Этот документ гласил:
«Декларация правительства Северо-Западной области России.
В братоубийственной войне, вызванной большевиками, в огне и крови гибнет Россия. Бесполезно и бесславно гибнут молодые и сильные, от голода и болезней умирают старые и слабые.
Вымирают города. Опустели фабрики и заводы.
Огнем сжигаются деревни. Уничтожается на полях труд земледельца, гибнет скот, пропадает сельское хозяйство.
Лишенные крова и хлеба, толпами бродят по лесам беженцы.
Так гибнет под властью большевиков Россия. И близко дно бездны, в которую ввергнута великая страна.
Призванное к жизни необходимостью решительного и немедленного освобождения русской земли от большевистского ига, возникшее в полном согласии с полномочными представителями союзных держав, объединенное с остальной Россией в лице Верховного Правителя, адмирала Колчака, – правительство Северо-Западной области России объявляет русским гражданам начала, которые оно полагает в основу своей предстоящей деятельности.
1) Решительная борьба как с большевиками, так и со всеми попытками восстановить старый режим.
2) Все граждане государства Российского, без различия национальности и вероисповедания, равны в правах и обязанностях перед законом.
3) Всем гражданам в освобожденной России обеспечивается неприкосновенность личности и жилища, свобода печати, слова, союзов, собраний и стачек.
4) Всероссийская власть должна быть восстановлена на основе народовластия. Для сего немедленно по освобождению Родины от тирании большевиков должно быть приступлено к созыву нового Всероссийского Учредительного Собрания на началах всеобщего, равного, тайного и прямого избирательного права.
5) Если по условиям созыв Всероссийского Учредительного Собрания не представится возможным вскоре по освобождении Петроградской, Псковской и Новгородской губерний, то для устроения местной жизни должно быть созвано в Петрограде Областное Народное Собрание, избранное на той же демократической основе освобожденным населением.
6) Населяющие отдельные территории народности, входящие в состав единой возрождающейся России, свободно избирают для себя форму управления.
(Актом от II августа 1919 правительство Северо-Западной области России признало независимость Эстонии.)
7) Административное управление государства устанавливается на основе широкого местного самоуправления. Земские и городские самоуправления избираются на общих демократических началах.
8) Земельный вопрос будет решен согласно с волей трудового земледельческого населения в Учредительном Собрании. Впредь до решения последнего земля остается за земледельческим населением, и сделки купли и продажи на внегородские земли воспрещаются, за исключением особо важных случаев и с особого разрешения правительства.
9) Рабочий вопрос разрешается на началах восьмичасового рабочего дня, правительственного контроля над производством, всемерной охраны труда и интересов рабочего класса.
Граждане многострадальной России!
Правительство Северо-Западной области России, принявшее на себя в этот тяжелый час освободительной борьбы ответственность за настоящее и заботу о будущем, приглашает вас к последним усилиям и жертвам во имя Родины, Свободы и Счастья!
Председатель Совета Министров, министр иностранных дел и финансов С. Г. Лианозов».
Следуют подписи 13 других министров в следующем порядке: К. А. Александров, генерал Н. Н. Юденич, М. С. Маргулиес, Е. И. Кедрин, Ф. Г. Эйшинский, контр-адмирал В. К. Пилкин, Ф. А. Эрн, А. С. Пешков, В. Л. Горн, П. А. Богданов, И. Ф. Евсеев, М. М. Филиппео, Н. Н. Иванов.
Кто были эти люди?
Большинство из них, за исключением двух-трех имен, не обладало, конечно, большим политическим цензом, в чем члены бывшего Политического совещания усматривали чуть ли не преступность. Это были, что называется, местные люди, средние земские и городские деятели Северо-Западного района, а среди социалистов – средние партийные работники.
Буржуазно-прогрессивный элемент как в отношении идеологии, так и в области практической деятельности представляли собой С. Г. Лианозов, М. С. Маргулиес и (ныне покойный) Е. И. Кедрин; остальные были типичными представителями так называемой трудовой интеллигенции. Тут были: земский статистик, преподаватель среднеучебных заведений, крестьянин (член Государственной думы К. Г. Евсеев), инженер и журналисты.
Членами социалистических партий (меньшевиков и эсэров) были: Горн, Богданов, Филиппео и Пешков. Остальные считали себя беспартийными, но с несомненными демократическими тенденциями. Все обладали большим тюремным цензом из эпохи борьбы с самодержавием до и после 1905 года и более или менее значительным опытом по земской и городской деятельности, по выборам в качестве гласных, председателей управ и т. д.
Никто из них, конечно, звезд с неба не снимал, но для той относительно скромной политической задачи, которая стояла на очереди (наладить фронт и временно управлять освобожденными от большевиков Петроградской, Псковской и Новгородской губерниями), они казались людьми подходящими. Не было также никакого основания подвергать их сомнению и с точки зрения личной благопорядочности, за исключением Н. Н. Иванова (министра общественных работ), фактически навязанного правительству эстонцами, который, однако, спустя две-три недели был исключен из списка министров, едва только обнаружились его интимные связи с известным «батькой» Булак-Балаховичем.
Здесь небезынтересно будет отметить, как смотрели на задачи правительства буржуазные его представители, в частности премьер и министр иностранных дел С. Г. Лианозов, единственный министр, в лице которого сохранилась якобы преемственность с бывшим гельсингфорсским Политическим совещанием Юденича.
«Образование Северо-Западного правительства, – говорил Лианозов на столбцах «Свободы России» от 27 августа, – наметилось самой жизнью. Необходимо было для продолжения успешной борьбы с большевизмом ввести систему в гражданское управление в тылу и привлечь к делу освободительной войны симпатии как соседних народов, так и союзников, в руках которых находятся все средства для снабжения района борьбы продовольствием и всякого рода снаряжением. Выяснилось с очевидностью, что русская армия не может одна довести начатое ею дело до конца; она не представляет достаточных гарантий соседним народам в конечных своих целях и стремлениях. Было опасение, что освободительное движение, существующее ныне в армии, может перейти впоследствии под влиянием опытных демагогов в длительную диктатуру военной власти, могущую аннулировать завоевания свободы и даже угрожать свободе соседних демократических государств. При этих условиях, разумеется, нельзя было требовать доверия – надо было дать гарантии. Отношения Северо-Западного правительства к другим русским правительствам и к Верховному Правителю, адмиралу Колчаку, являются очень несложными. Правительство действует на объявленной в декларации территории совершенно самостоятельно и приняло на себя как полноту власти, так и полноту ответственности. Оно признает все существующие русские правительства на пространстве занятых им территорий, оно доводит до сведения других правительств о своих действиях и мероприятиях, но не ожидает никаких санкций и одобрений. Обстоятельства с очевидностью доказали, что сношения и получения указаний или инструкций при современных условиях всеобщей разрухи совершенно немыслимы и что нужно действовать быстро и решительно, а главное, не бояться ответственности и делать то, что требуется велением долга, совести и задачами спасения многострадальной Родины. Из этой формулы, определяющей сущность новой власти, вытекают и намерения правительства. По освобождению Петрограда Северо-Западное правительство будет считать себя обязанным находиться у власти ровно столько времени, сколько нужно будет для введения разложенной жизни в ее нормальное русло по соглашению с Всероссийским правительством. Если сношения с ним будут затруднены и освобождение других областей России затянется, то будет созвано Областное Народное Собрание, которое и явится хозяином Северо-Западной области России…»
