Действуя в соответствии с распоряжениями королевского историографа Хуана Баутисты Муньоса
[54], которыми их снабдил Эстачерия, дель Рио собрал коллекцию артефактов, в том числе великолепный рельеф, изображающий человека, держащего водяную лилию. Этот рельеф, как мы теперь знаем, был опорой трона во дворце в Паленке. Артефакты были должным образом отправлены из Гватемалы в Королевскую коллекцию естественной истории в Мадриде, находившуюся неподалеку от королевского дворца.
В июне 1787 года дель Рио представил дону Эстачерии свой отчет о Паленке, включавший рисунки Альмендариса, и тот переправил отчет в Мадрид. С рисунков были сделаны многочисленные копии, отправленные в соответствующие архивы, но, как и в случае с многими другими документами, поступившими к равнодушным бюрократам, это был конец всего дела [2].
Рис. 16. Панель Храма Креста в Паленке. Рисунок Альмендариса, гравюра Вальдека, опубликованная в «Описании руин древнего города» Антонио дель Рио.
Затем наша история переносится в Англию времен Георга IV, в 1822 год, когда умерла Мэри Шелли. 2 ноября в Лондоне вышла книжка под названием «Описание руин древнего города» [3]. Это было не что иное, как английский перевод доклада дель Рио, сопровождаемый многословным, но во всех отношениях любительским очерком заслуженно забытого доктора Пауля Феликса Кабреры. Единственную ценность представляют семнадцать иллюстраций, взятых из одного набора рисунков Альмендариса. На нижнем крае девяти рисунков даны инициалы гравера – «JFW». Им был Жан-Фредерик Вальдек, человек яркий, невероятный мистификатор, к разговору о котором мы еще вернемся. По словам Джорджа Стюарта, эти иллюстрации представляют собой «самые первые опубликованные изображения письменности майя, вырезанной на камне» [4]. Эта публикация оказала глубочайшее влияние на ученые умы по обе стороны Атлантики, как и педантичный, поразительно точный отчет дель Рио.
На противоположном от Паленке краю Южных низменности майя, в западной части нынешнего Гондураса лежит великий классический город Копан. Его руины наверняка были известны на протяжении всей колониальной эпохи, поскольку в богатой долине Копана всегда были поселения майя-чорти. Но только в 1834 году правительство Гватемалы посылает для обследования развалин Копана небольшой отряд, который возглавил весьма колоритный персонаж по имени Хуан Галиндо [5].
Галиндо, сын английского актера и англо-ирландской матери, родился в 1802 году в Дублине и появился в Центральной Америке в 1827 году. Два года спустя он присоединился к либеральной армии генерала Морасана
[55], создателя Центральноамериканской конфедерации.
Назначенный губернатором Петена, этот искатель приключений воспользовался своим положением, исследовав Паленке в 1831 году, после чего заключил, что, во‑первых, местные индейцы произошли от людей, которые построили Паленке, а, во‑вторых, цивилизация майя превосходила все остальные в мире. Опубликованные им короткие заметки на эту тему полностью игнорировали пионерские наблюдения дель Рио 1822 года.
Галиндо отправился в Копан три года спустя. Он составил отчет, который был опубликован в 1836 году Американским обществом любителей древностей (эта организация, расположенная в Вустере, штат Массачусетс, была единственным учреждением, поддерживавшим исследования майя до конца века). Отчет Галиндо о Копане удивительно хорош, но, к несчастью, не содержит иллюстраций. Тем не менее, в нем описаны замечательные стелы и другие монументы, в том числе квадратный камень, ныне известный как Алтарь Q, который считается портретной галереей правящего рода Копана. В некотором отношении Галиндо опередил свое время: он полагал, что надписи на памятниках отражают фонетику языка, сделал вывод, что человеческие жертвы совершались в определенных храмах (удивительно современная точка зрения), и дал подробную, точную информацию о раскопанном им погребении, обнажившемся после разлива реки Копан. И, что наиболее важно для нашей истории, Галиндо предположил, что, несмотря на различия, между Паленке и Копаном существует явное сходство – в архитектуре, скульптуре и даже в письменности, которая имеет форму «квадратных блоков, содержащих лица, руки и другие идентичные символы».
Как ни печально, впереди вместо триумфа Галиндо ожидал крах всех его начинаний, поскольку либеральный режим в Центральной Америке потерпел поражение. Сам Галиндо был убит в 1840 году группой гондурасцев.
А теперь, как обещали, вернемся к рассказу о Вальдеке.
Потребовалась бы небольшая энциклопедия или пятичасовой голливудский киноэпос, чтобы в полной мере оценить жизнь и карьеру «графа» Жана-Фредерика Максимилиана Вальдека, так называемого первого американиста [6]. Подвиги барона Мюнхгаузена блекнут в сравнении с вальдековскими. Историк Уильям Прескотт
[56] в своеобразной бостонской манере сказал однажды мадам Фанни Кальдерон де ла Барка
[57], что Вальдек был человеком, «говорящим столь громко и догматично… что у меня сложилось впечатление, что он немного шарлатан» [7].
Даже точное место и дата рождения Вальдека под вопросом. Он по-разному их указывал – то Париж, то Прага, то Вена, и, хотя был натурализованным гражданином Франции, одно время имел британский паспорт. Он утверждал, что родился 16 марта 1766 года, что означало, что к моменту смерти 29 апреля 1875 года ему было сто девять лет (Говард Клайн
[58], написавший захватывающую статью о Вальдеке, назвал это событие «одним из немногих однозначных фактов в его жизни» [8]). Вальдек объяснял свое долгожительство «ежегодной дозой хрена и лимона, которую он принимал в огромных количествах каждую весну». Должно быть, рецепт работал отлично, так как, говорят, в восемьдесят четыре года Вальдек влюбился в молодую англичанку, женился на ней и стал отцом. Он был также опытным порнографом, создавшим иллюстрации к фривольным стихам XVI века Пьетро Аретино «Любовные позы».
