Богиня кивнула.
– Тогда я связываю свою смертную жизнь с твоей жизнью… Мелора, дочь Демоса, потомка Персея… Если я паду… ты падешь вместе со мной. Если ты погибнешь в Агоне… я погибну тоже. Вот клятва, которую мы даем друг другу.
Тепло окутало их соединенные руки, а потом по спине Лоры пробежал холодок, будто кто-то провел по ней острием ножа. Сила Афины приходила только в виде стали и боли…
– Это все? – спросила Лора.
Ответом ей была жестокая, кровавая улыбка богини.
Лора отстранилась и, пошатываясь, поднялась на ноги. По ее коже словно рассыпались искры, как звезды в небе, проникая до самых костей.
– Нужно остановить кровотечение, – сказала Лора, глядя на рану Афины. – Не знаю, найдется ли у меня нитка, чтобы наложить швы.
Богиня покачала головой.
– Прижги огнем.
Почти не ощущая тела, Лора направилась на кухню. Она держала разделочный нож над газовой конфоркой, пока металл не раскалился, сияя золотом, как искры в глазах Афины.
Майлз, отрешенно подумала она. Как только все это закончится, нужно посмотреть, как он там.
Но Майлз уже сам спустился, чтобы узнать, как у нее дела. Он сидел на ступеньке лестницы, напряженно выглядывая из-за старых деревянных перил. Лицо у него было белое, как стена, и Лора поняла, что он все слышал.
– Я думаю, – произнес он хриплым голосом, не отводя глаз от Лоры, которая стояла перед ним с раскаленным ножом в руках, – тебе стоит рассказать мне, что, черт возьми, здесь происходит.
6
Лора пересказала Майлзу урезанную историю Агона, созданного, чтобы наказать девятерых богов – включая богиню, чьи раны она только что прижигала в гостиной, – и поведала о девяти кланах, потомках древних героев, избранных для охоты на провинившихся.
Она втиснула более тысячи лет в считаные минуты, понимая, как безумно все это звучит, но лицо Майлза ни разу ни дрогнуло. Он старательно удерживал маску невозмутимости.
Некоторое время они сидели в тишине. А, в сущности, чего она ожидала? Слушая собственные слова: «Так, на исходе каждых семи лет семь долгих дней будут они бродить по земле в облике смертных. Если убиваешь одного из них, становишься новым богом, забираешь силу и бессмертие убитого, но в следующем Агоне начнут охотиться и на тебя», Лора чувствовала, как в животе у нее скручивается узел, и не только потому, что с самого раннего возраста ее учили никогда не впускать в свой мир посторонних.
Для Майлза эти имена – Афина, Артемида, Аполлон, Посейдон, Гефест, Афродита, Дионис, Гермес и Арес – были древней историей, а отнюдь не живыми, дышащими гигантами, которые отказались просто исчезнуть, как только на их землях появился более авторитетный бог.
По версии охотников, боги пытались силой вернуть власть над своими последователями, разжигая хаос в время падения Рима, заставляя Аполлона насылать на человечество смертоносные эпидемии, например, Юстинианову чуму
[24], которая погубила десятки миллионов людей. И все это в надежде, что смертные вновь начнут молить богов о защите и о прибежище.
– И когда Зевс приказал им остановиться, – завершила рассказ Лора, – девять богов во главе с Афиной попытались – неудачно – свергнуть его с Олимпа, и продолжить борьбу за власть.
Когда нужно было поговорить о чем-то серьезном, Гилберт всегда заваривал чай, и Лора поймала себя на том, что делает то же самое. Вот только руки ее потянулись не к чайным пакетикам и приготовили совсем другой отвар.
Охотники в шутку называли свой чай нектаром, напитком богов. Они заваривали тимьян – траву храбрости, а еще имбирь, лимон и мед, чтобы укрепить тело во время тренировок и Агона. Но обе кружки так и остыли, нетронутые, на столе, где она их оставила.
Захрипел кондиционер, наполняя кухню прохладным воздухом. Лора задернула занавески над раковиной – солнце било прямо в окно, значит, время близилось к полудню.
– Скажи что-нибудь, – прошептала она, снова садясь за кухонный стол.
– Я хочу сказать… – Отводя взгляд, Майлз провел рукой по волосам. – Лорен… это даже не твое имя.
– Ты ведь понимаешь, почему я не могла жить под своим настоящим именем? – спросила она.
Но дело было не только в том, чтобы затаиться, спрятаться так, чтобы ее никогда не нашли. Это новое имя – Лорен Перто – стояло в новом паспорте и в других поддельных документах, без которых семье матери Лоры не удалось бы вывезти девочку из страны. С тех пор это имя стало ее именем.
– Ничего не понимаю, – признался Майлз. – Итак: каждые семь лет происходит эта… охота. И место меняется. Все как в Олимпийских играх, только с убийствами? Правильно?
– В основном, да, – подтвердила Лора. – Охотники вычислили, что могут управлять местом Агона, перемещая так называемый Омфал – большой камень, который когда-то находился в Дельфах и отмечал место, которое считалось пупом земли, центром мира.
– «Пуп», как в том стихотворении? – уточнил он.
Когда-то Лора прочитала ему английский перевод предания о том, как Зевс провозгласил начало Агона. Оригинальная версия на древнем языке была утеряна.
– Да. Главы Домов собираются за год до следующего Агона и голосуют за место, где будет проходить охота. Обычно выбирают одно из тех, где у каждого из них сосредоточены основные ресурсы и власть, – продолжила Лора. – Они должны переместить Омфал так, чтобы боги не узнали и, следовательно, не могли разработать стратегию. Нынешний Агон проходит здесь, но кланы часто предпочитают крупные города островных государств, откуда богам труднее сбежать. Такие, например, как Лондон и Токио.
А еще, хотя такое случалось крайне редко – когда преследователям хотелось особо помучить жертву, Омфал возвращали в древнюю страну, и на богов охотились среди руин посвященных им же храмов, на земле людей, которые когда-то так их боялись.
– Девять семей… – заговорил Майлз.
– В Агоне теперь участвуют только четыре, – перебила его Лора. – Остальные вымерли.
– Как и твоя? – осторожно уточнил Майлз. – Потому что ты… последняя в своем роду?
– Последняя смертная, – ответила Лора. – Новый Посейдон, Тайдбрингер когда-то принадлежала Дому Персеидов, потомков Персея.
– А остальные Дома?
– Дома Кадма, Тесея, Ахилла и Одиссея – единственные сохранившиеся линии, но были также Дома Геракла, Ясона… – перечисляла Лора, а затем добавила, потому что, казалось, никто никогда не знал об их существовании: – еще Мелеагра, что возглавил Калидонскую охоту на вепря, и Беллерофонта, который победил чудищ и укротил Пегаса. Эти два рода погибли первыми.
