– Ты целый год нашептывал им что-то, пытался настроить их против меня, – прорычал Эйдин, – только ты неспособен на поступки, необходимые для захвата власти, ни здесь, ни в жизни, Уильям Грэйсон. – Он опустил инструмент, заглянув мне в глаза. – Ты не имеешь ни малейшего представления, что нужно, чтобы быть мной.
Парень ушел, а я встретился взглядом с Эмми, которая наблюдала за нами, замерев, и перестала помешивать содержимое сковороды.
Мне вспомнилось, как много лет назад она отреагировала аналогично и тогда в кругу друзей я почувствовал что-то подобное.
Для меня в Блэкчерче ничего не изменилось.
Пока.
* * *
На улице гремел гром, дождь молотил по окнам, а я сердито пялился на Эмми, в то время как мы все сидели за столом в столовой и уплетали сэндвичи. Ее присутствие все усложняло.
Я убью Майкла, когда вернусь домой. Пропитаю его гребаный шикарный костюм кровью за то, что он отправил ее сюда.
– Как ты узнал, что я архитектор? – внезапно спросила Эмми.
Я резко перевел взгляд на Эйдина.
Он уставился на нее с растерянным видом.
– Подарок, – напомнила она.
Какой подарок?
– Я… не знал, – ответил Хадир. – Здесь нечем заняться. Подумал, тебе придется по душе рисование.
Он подарил ей чертежные карандаши? Где он их взял?
На парне был дорогой черный костюм и черная рубашка. Мы тоже приоделись и побрились по его настоянию.
Должен признать, красивая одежда помогла мне вновь почувствовать себя человеком, но я не оценил эту прелюдию к воплощению его плана. Мика, Рори и Тэйлор наслаждались бурбоном, которым поделился Эйдин, поглощая сэндвичи и опрокидывая рюмку за рюмкой.
Эмери зачерпнула немного супа, приготовленного ею в дополнение к закускам, и неспешно потягивала из ложки, а я пытался воздержаться и от еды, и от алкоголя.
При виде бутылки спиртного мой язык превратился в наждачную бумагу. Мне хотелось, чтобы напиток обжег горло. Я не употреблял наркотики почти два года, однако не пил всего год, и сопротивляться тяге было все еще непросто.
Уверен, Хадир об этом знал. Искусить меня было частью его плана.
Предложенный стакан я отодвинул к Мике.
– На какой работе ты специализируешься? – спросил Эйдин. – Дома? Небоскребы?
– Реставрация, – пробормотала Эмми. – Церкви, отели, городские здания… – Затем она посмотрела на меня. – Беседки.
Она была в курсе, что я сделал с ее беседкой. Давая ей понять, что мне это известно, выдавил легкую ухмылку.
Возможно, Эмери этого не заслужила, но…
Ладно, да, отчасти заслужила после того, как разбила мое гребаное сердце. Я хотел чем-нибудь ей насолить.
К черту. В ту ночь я был пьян и зол.
– Что ж, ты попала по адресу, – сказал Хадир.
С полуулыбкой девушка оглядела комнату.
– Как думаешь, они не станут возражать, если я немного приведу дом в порядок?
– Сама знаешь.
Она засмеялась. Готов поклясться, на ее щеках проступил румянец.
Эмми продолжала есть бульон, а я склонил голову набок, изучая ее.
Она покраснела. Почему?
– Итак, Уилл когда-нибудь рассказывал тебе о Ночи Дьявола? Мы празднуем ее в Тандер-Бэйе. Она совсем скоро, кстати.
Она посмотрела на меня, откинулась на спинку стула и оттянула воротник футболки, словно ей было жарко.
Я напрягся. С ней что-то не так.
– На самом деле, я слышала, один из его лучших друзей женится в этот вечер, – сообщила Эмери ему, но на самом деле мне.
Майкл и Рика? Не знал, но и ей незачем это знать. Я скрыл удивление.
– Он не часто говорит о доме, – ответил Эйдин.
Потому что те, кто знает, что ты любишь, знают и твои слабости, а я не доверял Хадиру. Я здесь для того, чтобы накопить силу. А не создать новых врагов для моей семьи.
Эмми продолжила:
– Это своего рода ежегодный фестиваль, но в основном он сводится к тому, что местные богатые дети греются в лучах своей привилегированности.
Он рассмеялся.
– Да, знаю таких. Они слишком глупы, чтобы поднять планку выше, потому что им никогда не бросали вызов.
Ее глаза сияли, кожа слегка блестела. Что происходит?
– Ночь Дьявола отмечают накануне Хеллоуина, – пояснила девушка, демонстрируя обширные познания в том, о чем почти ничего знала, – и по традиции принято устраивать проделки.
– Ты принимала участие в празднике? – спросил Эйдин.
– Один раз. – Она встретилась со мной взглядом.
Один раз? Когда?
– Разве он не рассказал тебе, Уилл? – обратилась Эмери ко мне.
Я прищурился. Кто? И что рассказал? Она участвовала в праздновании Ночи Дьявола? С кем и когда?
Однако я сидел с таким видом, будто точно знал, что она имела в виду, ведь расспрашивать не собирался, мать твою.
Эмми подалась вперед, положив локти на стол.
– Ты знал, что я закопала под беседкой, когда сжег ее? Или оно все еще там, под землей?
Я сжал кулаки.
– Есть столько дерьма, о котором ты понятия не имеешь. Такой бестолковый. То, что ты не меняешься, отчасти утешает.
Достигнув предела и утратив контроль, я вскочил со стула, смел на пол тарелки и закричал:
– Ты не имеешь права расхаживать по этому дому и трепать языком так, словно пережила хотя бы половину из всего пережитого мной!
Она пристально смотрела на меня своими пронзительными глазами.
– Это твоя жизнь, и я тут ни при чем, – произнесла Эмми твердым, но тихим голосом. – Наркотики, алкоголь, еще больше наркотиков и алкоголя, вперемешку со сколькими женщинами за прошедшие годы? – Девушка обвела взглядом собравшихся, остановившись на Мике. – Я знаю твою историю. – Затем она посмотрела на Тэйлора. – И я могу только предположить, что ты подвержен всем возможным порокам, судя по твоим мерзким взглядам и повадкам. Что случилось? Случайно едва не убил девушку, слишком долго продержав пластиковый пакет на ее голове во время секса? – Эмери покачала головой, оглядев всех нас. – Вы не монстры. Вы посмешище.
Никто не шелохнулся; ее слова повисли в воздухе, ведь все ждали реакции Эйдина. Ни один человек не смел разговаривать с ним подобным образом.
Но такова уж Эмери. Всегда торопится с суждениями, потому что ей легче всех оттолкнуть. Если она не поймет нас, ей не придется раскрывать нам свою душу.
Она пьяна?
Вдруг меня осенило. Покрасневшая кожа, пот… Найдя на столе миску с разлитым супом, поднял ее и принюхался. Запах бурбона был слабым, но явно присутствовал. Я перевел взгляд на Эйдина. Проблеск веселья в его глазах все объяснял. Он подлил ей алкоголь в еду.
