Она обошла вокруг стола и взяла свой телефон.
– Мы говорили о том, чтобы вы не упоминали Ночь Дьявола, – сказал ее помощник, подбежав к ней.
Не замедляя шаг, она направилась к выходу.
– Да, мы об этом говорили.
Оказывается, слово «дьявол» тревожило некоторых избирателей, поэтому менеджер избирательной кампании пытался переименовать праздник.
Но никакого страха, верно? Бэнкс делала то, что хотела.
Догнав ее, пошел вместе с ней.
– Ты ведь знаешь, что в Тандер-Бэе никто дома сидеть не будет?
В конце концов, сегодня Ночь Дьявола.
– Конечно, знаю.
Да. Будучи представителем нашего округа, она была обязана выйти в эфир и попросить всех остаться дома, просто для галочки.
– Где Кай? – спросил я.
– Тренируется со своим отцом. – Бэнкс посмотрела на мобильник. – Он скоро приедет.
Я обогнул перила, собираясь подняться наверх.
– Ты так сексуальна перед камерой.
Развернувшись, она пошла в сторону кухни спиной вперед и подмигнула мне.
– Все средства хороши, если это поможет мне стать сенатором через неделю.
Я усмехнулся, побежав вверх по лестнице. Кампания была изнурительной, однако с поддержкой моего деда я возлагал большие надежды на успех.
Двинувшись по коридору в библиотеку, я планировал там подождать Дэймона, потому что он наверняка первым делом побежит туда. Правда, когда проходил мимо спальни Рики и Майкла, я остановился и заглянул внутрь.
Майкл стоял у изножья кровати, с мокрыми волосами, в полотенце, обернутом вокруг талии. Он прижимал Аарона, которому было всего шесть месяцев, к своей груди.
Когда Рика забеременела в прошлом году, мой друг чуть не упал в обморок. Они были так счастливы с Атос, увлечены открытием курортного комплекса и реставрацией Святой Киллиана, что даже перестали пытаться.
Они сразу же скупили все необходимое, однако первое купание ребенка обернулось сущим кошмаром, полагаю. Маленькая ванночка, лосьоны и игрушки не помогли – малыш все время кричал. Больше Майкл так не делал. Вопреки предписаниям врача он взял ребенка с собой в душ, и с тех пор Аарон ни разу не заплакал. Он просто хотел быть на руках у своего отца.
Я наблюдал, как Майкл раскачивался вперед-назад, убаюкивая ребенка, не сводил с него глаз, словно все еще не мог поверить, что он здесь.
Они назвали сына в честь меня. Я их любимчик.
Решив не мешать, я отступил назад и пошел дальше по коридору. Открыл дверь, вошел внутрь и увидел Рику, которая стояла у своего стола, водила пальцами по мониторам на стене, упорядочивая данные, или чем она там занималась.
– Привет.
Рика подняла голову и прощебетала:
– Привет.
Я плюхнулся на диван, чувствуя упадок энергии. Похоже, меня одолевала старость. Просто-напросто.
– Как твоя мама? – спросил я.
Перебирая бумаги на столе, она посмотрела на меня.
– Хорошо. Они с Мэттью колесят по Новой Англии в поисках антиквариата. Ей нравится управлять магазином вместе с ним, – задумчиво произнесла девушка. – Мама никогда не работала. Меня радует, что она вошла во вкус.
Я тоже был рад видеть Кристиану процветающей. Она жила в старом доме Миши со своим мужем – его отцом, – почти десять лет, а мы с Эмери купили дом Фэйнов. Теперь вся наша четверка – Майкл, Дэймон, Кай и я – жила на скалах.
– Миша и Райен до сих пор в Лондоне с детьми, – сказала Рика. – Думаю, ему очень по душе жить там.
– Да, я не ожидаю его возвращения в ближайшее время, это уж точно.
У них уже двое детей, мальчик и девочка. Поскольку Миша был музыкантом, а Райен – дизайнером интерьеров, они могли путешествовать куда угодно.
– Ты скучаешь по нему? – поддразнила Рика, снова проведя рукой по экрану.
– Всегда. Но он не растрачивает время зря и живет так, как хочет. Поэтому я счастлив за него. Даже если меня беспокоит то, что он предпочел жизнь, отличную от нашей.
Она фыркнула, затем развернула планы реконструкции моста, которой занимались Эмери и Дэймон.
– Он будет рядом в важные моменты, – заверила Рика.
Я это знал.
– Все остальные собрались? – поинтересовалась она.
– Ждем Кая, Алекс и…
Вдруг снизу донеслись крики и рев, будто в дом ворвались животные из зоопарка.
– И Дэймон с Уинтер наконец-то прибыли, – вздохнув, закончил я.
Посмотрев на дверь, успел сосчитать лишь до пяти, когда Дэймон ворвался в комнату. Гуннер с криком бежал за ним.
– Я хочу обняться! – взревел мальчик.
Мой друг захлопнул дверь и прижался к ней всем телом, тяжело дыша, словно за ним гнался медведь.
– Твою мать, у меня слишком много детей, – выдохнул он, весь красный, с растрепанными волосами.
Я сдержал улыбку, пока его сыновья стучали в дверь.
Дэймон поморщился.
– Где они?
Едва я устремил взгляд на Рику, Дэймон, отскочив от двери, ринулся к ней, сбросил с полки несколько книг, достал их заначку с сигаретами и открыл пачку.
– Рика, какого черта? – Он сердито посмотрел на нее сверху вниз. – Этого должно было хватить на месяц.
– У меня сильный стресс, – возразила она. – Кроме того, ты выкурил почти всю предыдущую пачку.
Я покачал головой, глядя на Дэймона, быстро сунувшего сигарету в рот. Они ограничили себя до одной пачки в месяц. Раз уж мы все бывали тут чаще, чем где-либо еще, а он не доверял себе с такой ответственностью, Рика хранила сигареты у себя.
Дверь распахнулась, в кабинет вбежал Фэйн Торренс, третий по старшинству сын Дэймона.
– Я хочу обняться с машиной для обнимашек! – потребовал семилетний Фэйн.
Дэймон отвернулся от него, отчаянно щелкая зажигалкой.
– Машине для обнимашек нужно подзарядиться, – пробормотал он, затягиваясь.
Рика проскользнула вперед, подхватила Фэйна и перекинула его через плечо.
– Идем. Поищем тетушку Бэнкс для пытки щекоткой. Папочке нужна минутка.
Она вышла, забрав хихикающего мальчика с собой, и закрыла дверь. Дэймон выпустил струю дыма, наконец-то выдохнул, подошел к дивану и плюхнулся рядом со мной. Откинул голову на спинку, сделал очередную затяжку, выпустил дым.
– Я действительно их люблю. Но мне ни минуты не удается побыть одному. Если я хочу свою жену, приходится устраивать ей засаду в гребаном душе.
– Может, тебе не нужно оставаться с ней наедине, – заметил я. – Она беременеет каждый раз, стоит тебе подышать на нее.
