сглотнула.
– Я двигался дальше. – Свеча мерцала; по дому гулял сквозняк. – Я целовал других, касался их лиц, как касался твоего, проводил с ними время так, как никогда не проводил с тобой.
Ты мне безразлична.
Ее челюсти сжались. При виде красивой шеи Эм я ощутил, как мои пальцы загудели от желания прижать ее к столу и ласкать ее ртом до тех пор, пока она не закричит.
– Сотни ночей. – Я не был уверен, говорил ли это для нее или для себя, но продолжил: – Годы без мыслей о тебе. Почти целая жизнь воспоминаний и историй, не включающих тебя. Ты была никем.
Больше не отвечая, девушка пялилась на меня.
