Давайте, однако, перенесемся вперед, в наши времена, когда большинство классических надписей майя уже можно было прочесть (как это произошло, будет темой будущих глав). Собственно, это опять означает поставить телегу впереди лошади, но и позволяет нам понять, какие результаты принесли десятилетия интенсивных и обширных археологических исследований в низменностях майя.
Классическая цивилизация майя процветала в течение почти шести веков – в терминах Старого Света примерно с правления римского императора Диоклетиана, выдающегося творца христианских мучеников, до короля Альфреда Уэссекского, победителя датчан
[47]. Пророк Мухаммед был современником майя на этапе перехода от раннего к позднеклассическому периоду – когда он бежал из Мекки в Медину, что ознаменовало начало исламской эры, великий правитель Паленке Пакаль (или «Щит») находился на престоле уже восемь лет.
В отличие от империй Старого Света у классических майя так и не сложилась имперская организация или гегемония одного города над другими. Наоборот, область низменностей была поделена между рядом небольших городов-государств, которых в VIII веке, во времена апогея классической цивилизации, известно по крайней мере двадцать пять. Расстояние от столицы до границы с другим государством редко превышало один день пути. Некоторые города были крупнее, чем другие, и, несомненно, оказали большее влияние на развитие культуры майя; в эту категорию, безусловно, входили Тикаль – гигант среди центров майя, Копан на востоке, Паленке на западе и Калакмуль к северу от Петена, а также, вероятно, поздние города Ушмаль и Чичен-Ица на севере полуострова Юкатан.
Точные переписи населения являются продуктом современного западного мира и Османской империи; у классических майя ничего подобного не было. Именно по этой причине мы должны принимать все оценки численности населения их городов с большой осторожностью. Так что для современных археологов просто подарок, что майя строили свои дома с соломенной крышей на невысоких насыпях из земли и камней, которые можно картографировать и считать. Выполнив эту задачу, мы должны затем решить, сколько человек могло жить в таком доме и сколько домов были населены в данный момент в данном городе. Неудивительно, что приблизительные оценки численности населения Тикаля сильно разнятся – от 11 000 до 100 000. Возможно, последняя цифра близка к реальности, учитывая последние данные об интенсификации земледлелия в некоторых районах области майя посредством сооружения террас и приподнятых полей [17].
Столицы классических майя можно опознать не только по гигантским размерам, но и по тому, что только они, кажется, имели почти исключительные права на воздвижение монументов с публично выставленными надписями, таких как резные стелы, так называемые алтари (на самом деле, вероятно, троны) и притолоки. Обычно эти монументы ассоциировались с особенными зданиями в городах: часто (как в Пьедрас-Неграсе на реке Усумасинта) стелы выстраивались в ряд перед храмовой пирамидой. Как и в случае с фараонами Египта, в этих надписях и на рельефных изображениях, описанных в сопутствующих текстах, прославлялись наследственные правители, их семьи и предки. Это уже не времена примитивных демократий или зарождающихся вождеств: царская семья и знать были покровителями художников, писцов и архитекторов, единственной целью которых было восхваление богов и правящего дома.
У классических майя была целая иерархия городов, поселков и деревень, отражающая высоко стратифицированное общество. Крупнейшими из них были такие гиганты, как Тикаль, Калакмуль, Наранхо, Сейбаль, Паленке, Йашчилан, Копан, Ушмаль и Коба. Несколько ниже располагались меньшие центры – Дос-Пилас, Вашактун, Караколь и Киригуа, которые, согласно надписям на их монументах, сохраняли более или менее независимую политическую жизнь, хотя Вашактун и был разгромлен в ходе войны своим южным соседом Тикалем. Но иногда более мелкие центры побеждали в сражениях более крупные: маленький Дос-Пилас однажды сокрушил Сейбаль, а Караколь одолел Наранхо и даже Тикаль [18].
Кровопролитные битвы были правилом, а не исключением в жизни городов-государств низменностей, несмотря на клятвенные заверения археологов прошлого поколения об обратном [19]. Стелы и притолоки многих памятников фиксируют победы великих царей и их соратников по оружию. Одна из любимых тем на рельефах классической поры – раздевание, связывание и попирание ногами важных пленников, для которых принесение в жертву путем обезглавливания (вероятно, после длительных мучений) было неизбежной судьбой.
Изумительные фрески конца VIII века из Бонампака, памятника в бассейне Усумасинты, обнаруженного парой американских авантюристов в 1946 году, показывают ход настоящей майяской битвы: в джунглях еще идет бой между вооруженными копьями воинами, а победоносный царь в боевой куртке из кожи ягуара уже берет в плен своего благородного противника [20]. Шум при этом, должно быть, был ужасающий: рев длинных деревянных военных труб, перекрывавший свисты и крики, как мы знаем из испанских отчетов, был типичным для военных действий майя. На других фресках повествование продолжается: несчастные пленники подвергаются пыткам под руководством царя, народу представляется наследник престола, и, наконец, царь и знать в великолепных головных уборах и наспинных украшениях из перьев кецаля кружатся в триумфальном жертвенном танце.
Среди городов классических майя Тикаль, вероятно, является самым известным и наиболее изученным. Основанный задолго до начала христианской эры, этот огромный центр всегда был консервативным и даже закосневшим в развитии на фоне своих стремящихся к новому современников, скорее напоминая Филадельфию или Бостон, чем Нью-Йорк или Чикаго. Жилые группы (три-четыре домашние постройки вокруг небольшой площади) разбросаны по территории размером около 60 квадратных километров. Нигде в городе не обнаружены улицы или проспекты и даже что-либо похожее на городское планирование. По мере приближения к «церемониальному центру» Тикаля эти жилые группы становятся все крупнее, и некоторые, вероятно, служили дворцами для знати и царских приближенных.
Шесть храмовых пирамид Тикаля настолько высоки, что и теперь возвышаются над высоким пологом тропического леса. Каждая пирамида образована рядом террас, а на вершину ведут фронтальные лестницы головокружительной крутизны. Наверху находится каменный храм, увенчанный кровельным гребнем, – это вздымающееся нефункциональное сооружение призвано подчеркнуть небесные свойства храма. Внутренние помещения очень узкие, скорее, просто сводчатые проходы, но дверные проемы внешних комнат венчают прекрасные резные притолоки из саподиллового дерева
[48], изображающие сидящих на тронах или гордо стоящих правителей.
Я читал во многих книгах, что пирамиды майя не похожи на египетские, потому что не использовались как царские усыпальницы. То, что это чистейшая, ни на чем не основанная ерунда, было неоднократно доказано, и прежде всего – грабителями гробниц, которые уже не одно десятилетие снабжают рынок доколумбова искусства прекрасными классическими вазами и изделиями из жада. Но археологи – ученики-тугодумы. Во всяком случае, только во время раскопок Пенсильванского университета в Тикале в начале 1960-х годов внутри храма I, который возвышается над Главной площадью, была найдена самая роскошная царская гробница и появилась возможность доказать, что этот храм, как, вероятно, и большинство других в майяских низменностях, был построен, чтобы разместить останки правителей династий. Хеопс чувствовал бы себя в таком храме как дома [21].
