Я выдержала ее взгляд, а она продолжила.
– Поверь, за всей этой шелухой скрывается сломленная душа. Мы романтизируем его, стараясь увидеть в нем то, чего нет. Но там скрывается лишь гниль. – То, с какой ненавистью она произнесла последнее предложение, вызвало у меня мурашки. – Он уничтожит тебя так же, как уничтожил меня. Только… – Она запнулась и внимательно оглядела меня. – Я понять не могу, чем ты его зацепила. Что именно он выжмет из тебя. Как именно уничтожит… У меня он забрал талант. А что такого особенного в тебе?
– Достаточно, – резко произнесла я. – Хватит нести бред, припаси его для матери, которая слушает тебя с открытым ртом и верит каждому произнесенному тобой слову.
Клэр фыркнула:
– Ты бесишься, потому что она наконец поняла, что именно ты из себя представляешь. Маски сорваны.
– Маски? – недоуменно переспросила я. – О чем ты вообще? Ты живешь в собственном выдуманном мире, где все вокруг плохие…
Клэр не успела ответить. На всю квартиру раздался пронзительный мамин крик:
– Видишь! Именно это она и делает с нашей семьей! Сначала она встала между нами и Клэр. Теперь она встает между тобой и мной!
– Она наша дочь!
– Эта негодяйка мне не дочь! Она змея! Все проблемы в нашей семье лишь от нее. Ты бы слышал, что рассказывала мне Клэр!
– Мне кажется, не стоит верить всему, что говорит Клэр! – не выдержав, выкрикнул в ответ папа. – Клэр предстоит еще лечение. Она все еще не здорова! Живет в своем мире, где все вокруг виноваты в том, что с ней случилось.
– А мы не виноваты?! – не своим голосом орала мама. – Мы сделали из нее изгоя! Взяв сторону Беренис, не разобравшись в том, что происходит у нас под носом. А Беренис и рада стараться…
– Ниса ни в чем не виновата! Хватит винить ее в том, что мы упустили пристрастие к наркотикам нашей старшей дочери!
– А как мы могли не упустить, когда все наше внимание было сосредоточено лишь на младшей?
– Этот разговор заходит в тупик, – устало пробормотал папа.
– Ты не хочешь открыть глаза и посмотреть на то, что мы сделали! Мы воспитали подлую, злую, эгоистичную девочку. Мы сами оттолкнули Клэр! Возвели стену между нами.
– О чем ты вообще говоришь? Ты продолжаешь свои сессии?
– Они мне не нужны!
– Ты принимаешь таблетки?
– Я полностью здорова! Почему ты сомневаешься во мне и Клэр, но не сомневаешься в Беренис?
Я посмотрела на сестру. Слышать подобное от матери было так больно… Лицо Клэр же излучало чистую радость, в то время как в моих глазах сверкали слезы. Я не узнавала свою маму, словно она стала абсолютно другим человеком. Я скучала по ее нежности и ласковому взгляду. В последние дни она смотрела на меня волком, и это разрывало мое сердце в клочья.
– Что ты ей наговорила? – не выдержав, грубо спросила я.
Мое терпение было на пределе. Злость звенела в венах. Ненависть перекрывала поток кислорода.
Моя сестра лениво потянулась:
– Вряд ли ты захочешь это знать. Но главное, что она теперь в курсе, – она сделала паузу и посмотрела мне в глаза наглым прямым взглядом, – что ты такое…
Не выдержав, я подошла к ней и схватила ее за горло. Все произошло быстро. В тот момент гнев попросту затуманил рассудок.
– Ты, случайно, не рассказала ей, как пыталась утопить меня в ванне, когда мне было пять лет? Или тот случай, когда я потерялась в Диснейленде? Ты не сказала, что отвела меня в другую часть парка и оставила там? Или как попыталась столкнуть с высокого аттракциона? Ты рассказала ей, а? Или ты думала, что я все забыла?
Я сжимала ее горло, наблюдая, как ее лицо краснеет, а глаза округляются от ужаса. Такое не забывается, пусть за последние годы я и пыталась спрятать эти воспоминания на задворках памяти. Я старалась убедить саму себя, что моя сестра этого не делала. Но она делала. И я прекрасно знала, что она способна на вещи гораздо хуже, чем просто пнуть меня или ударить.
– Ты всю жизнь ненавидела меня, – не своим голосом произнесла я, продолжая сжимать руки у нее на горле. Страх в ее глазах… мне так нравился этот страх. Наконец я была той, кто вселяет в нее ужас.
– Ты всю жизнь забирала у меня всех, кого я люблю! – прохрипела Клэр и неожиданно полоснула меня ножом по левой руке.
Из пореза хлынула кровь. Я резко отпрянула. Моя сестра смотрела на меня нечеловеческими глазами, дикая ненависть плескалась в недрах карих зрачков. Она продолжала сжимать в руке рукоятку ножа. И, громко закашлявшись, ловила воздух. Казалось, она набирается смелости, чтобы искромсать меня на кусочки.
– Что здесь происходит? – прогремел папа.
Он в неверии уставился на нас. Его взгляд остановился на ноже.
– Она пыталась задушить меня! – хриплым голосом прокричала кое-как Клэр. – Я защищалась! – Она бросила нож со следами моей крови на пол.
Мама подбежала к ней и крепко обняла. Я же не могла прийти в себя. Боль в руке постепенно возвращала в реальность. Содеянное пугало и вгоняло в панику. Я почувствовала себя монстром, таким же как и она. Неконтролируемые эмоции – я боялась их больше всего на свете. Я видела, что они делали с моей сестрой. Как уничтожали ее, превращая в нечто ужасное. Чудовище.
– Я не хотела, – едва слышно пробормотала я, глядя на отца. – Не знаю, что на меня нашло.
Ложь. Я знала, что со мной было. На меня нашла исступленная злоба. Неконтролируемый гнев, который я копила все эти недели в себе, выбрался на свободу. Тело сотрясала крупная дрожь, кожа побледнела, подбородок стучал.
– Все хорошо, Ниса. – Папа попробовал обнять меня, но я отпрянула от него. И словно ошпаренная выбежала из комнаты в коридор, надела первую попавшуюся обувь и, раскрыв нараспашку входную дверь, вылетела из квартиры, чуть не скатившись вниз по деревянным лестницам, убегая как можно дальше от этого места.
На улице было прохладно. Ветер ударил в лицо, расшвыряв мои волосы в разные стороны. Я бежала что было сил. Легкие горели, железный привкус крови во рту доводил до тошноты. В боку кололо с непривычки. Выдохнув, я остановилась на углу неизвестной мне улицы. Я больше не могла бежать. Из раны текла кровь. Порез саднил, но алые тоненькие ручейки не пугали меня. Я смотрела на свои ладони и не могла поверить, что мгновение назад они сомкнулись вокруг шеи моей родной сестры.
– Мадемуазель, вам помочь? – учтиво поинтересовался аккуратно одетый молодой человек.
Я смотрела на руки, не в силах оторвать от них взгляда.
– Рану надо бы обработать, – тихо сказал парень и подошел ближе.
Он внимательно осмотрел меня. Приятные черты лица и добрые глаза вызывали доверие.
– Там аптека, – указывая подбородком в сторону большого зеленого креста, произнес он.
