В соответствии с этим ходом мысли эстонское правительство немедленно приняло меры к тому, чтобы часть своих войск, расположенных на большевистском фронте для «эвентуальной» помощи Юденичу, перебросить на юг, к Риге, в целях оказания поддержки войскам Латвии. Так, в рижский район, т. е. на новый театр военных действий, были двинуты эстонские бронепоезда, артиллерия и отборные пехотные части. Эта переброска войск потребовала крайнего напряжения железнодорожного транспорта, а так как эстонский подвижной состав сам по себе был весьма ограничен (впоследствии только он заметно вырос благодаря наследству, доставшемуся Эстонии от Северо-Западной армии), то большое число паровозов, вагонов и платформ, предоставленных раньше в пользование русскому военному ведомству для обслуживания фронта, немедленно были затребованы эстонцами назад.
Отсюда – новая серьезная заминка в деле снабжения Северо-Западной армии боевыми припасами и продовольствием в наиболее ответственный момент.
Возможно, конечно (так, по крайней мере, Юденич уверял тогда), что эстонцы, лишив вдруг Северо-Западную армию значительной части железнодорожного подвижного состава, руководствовались не столько стратегическими соображениями своего нового (бермонтовского) фронта, сколько велениями чисто политических задач, но от этого ведь положение Северо-Западной армии не изменялось. А между тем в те дни, как мы дальше подробнее покажем, наступление Северо-Западной армии, к которому готовились столько времени, фактически уже началось. Оно только замаскировывалось до поры до времени «диверсией» одной дивизии на Псков с помощью танков и отдельных кавалерийских частей. Главная же масса снабжения, боевых припасов и продовольствия шла на так называемый Нарвский фронт, наиболее кратчайший к Петрограду, откуда Юденич в ближайшие дни и открыл поход на Петроград внезапным прорывом большевистских линий южнее Ямбурга. И вот в этот напряженнейший момент подготовки прорыва Северо-Западная армия лишается значительной части железнодорожного парка…
В политическом же и психологическом отношении новое положение вещей, созданное «бермонтовщиной», еще больше осложнилось: если прежде Северо-Западное правительство и могло еще рассчитывать в известной мере на военную поддержку Эстонии, т. е. на то, что эстонские винтовки «сами» начнут стрелять против большевиков, как только Северо-Западная армия сдвинется с места и перейдет в серьезное наступление, то теперь шансы на такой оборот вещей заметно убавились. Нельзя было требовать от эстонских народных масс такого глубокого понимания политических задач момента, которое заставило бы их сражаться на одном фронте («бермонтовском») против русских, а на другом (петроградском) – вместе с русскими, да еще при подозрении, что кое-какая связь между теми и другими русскими существует. Что же сделало Северо-Западное правительство, чтобы выйти из этого столь неожиданно осложнившегося положения, грозившего сорвать всю петроградскую операцию?
Наивно-оптимистичное, каким мы его уже видели в других отраслях его деятельности, оно подумало, что роковое развитие событий можно будет остановить бумажным порядком. Оно в первый же день бермонтовского удара на Ригу убедило главнокомандующего Юденича в срочной необходимости издать приказ, в котором Бермонт-Авалов был бы объявлен изменником, и объявить о том Эстонии, Латвии и союзникам. Приказ этот гласил:
«Приказ Главнокомандующего всеми российскими вооруженными силами Северо-Западного фронта. № 73
9 октября 1919 года. Город Нарва
Ввиду того, что полковник Вермонт ни одного из моих приказов в назначенные ему сроки не исполнил и, по полученным сейчас сведениям, открыл даже враждебные действия против латышских войск, объявляю его изменником родины и исключаю его и находящиеся под его командою войска из списков Северо-Западного фронта. Оставшимся верными долгу офицерам и добровольцам приказываю немедленно поступить под команду старшего из них, которому при содействии представителей Английской миссии принять все меры к безотлагательному отправлению по морю на присоединение к Северо-Западной армии.
Генерал от инфантерии Юденич»
Еще в тот же день этот приказ был передан по радиотелеграфу в Митаву в «главную квартиру» Вермонта-Авало-ва, а также в город Шавли (Литва), где стояла некая «дивизии Вырголича», не входившая, правда, в бермонтовский корпус, но относительно которой существовало опасение, что под влиянием агитации агентов Вермонта и фон дер Гольца она так или иначе присоединится к Вермонту.
Само собой разумеется, что эта бумажка не возымела никакого действия. Вермонт, напротив, воспылал еще большей решительностью, провозгласил себя «генерал-губернатором Прибалтийского края» и для объяснения своего образа действий обратился с пространной телеграммой к Колчаку.
В свою очередь Северо-Западное правительство сочло нужным поддержать приказ Юденича самостоятельным воззванием к войскам бермонтовского корпуса, воззванием, которое решено было сбрасывать с аэропланов на Рижский фронт.
Вот содержание этого документа:
«Господа офицеры и солдаты!
Вы слышали призыв к Вам Главнокомандующего фронта генерала Юденича. Вы читали приказ Главнокомандующего, коим он объявляет изменником Родины полковника Вермонта (Авалова), а всех верных Родине сынов зовет на Нарвский фронт, туда, где идет сейчас наступление на злейших врагов Родины, на большевиков.
К Вам обращается правительство Северо-Западной области России. Бросьте немецкие ряды и идите к нам под командой старшего офицера, как это приказал наш Главнокомандующий!
Вы видите явную измену Родине.
Вермонт получил приказ идти на подмогу Нарвского фронта – он не исполнил приказа, мало того, он ударил на
Ригу и на латвийские войска, действующие в союзе с нами против большевиков.
Вы знаете, чем грозит нашему фронту эта измена?
Победоносно начавшееся наступление может остановиться, латвийские войска будут отвлечены от борьбы с большевиками, эстонские войска пойдут на подмогу Латвии, тыл нам ослаблен, и мы должны будем вновь ожидать лучших дней. Большевики же получат передышку, соберутся с силами и начнут вновь бесчинствовать, проливая неповинную кровь и замучивая восставшее русское население.
Этого ли Вы хотите?
Нет. Правительство уверено, что Вы не допустите такого злорадного торжества палачей народной воли и свободы! Правительство уверено, что Вы исполните свой святой долг и откликнитесь все как один человек на призыв своего Главнокомандующего!
Вперед, на Нарвский фронт! Вперед, без колебания!
Пусть восторжествует железная воля Ваша идти на помощь к освобождению Родины.
Не поддавайтесь уговорам и обещаниям и не верьте врагам Родины. Вступайте смело на путь славы, свободы и счастья для себя и для несчастной истерзанной Русской Земли.
На Вас смотрит будущая Россия. К Вам тянутся с мольбой руки мучеников и заключенных в тюрьмах. К Вам обращены взоры умирающих женщин и детей.
Спасите их!
