Лора опешила от вопроса богини. Что?
Кастор медленно приблизился к ней. Артемида качала головой, не в силах оторвать от него взгляда, отступая к ближайшему выступу над прудом. Водопад грохотал рядом с ней, заглушая какие-то ее слова.
– Ты видела, как он умер? – в отчаянии спросил Кастор. – Ты была там? Ты знаешь, что произошло?
Высоко в небе прогремел гром. Артемида обрушила на Кастора новый шквал ударов, била его кулаком в живот, по почкам, куда только могла дотянуться. Кровь хлынула из его ноги, смешиваясь с дождевой водой.
Артемида оттолкнула его мощным пинком. Одной рукой новый бог блокировал ее, а другой вонзил ей в плечо ее собственный клинок.
Она завизжала от боли, вцепившись ему в лицо. Вырвав клинок из своего плеча, богиня пошла в атаку. Ловким движением Кастор выбил у нее нож, отправляя его в полет, который закончился падением в воду.
Выступ скалы находился под небольшим углом к пруду прямо под ним. Артемида закрепилась на высоком месте, в то время как Кастору приходилось сражаться за то, чтобы удержаться на ногах. И не только с ней, но еще и с ветром и потоками воды, которые точно сговорились сбросить его вниз.
– Не делай этого, – предупредил Кастор. – Пожалуйста… он бы не хотел, чтобы ты…
– Если ты произнесешь его имя, я вырву язык из твоего поганого рта! – Артемида клокотала от ярости, медленно двинувшись к нему.
– Не подходи ближе! – предупредил ее Кастор.
– Остановись! – окликнула Лора. – Пожалуйста!
– Не подходи, Лора! – прокричал новый бог сквозь шум дождя. – Течение слишком сильное…
Тело Артемиды вздымалось от тяжелого дыхания, ее вывихнутая рука бесполезно болталась сбоку.
– Не имеет значения, кто ты такой, – процедила Артемида. – Не имеет значения, кем ты был или кем мог бы стать. Ибо сейчас ты уже мертв.
– Артемида! – призывала Афина. – Не губи себя из-за этого смертного!
Лоре было знакомо это выражение лица охотницы, горящая решимость, стоящая за ним. Артемида всегда была одиноким созданием, даже когда носилась по диким лесам с небольшой свитой приближенных – с охотниками и нимфами. Лора чувствовала боль этого одиночества, эхом отзывавшуюся в ней. Богиня была одиночкой по природе своей, окутанная тенями и тишиной, но без своего близнеца она действительно осиротела. Теперь ей больше нечего было терять.
– В реке живет чудовище. – Голос Артемиды сорвался в нарастающем бешенстве. – Убийца богов и смертных. Он поглотит всех – даже тебя, сестра.
– Чудовище? – начала Афина. – Скажи мне…
– Твоя смерть предопределена, самозванец. – Артемида смотрела на Кастора. – Мой путь праведный.
Кастор бросил в нее одну яркую вспышку силы, затем еще одну, пытаясь переместить богиню ближе к тропе и подальше от края выступа. Ветер хлестал их со всех сторон, и Кастору пришлось опуститься на колени и держаться за камни, чтобы не свалиться в обрыва.
Артемида подняла свой лук с земли и, держа его перед собой как дубину, снова направилась к Кастору. Он выбросил последний залп силы, и, уворачиваясь от удара, Артемида невольно шагнула влево.
– Остановись! – крикнула Лора.
Нога Артемиды зацепилась за край расставленной ею ловушки. Ветки рухнули вниз, на зазубренные деревянные колья. Афина бросилась к ней, но Артемида сумела увернуться и от сестры, и избежать ловушки.
– Он мой! – зарычала Артемида. – Его жизнь принадлежит мне! Его жизнь принадлежит мне!
От этого незначительного движения ее нога угодила в стремительный поток дождевой воды, стекавшей в водопад. Вой снова наполнил воздух. Артемида вызывающе оскалила зубы, выпрямилась и попыталась прыжком преодолеть расстояние между верхушкой водопада и выступом, на краю которого стоял на коленях Кастор.
Цветущий кустарник скрывал край утеса. Каждый мускул в теле Лоры сжался, когда ступня Артемиды ударилась о камень и соскользнула. Кастор протянул руку, пытаясь ее поймать, но Артемида отпрянула, с отвращением на лице.
И полетела вниз.
37
Пока жизнь не покинет ее, и она не очнется в темном подземном мире, Лора будет помнить треск костей и сдавленный внезапно оборвавшийся вопль.
Кастор упал на колени, схватившись за волосы и издавая рваный стон разочарования.
Лора пробивалась вперед, цепляясь за деревья и камни, потом ползла, пока не достигла края водопада.
Ремешок колчана Артемиды зацепился за длинную ветку и превратился в петлю, в одно мгновение сломавшую ей шею.
И лицо богини…
Крик так и застрял в горле Лоры, все еще пытаясь вырваться наружу. Она никак не могла вдохнуть воздуха.
Афина подошла и встала рядом с ней, глядя на венец Артемиды из листьев и шипов. Единственным признаком эмоций на ее лице были крепко сжатые губы. Это было лицо воительницы, слишком закаленной столетиями смерти, чтобы отдаться во власть горя.
– Я… – начала было Лора, не зная, что сказать. Она не сожалела. Но… – Что нам делать? Хочешь, я сниму ее, чтобы ты могла… чтобы ты могла похоронить ее? Агон еще не закончился.
– Как хоронить бога? – сказала Афина. – Она была силой, а не плотью. Это все же больше, чем грубый сосуд. Теперь она… свободна.
И Лора вдруг осознала, что Афина – последняя из девяти первых.
Собаки на тропах скорбно заскулили и завыли. За эту неделю произошло так много, но именно сейчас Лора оказалась так близко к тому, чтобы сломаться – когда собачий хор заглушил скрип кожаной перевязи, на которой вращалось тело Артемиды, все вращалось и вращалось, как бесконечное колесо жизни, смерти и возрождения.
Лора двинулась к небольшому утесу возле водопада, к Кастору, который ждал, пока исцелится его нога. На его лице застыло выражение боли, но вряд ли это имело отношение к физическим страданиям.
– Ты как? – Лора протянула руку, чтобы помочь ему преодолеть последние несколько опасных ступеней.
– Бывало и лучше, – признался Кастор и потянулся к ней.
И тут Лора услышала жужжание. Поначалу она подумала, что это снова поднялся ветер и шелестит в ветвях и в сухой траве. Но левое плечо вспыхнуло жгучей болью.
Лора с изумлением воззрилась на разорванную рубашку и кровь, струящуюся по коже. Позади нее дрожала стрела, вонзившаяся в ствол дерева.
– Лора…
Выражение лица Кастора было испуганным. Застыв с вытянутой рукой, Лора смотрела, как кровь расцветает на его промокшей майке, вытекая из зияющей раны на левой стороне груди. Из его сердца.
Лора закричала, бросилась вперед, чтобы подхватить, но не успела. Его губы сложились в последнее, беззвучное слово.
