И Эйдин не мог на нее смотреть, но и свою невесту он тоже больше не хотел. За это его отправили в Блэкчерч.
Она посмотрела на Уилла.
– Все смотрели на меня. И твои руки на мне.
– А потом все разделись в бассейне, – продолжил Уилл.
Алекс опустила взгляд.
– И он видел, как я смотрю на тебя и ты смотришь на меня в ответ, и осознал, что проиграл.
– А что ты выиграла? – спросила я.
Я кое-что знала о том, как стоять на ногах и не позволять никому брать над тобой верх, но она пряталась за Уиллом, чтобы спастись от одиночества и отчаяния.
Потому что, когда они помогали друг другу в своих проблемах, они чувствовали себя принятыми и не сталкивались с большими трудностями.
Этот путь вел в никуда.
– Не все рождаются, зная, что их путь лежит из точки А в точку Б, Алекс, – отрезала я. – Ты и Уилл похожи. Вы сидите на своем высоком коне, декларируете «любовь побеждает все» и прочий вздор, и отказываетесь понимать, что есть выбор, который приходится делать другим, но это не значит, что мы не любим.
Мой голос стал жестче, я оглядела комнату, а затем снова посмотрела на Алекс.
– Отстой ли это? Да! – крикнула я, чувствуя на себе взгляд Уилла. – Но ты это понимаешь? Знаю, понимаешь. Иногда неуверенность кажется большим риском, чем просто остаться с тем, что знакомо. Чтобы набраться смелости, нужно время. Разве ты этого не знаешь?
Они могли делать все что хотели в старшей школе, а теперь, спустя годы, и в Тандер-Бэе, потому что Дэймон прав. Роль злодея всего лишь вопрос точки зрения. Они с легкостью осуждали меня, потому что в тех редких случаях, когда сами не совершали ошибок, вели себя очень по-ханжески по отношению к тому, кто находился за пределами их маленькой группы.
– Вы такие самодовольные, – прорычала я, оглядывая комнату. – Вы все.
Я ударила ногой по столу, так что стоящая на нем ваза опрокинулась. Алекс напряглась, в ее глазах загорелся огонь.
Уилл оцепенел.
– Вы недостаточно хороши для меня, – сказала я и, развернувшись, вышла из комнаты.
Но потом услышала позади себя скрип стула и голос Алекс.
– Верни мою рубашку, – выпалила она. – Сейчас же.
Я обернулась, увидев, что она стоит с требовательно протянутой рукой.
– И мои кроссовки, – сказала она.
– Пошла к черту, Алекс Палмер! – проревела я, показывая ей оба средних пальца.
Она двинулась в мою сторону, но тут погас свет, поезд накренился, и колеса под нами заскрипели, я отлетела обратно в стену и ударилась пятой точкой.
Я поморщилась. Какого черта?
Лунный свет осветил вагон мягким светом, и я увидела, как Уилл скрючился на диване. Алекс полетела вперед, приземлившись на четвереньки передо мной. Один из парней выругался, раздался женский вскрик.
Я ахнула, оглядывая темное купе и видя, что Уилл все еще сидит, в то время как Майкл поднялся на ноги и достал телефон.
– Что это было? – рявкнул Кай.
– Все в порядке? – спросила Эрика.
Поезд остановился, я осматривалась в темноте и встретилась взглядом с Алекс – она смотрела на меня так, будто хотела убить.
Сейчас, в темноте, пока все были отвлечены.
Внезапно почувствовала на нас взгляд Уилла, мое сердце так сильно забилось, что стук отзывался в ушах.
– Что случилось? – спросил Майкл.
Должно быть, он разговаривает по телефону, но я не отводила взгляда от Алекс.
– Хорошо, понял, – услышала я Майкла. – Да, у нас все в порядке. Отправьте дежурного, чтобы он проверил остальные вагоны. Спасибо.
V-образный вырез серой футболки Алекс был распахнут, я смотрела в ложбинку ее груди, впившись ногтями в ковер.
– Внеплановая остановка, – сказал кто-то. – Мы ехали слишком быстро. Понадобится немного времени, чтобы на железнодорожной станции перевели стрелки и мы снова двинулись.
Но никто ему не ответил. Меня охватило странное чувство, я оглянулась и увидела, что Уилл откинулся назад, закинув руки на спинку дивана, его глаза остановились на мне.
Алекс схватила меня за ногу, и я глубоко вздохнула, глядя на нее.
Она посмотрела на меня, а затем медленно… провела рукой по моей лодыжке, взяла меня за ногу и стянула кроссовку с моей ноги.
Жар распространился по всему телу.
Эпицентр бури.
Сделала глубокий вдох и осторожно выдохнула, успокаивая дыхание, оперлась на руки и позволила ей взять мою другую ногу, потянуть за нее и снять другую кроссовку.
Дождь хлестал по окнам, под покровом ночи тихо стоял лес, Майкл зажег свечу, все в комнате вырисовывались на заднем плане, волосы на моем теле встали дыбом.
Все молчали.
Здесь. Становилось тесно.
За нами наблюдают.
Она схватила меня за лодыжку.
– Не хочу драться, – пробормотала я.
Но она возразила.
– Я все еще хочу свою рубашку.
Уилл не двинулся с места, но я слышала его вздох.
Стук в моей груди стал сильнее, почувствовала на себе его взгляд и тепло между моими ногами. Ни о чем не могла думать.
Без страха. Без сомнений. Просто быть в моменте.
Мне нечего терять из того, что я хотела бы сохранить.
Я медленно оттолкнулась от пола, Алекс поднялась вместе со мной, я не собиралась бежать.
Расстегнула рубашку.
– Как ты думаешь, он мертв? – прошептала Алекс, сокращая расстояние между нами.
– Нет. – Я опускала руки, расстегивая одну пуговицу за другой. – Ты знаешь, что это не так.
Эйдин разрушил свою жизнь из-за нее. Он был слишком целеустремлен, чтобы умереть.
Сняв рубашку, передала ее Алекс, она взяла ее, и рубашка тут же упала на пол.
– Это мой любимый бюстгальтер, – сказала она мне, не отрывая взгляда.
Я сглотнула, в животе ухнуло. Чувствовала, как шесть пар глаз скользят по голой коже моих рук и груди.
Сосредоточив взгляд на ней, начала расстегивать крючки, думая о ее обнаженной груди на той вечеринке и о том, что чувствую перед Уиллом прямо сейчас или она чувствовала бы перед Эйдином той ночью в бассейне.
Остальные смотрели. Стояли и не отворачивались.
Если это заставит ее почувствовать себя сильнее перед своей командой, я смогу это принять.
Посмотрим, как далеко она хотела зайти.
Она опустила голову, ее волосы коснулись моих скул, и провела костяшками пальцев по шнурку на моем животе.
