И что это за дети? Не Кристофера Фрая, а шабаш ведьм, бешено скачущих в полуночном небе под командой Юрия. Дэйв Келли, который гоняется за Кецалькоатлем, Шипе, Тонатиу и Шолотлем
[118]по ту сторону тихоокеанских атоллов с той же легкостью, с которой я когда-то гонялся с сачком за пестроглазками и адмиралами по известняковым карьерам той Англии, что исчезла в 1914 году, а также Берленд
[119]и эти беглые монашки из «Центра Искусств Аббатства» в священном Нью-Барнете, грациозно пляшущие на пуантах на сосудах с дымящимся какао. Или трепетная, бедная, мучающаяся без секса Таня, ожидающая от оракула некогда святой Руси дрожки, которые унесут ее к чеховскому блаженству… Что ж, старый бык, конечно, должен стоять в стойле, но он не там; он спокойно пережевывает жвачку на пастбище. Я припоминаю, как два года назад все говорили, что со старым Дж. Э.С.Т. покончено; С-14
[120]отправил его корреляцию на небеса, а он единственный, кто этого не знает… Что ж, как мне теперь кажется, с новыми определениями С-14 старая корреляция 11.16.0.0.0 вновь заняла свое место на вершине, где очевидно и должна находиться, если основываться на исторических, астрономических, археологических и всех прочих аргументах.
Я могу невозмутимо наблюдать за Берлендом и Дэйвом Келли, бегущими за Юрием, потому что я точно знаю, что с Юрием произойдет то же самое, что со всеми, кто пытался прочесть иероглифы подобным образом – от Сайруса Томаса до Бенджи Уорфа. Теперь, когда я обнаружил, что в письменности майя существует по меньшей мере 300 аффиксов (на сегодняшний момент их 296, и я еще не закончил), я более чем уверен, что системы, которую предлагает Юрий, никогда не существовало.
Вот почему я не должен проверять свое стариковское давление перед тем, как прочесть о последнем прорыве Юрия
[121]. Наблюдая вид в стиле Констебла на славный старый дом из красного и белого кирпича на том конце долины и благополучно пережив мое возвращение в XVIII век (при условии, что временами можно очень удачно быть слепым), я все воспринимаю спокойно и продолжаю работать над своим каталогом иероглифов майя, который, я знаю, станет в будущем неиссякаемым источником для Юрия и прочих из его компании – тех, кто к своему удовлетворению докажет, что иероглифы на последнем пленнике на стеле 12 из Пьедрас-Неграса
[122]гласят Epstein me fecit
[123]. Вот почему у меня уже не поднимается давление, и я остаюсь в стороне от вашего Квадратного стола, ибо, как сказал поэт
Я смогу управлять бурной страстью своей,
С увяданием сил становиться мудрей,
Не от хвори слабея – от убыли дней
[124].
Что ж, Майк, ты собираешься увидеть 2000 год. Наклей это письмо на форзац «Иероглифической письменности майя» и посмотри, так ли я неправ.
Твой
медленно угасающий
Эрик Т.»
Эрик был отчасти прав в одном отношении: каталог на некоторое время стал незаменимым инструментом для эпиграфистов, и последователи Юрия, конечно, его использовали, однако в конце концов он вышел из употребления. Но – вот ирония жизни! – все современные специалисты по иероглифам принадлежат к кнорозовской «компании».
В своем ответе Эрику я вновь предположил, что он не задумывался над общей теорией письма майя, выдвинутой его антагонистом, а сосредоточился только на деталях, – и вновь не был услышан. Вскоре из-под его пера появилось еще одно послание, где, в частности, говорилось:
«Спасибо за твое доброе письмо. Я думаю, что мы говорим на разных языках. Я не утверждаю, что в письме майя нет фонетического элемента, особенно ко времени написания нынешней версии Дрезденского [кодекса]. Я возражаю против подхода К., которого считаю совершенно неподготовленным. Прекрасно, может он пару раз и забил гвоздь правильно, но я вложил бы ему в уста три строки из Купера
[125](хотя слово “болван” некорректно в его случае):
Я точно не всегда совсем неправ;
Все, что придумал я, сплошной обман,
Случайно может прав быть и болван».
Еще топлива было подброшено в огонь, когда вышеупомянутая статья Кнорозова в переводе моей жены в 1958 году вышла в журнале «American Antiquity» [15]. В ней уже Кнорозов уколол Томпсона:
