Мистер Халлоран сунул чашку обратно, забрызгав обжигающим напитком ее запястье.
С мокрыми от слез глазами она поспешила прочь, не сомневаясь, что на нее глазеет все бюро. Вылила несчастный кофе в раковину и ополоснула покрасневшую кожу холодной водой. Затем с грудой кашемира и кожи побежала назад в кабинет. На пороге девушка замерла и поискала глазами Рэнди.
— Мистер Халлоран? Ваше пальто!
— Неси сюда! — крикнул тот из персональной уборной позади стола.
Поколебавшись, Беатрис осторожно направилась к двери. Она и шагу не ступит в уборную. Прошлый урок она усвоила хорошо.
Рэнди стоял перед зеркалом в позолоченной раме, приглаживая свои густые ухоженные волосы. С кривой улыбкой он обернулся к девушке, и Беатрис отпрянула от двери, заметив пляшущий в его глазах безумный огонек. Мужчина вырвал пальто у нее из рук.
— Только не воображай, будто я не знаю, что у тебя на уме.
— Сэр?
— Не делай из меня дурака. Ты и эта твоя подружка, Максин. Вы обе что-то замышляете. Ключи просто так не пропадают. Можешь не сомневаться, я разберусь, что тут творится, и тогда… — Рэнди стиснул ей запястье, и Беатрис скривилась от боли. Она вся сжалась, не осмеливаясь даже пикнуть. Но мужчина отшвырнул ее руку и бросился вон из уборной. Девушка какое-то время так и стояла в дверях, вся трясясь от ужаса.
Наконец она перевела дыхание. Мистер Халлоран не так уж и ошибался в своих подозрениях — ведь у нее и вправду теперь имелась куча ключей. И она побывала в хранилище. На подкашивающихся ногах Беатрис добрела до своего стола. Она попыталась убедить себя, что Рэнди известно о расследовании Макс много меньше, нежели ей. Он просто запугивал ее. Прошлой ночью он наведывался в хранилище. Может, безуспешные поиски ключей выводят его из себя.
Беатрис достала блокнот и начала делать заметки скорописью: «Рэнди любит заложить за воротник. Обеденные перерывы у него затягиваются. Он кричал по телефону. Посещал хранилище. Родился в богатой семье и получил работу в отцовском банке. Его отец — Тедди. Он и его отец — толстосумы, а делать деньги — бизнес грязный». Она как раз припоминала спор между Рэнди и рассерженным пожилым мужчиной, когда у нее на столе зазвонил телефон.
— Первый кливлендский банк, контрольно-ревизионный отдел слушает.
— Беатрис, это ты? — Девушка узнала голос Тони.
— Да. Чем могу вам помочь? — ответила она будто бы на звонок обычного клиента. Ее не оставляло ощущение, что за ней наблюдают, и она быстро спрятала сделанные записи в ящик.
— Нужно встретиться. Вечером.
— Вечером? — прошептала она. Франсин или кто-то еще наверняка слушают. Беатрис прочистила горло и громко ответила: — Да, конечно.
— Тогда в шесть, в «Театральном гриле». — Тони повесил трубку.
— Всего хорошего, — проворковала она и положила трубку. От воспоминаний о подземных туннелях по коже у нее пробежали мурашки. Беатрис проверила кошелек и обнаружила, что он пуст. А ведь ей понадобятся деньги на такси, чтобы доехать от бара до проулка за «Гостиницей Стоуффера».
Во время обеденного перерыва Беатрис спустилась на первый этаж, чтобы снять денег со счета. Из величественного фойе прошла в кассовый зал, где симпатичные кассирши за решетками поджидали клиентов, и стала просматривать кабинки, пока не встретила знакомое лицо.
— Привет, Пам! — Она улыбнулась женщине, которая помогла ей открыть сберегательный счет сотрудника, когда Макс потащила ее по магазинам.
— Привет! — отозвалась та несколько озадаченно. — А ты ведь подружка Макс, верно?
— Именно. — Беатрис выдавила улыбку.
— Как там поживает старушка Макси? Давненько я ее не видела.
— Да она вроде в отпуске в Мексике. — Эту ложь сочинила сама Макс.
— В отпуске? Да как же она ухитрилась его выбить? — рассмеялась Пам, а затем тихо добавила: — Я слышала, она сняла авансом зарплату за несколько месяцев.
Беатрис попыталась не выдать своего удивления.
— В этом вся Макс, — махнула рукой Пам. — Она всегда была сумасбродкой. Я такого могу порассказать о ней, у тебя челюсть до пола отвиснет… Так чем могу помочь?
— Мне нужно снять деньги. Пятьдесят долларов. — Девушка сунула под решетку бумажку с номером счета. Пам выписала квитанцию и отсчитала деньги из кассы. Когда Беатрис доставала кошелек, на глаза ей случайно попалась связка ключей на дне сумки.
— Слушай, Пам, ты знаешь что-нибудь о здешних депозитных ячейках?
— Они внизу. Мимо лифтов и вниз по лестнице. — Она просунула банкноты под решеткой. — Увидишь Макс, передай, с нее все еще причитается, ладно?
— Ладно. Спасибо.
«Значит, у Макс финансовые проблемы», — нахмурилась Беатрис. Она вернулась в фойе и отыскала лестницу на подземный этаж. Спустившись по мраморным ступенькам, она, хотя и не сразу, признала помещение, из которого через потайную дверь и попала в туннель. При свете дня большой зал выглядел почти таким же изысканным, как и фойе наверху. В нем располагались большая стойка регистрации и ряд кабинок с красными бархатными занавесками. С потолка свисали люстры из хрусталя и меди, на полу лежал красный ковер с узором из цветов и лент.
За стойкой дежурила женщина с черными, как смоль, волосами, стянутыми в строгий пучок. На ее аккуратном носике восседали очки «кошачий глаз». Она не замечала Беатрис, пока та вежливо не кашлянула.
— Чем могу помочь, мисс? — Через толстые линзы она окинула девушку взглядом, каким, наверное, ученый взирает на микроба в микроскоп.
— Даже не знаю. Моя тетя очень больна. Она в больнице и просила взять для нее кое-что.
Беатрис достала из сумки ключ от ячейки Дорис и протянула женщине, которая глянула на него поверх очков.
— Вы уполномоченный агент?
— Простите?
— Уполномоченный агент. Ваша тетя написала расписку, разрешающую вам доступ к ячейке в присутствии сотрудника банка?
— Хм, нет. — Беатрис понизила голос. — У нее был инсульт, а я… Кроме меня у нее никого нет.
Печальная правда, однако, нисколько не тронула женщину за стойкой.
— По закону я могу предоставить вам доступ к ячейке, только если у вас имеется полицейский ордер или свидетельство о смерти с доверенностью. — Она со стуком положила ключ назад на стойку.
— Я не понимаю. — Беатрис шмыгнула носом. — Тетя Дорис всего лишь хотела, чтобы я принесла ей… четки.
Ей только и оставалось, что прибегнуть к подобной невинной лжи. На глаза сами собой навернулись слезы, и ключ на прилавке расплылся.
— Единственное, что я могу сделать, это проверить записи. Как зовут вашу тетю?
Сотрудница хранилища посмотрела на номер на ключе и выдвинула под стойкой картотечный ящик.
— Дорис. Дорис Дэвис, — уныло ответила Беатрис.
