С губ Элинор срывается возглас удивления. Взгляд Роуз пристален и упрям. На щеках вновь появляется румянец. Это вовсе не признак хорошего здоровья. Ни в коем случае. Это румянец любви. Счастья. Как же она раньше не заметила?
– Но это же прекрасно! Тогда почему ты только что заявляла о нежелании выходить замуж?
– Я и сейчас могу повторить. Но это не значит, что я не хочу создать отношения.
Улыбка на губах Элинор меркнет.
– Смотря какие отношения, – хрипло замечает она.
– Серьезные. Если хочешь знать, мы с ним в любовных отношениях.
– Боже милостивый!
– Его зовут Марсель Дево. Француз. Ох, Элли, он чертовски обаятелен! Невероятно умный, симпатичный. Мне такие еще не встречались!
– Любовники. – Элинор присаживается на краешек кровати. – Роуз, как ты могла? Надеюсь, вы с ним помолвлены? И позволь узнать, чем именно месье Дево зарабатывает себе на жизнь?
– Он художник и философ. Пишет и все такое. Он часть парижского авангарда, – говорит Роуз, и ее лицо озаряется гордостью. – И он совершенно нищ. Ни гроша за душой. Потому-то, Элли, мне и требуется работа. Тогда я смогу его поддерживать, пока он не добьется успеха. Знаю, я очень многим обязана Эдварду. Я ни в коем случае не жду, что он и дальше будет тратиться на меня. Я и так стоила ему изрядно. Элли, ты должна помочь мне в одном. Ты должна растолковать Эдварду, что я не собираюсь выходить замуж за кого-либо из его богатых друзей!
Элинор лежит. Ее голова покоится на двух подушках, заботливо принесенных из машины после их пикника на природе. Это мило с его стороны, но он трясется и кудахчет над ней так, словно она хрупкая расписная скорлупка яйца. Пока ребенок оставался ее тайной, такая забота была приятна вдвойне, ибо тогда Элинор могла целиком отнести ее на свой счет. А теперь всем есть до нее дело. Эдварду с его повышенным вниманием. Миссис Беллами, говорящей, что ей можно, а чего нельзя есть. Роуз, которая запрещает поднимать даже самую легкую корзинку. Лучше бы все они оставили ее в покое. Она и Личинка, как она назвала ребенка, великолепно обойдутся без чьего-либо вмешательства. Премного благодарна.
Солнце приятно согревает ей лицо. День выдался погожий и, слава богу, попрохладнее после вчерашней грозы, прогнавшей знойный воздух. Перед ней луг, пестрящий цветами и стеблями желтеющей травы. Луг находится на вершине холма, чьи склоны круто спускаются к лесу и извилистой реке. Та протекает гораздо ниже, скрытая деревьями. Элинор закрывает глаза. Она лежит на покрывале. Ее тело приятно расслаблено. Эдвард отошел к машине покурить вместе с Уилсоном, а Роуз с Мейбл гуляют по лугу. Когда Эдвард вернется, она сообщит ему новость. Подобные новости лучше преподносить мужу, когда он плотно закусил и после выкуренной сигареты находится в более благодушном состоянии. Шелестит ветерок. Откуда-то слышатся пронзительные крики черного дрозда, мелодичные трели дрозда обыкновенного и громкое воронье карканье. Полному блаженству Элинор мешает взрывная новость, которую Роуз обрушила на нее утром.
Как, черт побери, она скажет об этом Эдварду?! Внутри поднимается гнев на глупость сестры. Элинор резко открывает глаза. И о чем только думала Роуз, спутываясь с безденежным французом? Какая наивность думать, будто она сможет содержать двоих. Наверняка ее сестрица нарвалась на ничтожество, жадное до денег. Он воспользовался житейской неопытностью английской девушки из благополучной семьи. Может, он слышал про Эдварда и рассчитывает поживиться чужими деньгами? И неужели этому Марселю не будет унизительно жить за счет работающей женщины? Он явно из среды социалистов-революционеров, и Роуз соблазнил только затем, чтобы жить за ее счет, а самому баловаться живописью. Революция у французов в крови, и это отнюдь не преувеличение. Элинор вздрагивает при мысли, что Роуз может родить от него детей, испортив породу.
