Один психотерапевт позволял своему клиенту выражать свои потребности в контакте и поддержке, разрешая клиенту брать себя за руку или прикасаться к стопе терапевта своей собственной стопой. Изначальная потребность в контакте была удовлетворена, и страхи клиента относительно того, что его отвергнут, и ограничения, связанные с желанием установить контакт, были легко преодолены без такого телесного контакта, который мог бы вводить в заблуждение.
Взрослые, к которым в детстве прикасались неподобающим образом, или те, кого прикосновения перевозбуждают, или люди с тактильно-оборонительным поведением будут иметь особые факторы уязвимости. Прикосновение может казаться им слишком сильным или слишком угрожающим.
Большинство психотерапевтов, чье обучение включает касания, научились всегда спрашивать разрешение, прежде чем прикоснуться и выражать словами то, что они собираются сделать. («Ничего, если я дотронусь до вашего плеча, пока мы делаем это? Я просто собираюсь прикоснуться к вам вот здесь, вот так. Как вы себя при этом чувствуете?»)
Терапевт может позволить клиенту прикоснуться первым в том случае, если это отражает важный для клиента шаг. Например, клиент брал терапевта за руку, прорабатывая вопросы из своего раннего детства, когда для него было слишком опасно искать контакта или иметь потребности. Если же прикосновения клиента воспринимаются в качестве попытки соблазнить или манипулировать или если клиент не уважает личные границы, терапевту необходимо этому противостоять.
Восстановление материнского отношения
Иногда находится терапевт, желающий более непосредственно взять на себя роль «суррогатной матери» и также более расположенный к прикосновениям. Один такой терапевт предлагает взрослым женщинам «терапию материнским отношением». Она побуждает клиенток расслабиться и с головой погрузиться в несамостоятельность и потребности привязанности и позволить их удовлетворить. «Вместо того чтобы стыдить лишенных любви и внимания женщин за то, что они испытывают любовный голод, я отношусь к этой жажде любви серьезно», пишет психотерапевт Сунджа Ким
[100]. Она присутствует, как Хорошая Мать, стремясь радикальным образом их любить. Она обнимает тех клиентов, кто хочет объятий, и поддерживает их с помощью того, что я называю «посланиями Хорошей Матери».
Сунджа Ким приглашает своих клиенток откинуться в кресле и впитывать это любящее внимание:
Пассивная любовь – это такой вид любви, когда предлагается забота, и вам не нужно особенно стараться, чтобы добиться ее. Она требует больше чутья и эмпатии со стороны дающего и больше способности восприятия впечатлений от принимающего. Получение пассивной любви может оказывать глубокое исцеляющее воздействие на не получивших хорошего материнства женщин, которым приходилось быть такими активными в попытках заслужить любовь. Они так сильно стыдятся своей потребности в эмоциональной поддержке, что, когда ее получают без необходимости озвучивать свои потребности явно, это утешает их
[101].
Ким продолжает:
Если вы чувствуете, что вашу потребность в эмоциональной поддержке и привязанности нежно заключает в объятия материнская фигура, и позволяете себе принять пассивную любовь, в вашем теле, сердце, разуме и духе происходит постепенная релаксация. В этой релаксации вы можете пройти через период горя из-за того, что не получили заботу и нежную любовь, в которой нуждались, пока росли. Однако, позволяя этой боли течь и высвобождаться, вы можете перейти на более глубокий уровень релаксации, где вы способны получить доступ к той, какая вы есть на самом деле. Вы также можете постичь истину своей взаимосвязанности со всеми существами, которая освобождает вас от испытываемого вами глубокого чувства одиночества
[102].
Многие согласятся, что расслабление до уровня более глубокой связи и своей потаенной сущности и есть столь необходимое исцеление. Можно сказать, что это наше неотъемлемое право, потерянное в детстве, когда мать не могла поддерживать присутствие ребенка.
Работа с этой сущностью иногда требует большего, чем традиционные пятьдесят минут. Могут потребоваться сеансы продолжительностью в несколько часов, и при определенных обстоятельствах это может принимать особые формы. Пэрис, опрошенная клиентка, рассказывала о целой серии сеансов, проведенных с психотерапевтом после того, как они проработали больше года по телефону по вопросам, связанным с ее эмоционально безучастной матерью. Она приехала в город, где проживал ее психотерапевт, и остановилась в близлежащем мотеле, чтобы получить несколько длинных сеансов, даже включая время вне сеансов, проведенное с семьей терапевта. (Не забывайте, что мы ведем речь о любящем человеческом контакте и приобщении человека, который всегда чувствовал себя нежеланным родной матери.)
Вот как Пэрис описала прорыв к своему глубочайшему центру младенческой боли и что значили для нее объятья терапевта.
Я проливала слезы из своего сердца и глубины своего существа, и в этот момент больше, чем когда-либо, нуждалась в том, чтобы кто-то с любовью меня обнимал и удерживал, что и сделал мой терапевт. Через некоторое время мне показалось, как будто меня держит не просто мой терапевт, хотя я и знала, что это была она.
(Позднее) у меня возникало потрясающее ощущение, что тогда меня обнимала сама Любовь и что это было больше, чем мой терапевт и ее семья, и что это было гораздо глубже. Мы прикоснулись к ядру реальности, и это объятие любви – для меня метафора той любви и объятий, в которых я нуждалась всю свою жизнь. Тоска по тому, чтобы быть желанной, действительно желанной; понимать, что я хотя бы существую и мне не нужно зарабатывать право существовать и быть живой; что я красива и достойна любви (чтобы меня обнимали, а не обращались со мной, как с отравой). Ну, что еще можно сказать?
Это восстановление раннего материнства – очень мощное лекарство, которое не всегда хорошо поддается контролю. Я слышала о целом ряде терапевтов, обеспечивающих поддержку, длительный визуальный контакт, исцеляющие словесные послания, а иногда и бутылочку с молоком. Клиенты сообщали о неоднозначных результатах, и мне рассказывали о серьезной травме, когда терапевт бросил клиента, которого до этого побудил возвратиться в зависимое состояние. А иногда работа была безопасной, но не всегда действенной для клиента. Первое правило хорошего материнства – подстройка, так что даже действующие из лучших побуждений и сострадательные терапевты, находящиеся не в полной гармонии с клиентом, не добьются лучших результатов.
