– Я вышла замуж за певца, ему нужно продавать пластинки.
– Но нет никакой необходимости предавать ради этого жену. Он забывает о тебе каждый раз, когда снимается в очередном второсортном фильме или отправляется на гастроли.
– Барбара, ты мне не помогаешь. Я хорошо знакома с кочевой жизнью гастролеров. Она совсем не такая, как ты себе представляешь. Это тяжелая жизнь. И одинокая.
– Почему ты его защищаешь, когда он выставляет тебя дурой?
– Разве? А может, он выставляет дурой тебя, Люсиль и всех прочих моих родственников, потому что мы живем жизнью, которую вам трудно понять? Действительно ли ты беспокоишься обо мне или скорее о себе и о том, как это отразится на твоем имидже и святости того, что дорого лично тебе? Может, тебя волнует, что ты выглядишь двоюродной дурой, потому что ты – сестра жены Тони Армы, и жена эта понятия ни о чем не имеет?
– Я беспокоюсь о тебе. – В голосе Барбары послышались слезы. – Я беспокоюсь о тебе всю твою жизнь. Ты никогда не продумываешь до конца. Просто прешь напролом и надеешься на лучшее. Так вот, о чем бы ты теперь ни думала, подумай хорошенько!
– С чего ты взяла, что меня нужно опекать? Я отлично справляюсь сама.
– Ну, значит, я все неправильно поняла.
– Дело не в правильно – неправильно. Так не бывает. Дело в том, чтобы справляться с тем, что есть. Я по-своему разберусь с этой мерзкой историей вдвоем с моим мужем. И с детьми я тоже справлюсь. А тебя прошу продолжать жить своей обычной жизнью, как если бы ты не знала, что мой муж развлекается с русалкой из Восточного Чикаго, Индиана, после двух субботних концертов и трех стаканов виски. И если он соберется со мной разводиться, с этим я тоже справлюсь.
– Хочешь, скажу, как ее зовут?
– Барбара, увидимся в Джерси после эфира на «Шоу Эда Салливана»
[91]. До свидания.
Чичи положила трубку.
Зачем Барбаре или кому-либо еще сообщать ей имя любовницы мужа? Она и сама достаточно знала о Тэмми Твайфорд, соблазнительной сирене с чарующим контральто. Эта певица-танцовщица раскинула свои сети вокруг Тони Армы и, по слухам, добилась-таки своего. Чичи знала об их отношениях все: когда они впервые встретились наедине, в каких гостиницах они продолжали проводить время, какие подарки он ей дарил, чтобы удержать, в том числе серьги с сапфирами и бриллиантами, которые так эффектно сочетались с ее золотисто-рыжими волосами. Снова эти рыжие волосы, да что ж такое! Тони просто не мог перед ними устоять.
Настало время поговорить с мужем. Если эта история добралась даже до Барбары и до колонки Уолтера Уинчелла, невозможно продолжать закрывать на нее глаза. Чичи не могла рассчитывать, что все просто закончится и выгорит, как свеча у алтаря святой Терезы в церкви Беспрестанной Помощи, куда она ходила зажигать свечи, когда чувствовала, что ее совсем захлестнуло отчаяние.
Мисс Твайфорд носила чрезвычайно стойкие духи – дорогие, завлекающие, французские. Три ингредиента, из которых была состряпана бомба, запустившая кризис среднего возраста у Тони Армы. Бомба, рассчитанная на то, чтобы уничтожить все, над чем он трудился, все, что они с Чичи построили вместе.
Чичи стала готовиться к переезду еще прежде, чем окончательно подтвердились слухи о Тэмми Твайфорд. План был такой: сказать Тони, что она переезжает с детьми в Нью-Джерси, потому что ей необходимо снова жить рядом с семьей. Детям вредно быть так далеко от бабушки, тетушек, дядюшек и кузенов с кузинами. К тому же, по мере того как дети становились старше, Чичи стала снова находить время для сочинения песен. Она скучала по творческой жизни, а для нее это означало Нью-Йорк и все, что он мог ей предложить.
Чичи понравилось жить в Калифорнии, и к погоде трудно было придраться, однако, несмотря на все свои усилия, она так никогда и не почувствовала себя там дома. Тони перевез семью на запад, чтобы жить вместе с ней, пока он снимался в кино. Идея была отличная, да только на самом деле все вышло иначе. Съемки увозили Тони далеко от дома, и это случалось все чаще и тянулось дольше. Порой проходили целые недели, когда Тони и Чичи не могли толком поговорить, если он снимался в каком-то недоступном месте. Время шло, и Чичи больно было видеть, сколько Тони пропускает из происходящего дома, но еще больше она страдала, понимая, сколько недополучают дети. Это была не жизнь, а режим ожидания жизни. В юности Чичи показала себя смелой и решительной, но теперь ей пришлось бы долго копаться в себе, чтобы возродить эти качества. Она поняла, что выбора нет. Нужно было заботиться о детях, и настало время приступить к переменам.
Отвезя детей в школу, Чичи вернулась домой и стала нетерпеливо мерить шагами кухню. Она ждала, когда офисные работники на Восточном побережье вернутся с обеденного перерыва, – тогда можно будет начать звонить. Первый звонок был адресован Ли Боумэн, женщине, которой они с Тони были обязаны карьерой.
– Ли, мне нужна работа.
– Я знаю одну труппу варьете, которой требуется автор песен. Могу устроить тебе собеседование. В прошлый раз они наняли женщину, так что, возможно, наймут и в этот раз. Им нужен кто-то молодой, но ты такая талантливая, что, я думаю, можно поторговаться насчет возраста.
– Мне сорок лет, Ли. У меня муж и дети, от этого никуда не деться. Я бы предпочла работу в офисе, с четким расписанием.
– А что, вы с Тони переезжаете обратно на восток?
– Я переезжаю обратно на восток. Вместе с детьми. – Голос Чичи прервался. – Насчет Тони не знаю.
– Мне очень жаль.
– Я не могла скрыть этого от тебя.
– Я надеялась, что он угомонится, – мягко сказала Ли.
– Возможно, однажды так и будет. Но пока что мне надо думать о детях. И я хочу жить поближе к матери и сестрам.
– Понимаю. Слушай, Чич, я все хотела тебе сказать, – Ли понизила голос, – я собираюсь уйти от Уильяма Морриса и открыть собственное агентство. Хочу быть сама себе хозяйкой, в бутике, а не в корпорации. Сама находить клиентов и работать с ними. И это будут очень тщательно отобранные клиенты. А то давеча ансамбль Рэя Кониффа меня чуть на больничную койку не загнал.
– Да уж. А как могу тебе помочь я?
– Пока не знаю, дай мне подумать.
– Ли, я серьезно. Квартиру в «Мелодии» я пока оставляю за собой. Значит, жилье у меня есть. И я много чего умею. Я могла бы помогать в студии, когда твои клиенты записывают пластинки.
– У меня в обороте несколько оркестров, пара-другая сольных исполнителей – и Тони. Хочешь, я перестану с ним работать?
– Ох нет, ни за что.
– Ты по-прежнему ему предана?
– Он ведь отец моих детей. И, честно говоря, если ты будешь продолжать представлять его интересы, я, по крайней мере, смогу держать под контролем его дела. Он в этих вещах совершенно не разбирается. И если он бросит меня и женится на ней… – Произнеся эти слова вслух, Чичи осознала, насколько вероятен подобный поворот событий, и это заставило ее взять быка за рога. – Мне надо не натворить глупостей.