При мысли о грязных руках Марселя, лапающих Роуз, Элинор прошибает пот. Где же была мадам Мартен, так называемая компаньонка? Элинор решает, что обязательно напишет жалобу на нее и на школу мадам Пикар. Бедняжка Эдвард, ухлопавший столько денег на непутевую свояченицу! Наверное, можно потребовать частичного возврата денег. Имело ли смысл готовить Роуз к достойному замужеству, если ее занесло на кривую дорожку и она угробила свою репутацию? Ни один уважающий себя мужчина теперь не захочет знакомиться с ней. Роуз превратилась в «бракованный товар»… если только не удастся все это умело скрыть. Надо спросить совета у Софи, которая нынче именуется леди Грант-Паркер. Правила для современных девушек уже иные. Так часто говорит ей Софи, понимающе подмигивая. Нужно просто быть осмотрительной. Мужчины всегда вели себя подобным образом. Жалкие лицемеры – вот они кто в подавляющем большинстве. Возможно, случившееся с Роуз еще не окончательная катастрофа.
Элинор приподнимается на локтях. К ней, взявшись за руки, бредут сквозь высокую траву Мейбл и Роуз. Мейбл держит поднятый сачок; лицо малышки предельно сосредоточенно. Элинор улыбается. Картинка летних красот. Роуз опускается на корточки и что-то настойчиво шепчет Мейбл, указывая вперед. Мелькают кремовые крылышки. В нескольких футах от них порхает бабочка. Мейбл бросается ее ловить, отчаянно размахивая сачком, и конечно же упускает. Малышка падает в траву и хохочет.
– Бабочка! Возвращайся! – кричит Мейбл.
Роуз помогает ей встать.
– Не переживай! В следующий раз тебе повезет, маленькая леди. Чтобы ловить бабочек, нужно подкрадываться к ним тихо и незаметно. Шум вспугнет твою добычу, – смеется Роуз, видя, как Мейбл досадливо топает ножкой.
– Мне не поймать ни одной!
– Ты обязательно поймаешь. Терпение. Это все, что тебе требуется. – Роуз нежно щиплет племянницу за щеку. – Идем, моя маленькая охотница. Думаю, мы с тобой заслужили по стаканчику лимонада.
Они усаживаются возле Элинор, и она наливает из термоса два стакана белесого лимонада, точнее, подслащенной воды с лимонным соком, после чего подает их Мейбл и Роуз.
– Впору освежиться, – говорит Роуз. – Спасибо.
– Тебе понравилась прогулка? – спрашивает Элинор у дочки.
– Мы не поймали ни одной бабочки, – надув губы, обиженно отвечает Мейбл.
Сачок летит в траву.
– Не расстраивайся. – Элинор гладит малышку по коленке. – Бабочки любят свободу. Они так красиво порхают над лугом. Смотри! Видишь красного адмирала?
Она указывает на пролетающую крупную коричневую бабочку с красными полосками. Это место называют Лугом бабочек. Их здесь полным-полно, пока трава еще растет и в ней вспыхивают огоньки цветов. К концу августа это великолепие скосят.
– Да. Точно адмирал. – Роза смотрит на воздушные пируэты бабочки. – Ты до сих пор сердишься на меня?
– Я не готова обсуждать это сейчас, – быстро отвечает Элинор, глядя на Мейбл. – Не хочу портить замечательный день. Как только Эдвард узнает…
Роуз вздыхает, сбрасывает шляпку и драматично ложится на спину.
– Честное слово, Элли, ты становишься все более дремуче-старомодной и несносной.
