Снова пришли слезы, горячие и жгучие. Они струились, как река без начала и конца, стекая по щекам, на подушку, на матрас.
Родители забирали у нее все – и только потому, что боялись.
Лора не боялась ничего и никого – ни богов, ни смерти, ни Аристоса Кадму и его змей.
– Не брыкайся, Лоло, – прошептала Олимпия, вцепившись в ночную рубашку Лоры. – Не дерись. Спи.
Но драться – это все, что она умела.
Ее родителей годами унижали и презирали, они выбивались из сил только ради того, чтобы на столе была еда. Над ней самой смеялись и издевались каждый день в Доме Фетиды, пока, наконец, не нашли повод отчислить. Но пока родители были на работе, Лора практиковалась часами. Отец и мать забыли об этом, но она помнила.
Они были предназначены для этой жизни.
Они должны были достичь клеоса и жить вечно.
Они не станут последними Персеидами, и она не позволит Кастору умереть.
Ее родителям нужно было вернуть эту память. Им нужна была новая причина, чтобы поверить в Агон и собственную силу. Они должны были воспользоваться тем, что принадлежало им по праву.
Лора напрягла слух, пытаясь уловить какие-то звуки, но не слышала ничего, кроме мягкого дыхания кондиционера на кухне. Она выскользнула из рук Олимпии и, скинув пижаму, переоделась. С колотящимся сердцем завязала шнурки теннисных туфель, потом поцеловала сестру в лоб. Потом подошла к Дамаре и наклонилась над колыбелью, целуя и кроху.
Отцу не разрешалось заделывать кирпичом окна съемной квартиры, но он укрепил их дополнительными замками и системой сигнализации. Лора выяснила еще несколько месяцев назад, что сигнализация работала так же, как в Доме Фетиды. Все, что нужно сделать, это приложить магнитик с дверцы холодильника к датчику, и тот отключался. С тех пор она хранила магнит на дне своего ящика.
Лора проскользнула в проем окна, выглядывая в маленький внутренний двор. Квартира находилась на шестом этаже, но кирпичная кладка служила достаточной опорой, чтобы, зацепившись, спуститься по ней вниз, минуя пожарную лестницу. Лора рассчитывала вернуться до того, как проснутся родители.
Мысленно представляя их лица, когда они увидят, что она сделала, Лора расплылась в улыбке, и сердце снова радостно подпрыгнуло.
– Ло? – Олимпия потерла глаза, но ее голос звучал слишком сонно.
– Это сон, – прошептала Лора. – Спи, Пиа.
Сестренка снова заснула, крепко обнимая подушку, а Лора медленно прикрыла окно, оставляя щель, чтобы вернуться тем же путем.
Потом она спустилась по стене, преодолев последнюю пару метров одним прыжком, и побежала по темным улицам.
41
Узкий переулок, что тянулся вдоль Ривер-Хауса, оказался совершенно пустым.
Ни мусорного бака, ни машины, ни даже двери, что вела бы в здание или в подвал. Подъездная дорожка выходила прямо на 79-ю улицу, перекрытая воротами с обоих концов.
– Хм. – Лора прижалась спиной к стене здания, пытаясь получить достаточно широкий обзор. Быть может, она что-то пропустила.
Афина стояла в нескольких шагах, и ее взгляд скользил по грязной воде и асфальту под ней.
– Пожалуй, нам лучше свалить отсюда, – сказала Лора. – Кто-нибудь может вернуться…
Богиня вдруг топнула ногой, потом немного сдвинулась и проделала всю комбинацию снова.
Лора оттолкнулась от стены.
– Что ты делаешь?
– Иди сюда. – Богиня опустилась на колени прямо в лужу. В следующее мгновение она открыла люк, покрытый тонким слоем цемента для маскировки.
– Неплохо. – Балансируя в потоке хлынувшего в отверстие течения, Лора нагнулась, разглядывая туннель, открывшийся внизу.
– Быстрее, – поторопила Афина.
Лора кивнула. Спускаясь по скользкой металлической лестнице, она следила за тем, как стремительно поднимается уровень воды на дне. И когда Афина, захлопнув люк, тоже присоединилась к Лоре, им было уже было по колено – но поток сейчас же устремился вниз по туннелю.
Лора включила на телефоне фонарик. Проход, который строился явно в спешке, оказался довольно просторным.
Туннель тянулся все дальше и дальше, хаотично петляя то вправо, то влево, пока, наконец, не разделился. Лора остановилась на перекрестке, посветила фонариком в оба коридора.
– В какую сторону? – тихо спросила Афина.
Лора собиралась заговорить, когда услышала это: отчетливое тук-тук, тук-тук, тук-тук. Почти как…
Сердцебиение.
Ее рука крепче сжала нож. Лора повернула направо, прослеживая звук через еще несколько поворотов и развилок.
«Как далеко тянется туннель? – размышляла она. – До самой Ист-Ривер?»
Внезапно они оказались перед еще одним коридором, идущим перпендикулярно. Глухой стук не смолкал, наоборот, он звучал все громче и настойчивее. Они были почти у цели.
Лора выключила фонарик и включила камеру. Присев на корточки, она выдвинула телефон в проход, сфотографировала и увидела на экране… охотника.
Лицо мужчины показалось ей знакомым… Тук-тук. Сидя на табурете у стены, он стучал маленьким резиновым мячиком то по земле, то по одной из двух металлических дверей в стене напротив. У его ног мерцал фонарь.
Лора откинула голову назад и закатила глаза, удивляясь собственной глупости. Это было не сердцебиение. И не чудовище.
Афина стояла над ней и, прищурившись, разглядывала экран. Лора выключила его, спрятав телефон обратно в карман. Прижимая палец к губам, она жестом попросила богиню подождать и шагнула из укрытия.
– Прошу прощения, – громко произнесла Лора. – Не подскажете, как пройти к Статуе Свободы?
Мужчина вздрогнул, вскочил на ноги. Лора уже собиралась метнуть нож ему в сердце, но перед глазами вспыхнуло лицо Кастора. В последнюю секунду ее рука сместилась, и удар пришелся в плечо.
– Ты… – взвыл охотник.
Схватив табуретку, Лора обрушила ее на голову охотника. Тот повалился лицом в воду, и Лоре пришлось перевернуть его на спину, чтобы он не захлебнулся.
Ее сердце все еще бешено колотилось, когда Афина переступила через охотника, вытащила клинок Лоры из его плеча и вернула ей. Лоре вдруг вспомнилось, как мать рассказывала ей и Олимпии о древней суеверной примете: нож, переданный из рук в руки, обязательно приведет к ссоре.
– Убей его, – сказала Афина. – Он станет проблемой.
Лора нахмурилась. Мужчина был без сознания.
– Тебе мало жертв после нынешнего утра?
– Я не веду счет.
Богиня внезапно обернулась – ее взгляд выхватил в полумраке дори охотника, прислоненное к стене. Удовлетворенно хмыкнув, она подняла копье и повертела в руках, проверяя, насколько оно тяжелое и сбалансированное.
