– Они послушают, только если папа пойдет со мной. Его они знают, а я для них всего лишь подросток.
– Нужно завоевать их доверие, – кивнула Лана, приятно удивленная и гордая стратегическим мышлением дочери.
– Ага. И я это сделаю. Именно для этого я здесь.
– Пока здесь, – поправила Лана. – Ты должна положить начало многим вещам. И ты действительно еще всего лишь подросток. Нетерпеливый к тому же. Завоевать доверие, создать армию, разработать стратегию – все это требует времени.
– Значит, лучше приступить к этому как можно раньше. Завтра… – Фэллон осеклась. – Ты слышишь?
– Что именно?
– Голоса… – пробормотала она и пошла на звук. К хрустальному шару. Лана следовала за ней по пятам. – Ты до сих пор не слышишь?
– Да, теперь доносится какой-то шум. Но слишком неотчетливо.
– А образы видишь?
– Тоже расплывчато.
– Возьми меня за руку.
Когда Лана последовала совету Фэллон, то увидела всю картину. Мужчины, женщины, верхом на лошадях, в грузовиках и даже на танках. Все вооруженные, в темной одежде, с лицами, покрытыми черной краской, почти неразличимые в свете луны.
Ночной налет.
– Кто это? – прошептала Лана.
– Праведные воины, – пояснила Фэллон. – И Мародеры. Наверное, решили участвовать в нападении из жажды наживы и жажды крови. Уверена, фанатики неплохо платят.
– Я знаю это место, – выдавила Лана. Во рту пересохло, а горло сжалось в предчувствии беды. – Эта дорога ведет прямиком к Нью-Хоуп. Боже, за рулем того грузовика – один из Мерсеров! Он сильно постарел, и у него жуткий шрам на лице, но это точно он!
– Лу Мерсер. Его брат Дон мертв. А шрам появился после взрыва цистерн с горючим. Это ужасный человек. И он выглядит разъяренным. Я должна отправиться туда, – сообщила Фэллон, обернулась и подняла меч, который отложила, чтобы взять мать за руку. – Шар показывает грядущие события, так что у меня есть время предупредить людей из Нью-Хоуп. И они сумеют подготовиться.
– Я иду с тобой, – заявила Лана.
– Ты должна остаться, – покачала головой Фэллон. – Когда я прохожу сквозь шар, то словно разделяюсь. Пожалуйста, расскажи обо всем папе, чтобы он не волновался. – Она отвернулась и приказала: – Покажи мне Уилла. Уилла Андерсона.
– Боже, это он! – воскликнула Лана, схватив дочь за руку, когда знакомый облик возник внутри хрустального шара. Затем присмотрелась и добавила: – И Кэти! Кэти тоже с ним. Не могу поверить, что вижу их.
Фэллон пригляделась к темноволосой женщине и подумала, что сын унаследовал ее цвет глаз. Она сидела за столом рядом Уиллом.
– Где они находятся?
– Не знаю точно, – отозвалась Лана. – Кажется, на кухне, где жили Кэти и Рейчел. Во всяком случае, они жили там раньше. А еще Джонас. Он переехал к Рейчел. Стены они перекрасили, сделали перестановку, но помещение вроде бы то же самое. Мне не слышно, о чем они говорят.
– Я должна отправиться к ним и предупредить о нападении, – произнесла Фэллон. – Оно произойдет через две ночи. Ты столько раз рассказывала о Нью-Хоуп, что мне кажется, я представляю, где находится этот дом. А если ошибусь – магия направит. Но тебе нужно остаться здесь.
– Скажи им… Просто скажи, что я их видела.
– Хорошо. Оставайся здесь, с моим телом.
Фэллон опустила ладони на хрустальный шар, мысленно попросила перенести ее на кухню, представив себе нужный дом. И оказалась внутри. Однако во время перехода почувствовала запах гари и выхватила меч из ножен.
Сталь прозвенела о сталь.
– Неплохой способ лишиться внутренностей, – заметил Дункан, опуская свой клинок, но не убирая его.
– Ты что, всегда нападаешь на гостей без предупреждения?
– Это была самооборона, – поправил он. – Ты появилась в моем доме из ниоткуда, ты и объясняйся.
– Я ищу Уилла Андерсона.
– Он здесь не живет.
– Знаю. Но он был здесь совсем недавно. А у тебя что-то горит.
– Черт! – воскликнул Дункан и подскочил к плите. Одной рукой он подхватил сковородку, а взмахом другой погасил огонь, после чего повернулся к гостье.
– На меня не смотри, – заявила она, по взгляду парня поняв, что сейчас ее обвинят в произошедшем. – Когда я появилась, горелым уже пахло.
– Люблю как следует поджаренный сыр, – проворчал Дункан, выкладывая содержимое сковороды на тарелку.
С одной стороны сыр действительно был хорошо поджаренным. А вот с другой – обуглился до черноты.
Фэллон вздохнула:
– Просто скажи, где я могу найти Уилла… Постой, сейчас что, ночь?
– Ага, – фыркнул Дункан. – Ну, знаешь, такая штука, которая идет сразу после дня.
– Какое сейчас число? – спросила Фэллон, хватая его за руку. Он почувствовал через прикосновение, насколько важен этот вопрос. – Какая сегодня дата?
– Двадцать девятое марта. Вернее, уже тридцатое. Полночь недавно наступила. Что тебе нужно?
– Мне нужен Уилл.
– Что ж, придется обойтись мной. Выкладывай, что… – начал Дункан, но тут внимательно разглядел оружие Фэллон. Теперь уже он схватил ее за руку, приподнял меч и прочитал надпись на клинке: – Свет.
– Откуда ты знаешь, что означает гравировка?
– Один из инструкторов академии родом из Ирландии. Он остался здесь, так как навещал родственников во время Приговора. И теперь учит своему языку всех желающих. Так это тот клинок из пророчества? Ну, про Избранную, которая принимает свое предназначение, открывает Книгу заклинаний, прыгает в Колодец света и вытаскивает из вечного огня щит и меч. – Дункан выпустил руку Фэллон. – Все верно?
– У меня нет на это времени, – отмахнулась она. – Где Уилл? Здесь, с твоей матерью?
– Упаси господь! Он женат уже миллион лет.
– На ком? – нетерпеливо спросила Фэллон, которая уже была готова рвать на себе волосы. Или на бестолковом собеседнике. – Мама наверняка захочет об этом узнать.
– На Арлис.
– Это все замечательно, но мне нужно торопиться. Уилл живет в доме Арлис? Я знаю, где это.
– Нет, не там. Да я и не позволю тебе беспокоить его посреди ночи. Он в постели и поправляется после болезни.
– Болезни? – переспросила Фэллон. – Я могла бы его вылечить.
– Обычная простуда, и она уже почти прошла. Но Уиллу нужно отдыхать. Целители строго-настрого велели ему много спать. Так что нельзя его беспокоить, – пояснил Дункан, затем поставил тарелку с поджаренным сыром на стол, налил себе в стакан молока и спросил: – Хочешь?
– Нет, не могу тратить на это время.
– Тогда сядь и расскажи мне, какого хрена творится. А утром я расскажу всё Уиллу.
