Не обращая внимания на слова богини, Кастор снова попытался поймать взгляд Лоры.
– Ты мне не веришь.
Лора не хотела оказаться в сетях обмана еще одного бога. Она не могла сдаться, стать безвольной пешкой в чужой игре. Но это был Кастор.
Ведь так?
– Мы просто пытаемся понять, что происходит, – проговорила Лора.
Он смотрел на нее, опустошенный ее ответом.
– Мы, – повторил он.
Лора снова проиграла в голове собственные слова. Присутствие Афины успокаивало, служило опорой, придавало сил, не позволяя впасть в отчаяние.
– Мы, – подтвердила она.
Вместе с Афиной они будут делать все, что необходимо, все, что оправдано этой целью, пока последний вздох не покинет смертное тело Рата.
Кастор никогда не поддерживал их в осуществлении этого плана. Если он действительно не знал, как вознесся и почему не мог умереть… если у него действительно не было скрытых причин помогать им… Лоре было необходимо убедиться в этом. Он должен был доказать ей это сейчас же. Это ее последнее предложение: присоединяйся к нам или уходи.
Бросив на нее последний взгляд, Кастор повернулся и пошел прочь.
Ссутулившийся, с поникшей головой, он шагал по воде. При виде того, как его фигура становится все меньше и меньше, исчезая в пелене дождя, Лора запаниковала.
Она рванулась вперед, но Афина рукой преградила ей путь. Вдалеке раздавался звук аварийных сирен, постепенно делаясь громче и громче.
– Он нам не нужен, – сказала богиня. – Мы были избраны для этого – ты и я.
Когда они поднимались по лестнице навстречу тишине Морнингсайд-Хайтс, собственное тело показалось Лоре неимоверно тяжелым. Однако когда они достигли верхней площадки, Афина внезапно повернулась обратно к парку, и ее лицо напряглось от сосредоточенности. Она вглядывалась в красно-синие огни машин «Скорой помощи», мчавшихся по улице внизу.
– Нам нужно идти, – позвала ее Лора.
Но Афина жестом заставила ее замолчать.
Дрожь пробежала по земле, как змея по песку. Вибрация поднялась по ногам и спине Лоры, воспламеняя каждый нерв. Тихо и недовольно зарокотал гром.
Только это был не гром.
А то, что неслось по улицам с чудовищным ревом, сокрушая все на своем пути, устремляясь вперед с таким неистовством, что у Лоры перехватило дыхание.
Темная вода. Столько воды Лора еще никогда не видела. Поток вырывался из ближайшей реки и разливался по улицам. С каждой секундой он поднимался все выше, проглатывая вывески, уличные фонари и здания целиком. Кареты «Скорой помощи» и полицейские машины возле парка исчезли под громадной волной, закувыркались, как игрушечные, их огни разом погасли. Офицеры и спасатели бежали что есть сил, но не могли опередить стихию.
А воде все было мало.
В последний раз мигнули огнями соседние здания, и темнота затопила город.
40
С высоты смотровой площадки Лора беспомощно наблюдала, как карающий поток воды прорывался сквозь кирпичные стены и уносил обломки, словно военные трофеи. Она услышала крики и бросилась к лестнице. Афина схватила ее за запястье, останавливая.
– Мы должны им помочь! – Лора попыталась высвободиться из стальной хватки богини.
Та смотрела на поднимающиеся воды, наслаждаясь зрелищем и запахом бурлящей стихии.
Лора закрыла глаза, но зловещий рев воды, пробивающейся сквозь окна, гудки и грохот машин, мольбы о помощи, еле слышные вдалеке, буравили ее разум, пока ей не захотелось вопить что есть мочи, просто чтобы заглушить все это.
Лицо Афины оставалось непроницаемым. Оно не выражало ни того ужаса, что обуял Лору, ни беспомощности. Если что там и было, так это узнавание. Она повидала на своем веку куда более страшные наводнения – потопы, что должны были стереть человечество с лица земли. Потопы, что знаменовали начало новой жизни на земле, которую не заслужили поколения Серебряного и Бронзового веков, обреченные на смерть.
– Это не может быть просто штормовой волной, – выдавила из себя Лора. – Воды слишком много, и она продолжает прибывать – это неестественно. А люди, которые живут на нижних этажах домов…
Лоре не хватило сил закончить эту мысль вслух. Никто из них не успеет выбраться.
Наводнение угрожало затопить все зоны эвакуации на случай ураганов и других стихийных бедствий что на Манхэттене, так и в других районах Нью-Йорка. И если центр города, благодаря высоте рельефа, находился в относительной безопасности, береговая линия – районы вдоль обеих рек – и самые южные участки вплоть до 34-й улицы всегда были подвержены затоплениям.
Если все настолько ужасно здесь…
«Что же будет с людьми?» – в отчаянии думала Лора.
Новая мысль ужаснула ее: что если Ван не увел Майлза как можно дальше, на высокое место…
Лора вытащила телефон, но связи не было. Проклятье.
– Это не реки, – сказала Афина, и ее лицо омрачилось. – Это бог.
– Тайдбрингер, – прошептала Лора.
Богиня кивнула.
– Эвандер из рода Ахиллидов ошибся. Лже-Посейдон жива, и она в союзе с нашим врагом.
При виде темной воды, заливающей улицы, ядовитый гнев снова захлестнул Лору. Эту катастрофу тоже принес в ее город Агон.
– Ты уверена, что лже-Арес не мог найти Эгиду? – снова спросила Афина. – Как одна из Персеидов, она смогла бы расшифровать текст…
– Нет… в смысле, я не знаю. – При мысли о том, что она была не так осторожна, как ей тогда казалось, Лора почувствовала, как ее сжимают когти страха. – Но могло быть и хуже. Даже как бог она могла использовать Эгиду от имени Рата.
И наводнение могло стать лишь первой фазой в плане Рата стать победителем в Агоне.
Лора заставила себя сделать глубокий вдох.
– Нет, я не думаю, что Эгида у него. По крайней мере, в данный момент. У нас еще есть время убить его и покончить с этим.
Может, в глубине души она снова поверила в богинь Судьбы и предопределенность всего происходящего. Вот почему закончить это они должны были с Афиной вместе.
Лора снова повернулась в сторону квартала Морнингсайд-Хайтс, ее тело напряглось в предвкушении первого шага.
– Что ж, мы в охоте.
– Мы в охоте, – эхом отозвалась Афина и последовала за ней.
* * *
Лора всегда находила утешение в невидимом движении своего города.
Даже когда улицы были пустынны, не считая тех редких такси, свободно рассекающих по Нью-Йорку ранним утром, она знала, что в них все равно бьется его пульс. Что внизу по трубам течет вода. Поезда перегоняют пустые вагоны со станции на станцию. Зарытые под землю линии электропередач гудят, напевая песню, которую мог слышать только асфальт.
