Вот, чёрт. Когда он выразил это таким образом.
Я опустила вилку, так и не успев положить мясо лебедя в рот. Теперь я потеряла всякий аппетит.
Помещение снова охватила тишина, пламя начало угасать. Окна перестали дребезжать.
— Отец, — сказала Ловия с укоризной, нарушив тишину. Она кивнула головой в мою сторону. — Не обязательно быть таким резким.
Я положила вилку на стол, сложила руки на коленях и уставилась на еду. Я понимала, что мне надо хоть немного поесть, потому что я не знала, когда меня накормят в следующий раз. После всего случившегося я была уверена, что таких обедов больше не будет, особенно учитывая, что Сурма был против моего существования.
— Не принимай мою резкость за жестокость, — ответил Мор своей дочери. — Правда ранит, но всё же это правда.
Снова повисла тишина, и все продолжили есть. Звон приборов о железные тарелки наполнил помещение.
Калма наклонился ко мне поближе.
— Выпей вина, — мягко сказал он. От него пахло нафталином. — Тебе это поможет.
Я кивнула, взяла бокал и допила остатки вина одним залпом. Затем я приподняла чашу и начала искать глазами прислужницу в красном. Она проскользнула в мою сторону, точно привидение, и наполнила мой бокал. Похоже, они планировали напоминать мне о том, какой дерьмовой была моя жизнь, до скончания веков. Значит, мне до скончания веков пришлось бы напиваться.
Пока я пила, Ловия подошла к Мору и стала с ним что-то обсуждать. Но я не очень-то слушала, и мне показалось, что он тоже. Я чувствовала, как он наблюдает за мной, не отрывая глаз от моего лица. Я не знала, о чём он думал, и мне было всё равно. Он и без того сбивал меня с толку. Одним только тем, что был Богом.
В итоге я съела только пару ложек и то только после того, как почувствовала себя уже достаточно пьяной. И хотя жареный лебедь и другие блюда были потрясающими на вкус, я решила их не хвалить.
Я жестом попросила прислужницу принести мне ещё вина, и когда она это сделала, её голос проник мне в голову.
"Ему нравится думать, что он не жестокий, — произнёс женский старческий голос, — но правда состоит в том, что он именно такой. Мор жестокий, как бы ты… или он к себе не относился".
Я взглянула на неё, но не смогла ничего разглядеть под её красной вуалью.
Она слегка повернула ко мне голову.
"Меня зовут Харма. Я руковожу всеми прислужницами. И я твой союзник, смертная".
Она быстро ушла, и я осторожно огляделась, пытаясь понять, слышал ли это кто-то ещё или только я.
Никто не смотрел на меня. Ловия ела, а Сурма и Калма о чём-то разговаривали. А вот Мор, конечно же, смотрел на меня. Изучал меня. Волоски на моей шее начали подниматься, словно его взгляд стал более пристальным, а затем тепло начало нарастать у меня между ног, что заставило меня сжать бедра.
Святое дерьмо. Что это было?
Я отвела взгляд от Мора и переключилась на вино. Не мог же Мор заставить меня почувствовать это одним лишь взглядом, или мог?
И вот опять оно. Сильное возбуждение, из-за которого вся кровь прилила к моему сердцу, и я начала ёрзать на стуле, пытаясь избавиться от этого ненужного прилива желания.
Неожиданно Мор поднялся на ноги и бросил салфетку на стол.
— Думаю, наша почётная гостья слишком много выпила, — сказал он.
Я уставилась на него, моё тело слегка покачивалось. А может быть, я была уже слишком пьяна? Может быть, дело было вовсе не в нём, а вине, которое и заставило меня возбудиться? Это был не первый раз, когда алкоголь действовал на меня таким образом.
Мор подошёл ко мне, и прежде чем я успела запротестовать, схватил меня за руки и с лёгкостью поднял на ноги. Я пошатнулась туда-сюда, и меня накрыло головокружение, но он крепко держал меня, не давая упасть.
Ловия тоже встала, а из темноты выплыла Райла, но Мор поднял свою ладонь.
— Я доведу её до комнаты в целости и сохранности. Все вы оставайтесь здесь, я скоро вернусь.
Он обхватил меня рукой за талию и практически вынес меня из столовой в коридор. Я попыталась высвободиться, но оказалось, что я была пьянее, чем думала.
— Я не настолько пьяна, — запротестовала я.
— Настолько, — мягко сказал он и повёл меня по ступеням. — И хотя я не против того, чтобы ты ненадолго отвлеклась от своих мыслей, здесь может быть опасно в состоянии опьянения. Тебе всё время надо быть начеку.
— Почему? — спросила я. — Кого мне стоит опасаться? Тебя, или кого-то ещё?
Я вспомнила о словах Хармы. "Я твой союзник".
Но было ли это так? Или это была ловушка?
И всё же я решила не рассказывать ему об этом.
— Тебе всегда стоит опасаться меня, — сказал он. — Но я не самая большая угроза для твоей жизни. И хотя я могу тебя защитить, я ещё не решил, должен ли я это делать.
Мы обогнули лестницу и пошли по коридору в сторону моей комнаты. Чем дольше мы шли, тем больше я расслаблялась в его объятиях. Его присутствие настолько ошеломляло, что даже как будто опьяняло меня. Может быть, это и было опьянение, а, может быть, он обладал какой-то властью надо мной, какими-то феромонами, которые пахли, словно костер на пляже.
"Не поддавайся Мору, — сказала я сама себе. — Это несовместимо с жизнью".
Он подвёл меня к двери моей комнаты, отпер её, и я попыталась увидеть, где он хранит ключ.
— А-а, — сказал он. — Если ты планируешь украсть у меня ключ, тебе следует быть более скрытной.
Он толкнул дверь, а затем прижал меня к косяку. Я почувствовала себя такой крошечной, когда его огромное тело нависло надо мной. Пламя свечей отразилось от его блестящей маски волка. И как бы я ни старалась, я так и не смогла разглядеть за ней его глаза.
— Я просто хочу увидеть твои глаза, — сказала я невнятно.
— Разве? — сказал он громыхающим голосом. — Что ещё ты хочешь увидеть?
Возможно, я и была пьяна, но я поняла на что он намекал.
— Всё, что ты сам захочешь, — ответила я.
Слишком смело.
Я почувствовала, каким жарким был его взгляд, когда он скользнул по моему лицу и вниз по моей шее и груди. Мои соски были теперь твёрже, чем корсет. Меня снова пронзило желание, и мой рот слегка приоткрылся, высвободив тихий вздох. Боже праведный, я не понимала, что со мной было не так. Я словно хотела, чтобы между нами что-то произошло.
— И что я смогу увидеть взамен? — он уже практически мурлыкал. Я едва не содрогнулась. — Что я смогу получить, Ханна? — прошептал он и когда он произнёс моё имя, он протянул руку к моей шее и провел пальцем вниз. — Ты ведь играешь со мной в игру. Я только не знаю, готова ли ты к этой игре.
Я сглотнула, когда он надавил на меня большим пальцем. Если бы я была трезвой, я бы не чувствовала себя такой смелой и не шла бы навстречу всему этому с такой охотой. Была вероятность, что меня накачали наркотиками, что в этом вине что-то было, или же он мог заставить меня чувствовать что-то независимо от моего желания.
