Книга Неидеальная Чарли Тэйр, страница 17. Автор книги Марина Ефиминюк

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Неидеальная Чарли Тэйр»

Cтраница 17

– Как бы тебе объяснить… Я всегда принимаю осознанные решения, – быстро сказал он, похоже, не заметив, что перешел на диалект. – Было бы малодушием перекладывать их последствия на других, особенно на тебя.

В растерянности я смотрела на северянина, не до конца понимая, что он говорил. В голове зло и издевательски кричал голос Алекса, словно стоящего в дальнем углу столовой и бросающего обвинения: «Разве ты не хотела драки?»

– Что бы ты ни думала о ваших отношениях с Александром Чейсом, я в полной мере осознавал, что целовал чужую невесту, Чарли. – Ноэль пытливо заглядывал мне в лицо. – А если бы ты позволила и не сбежала с бала, то поцеловал бы еще не один раз.

Сама не знаю отчего, но мне вдруг стало ужасно обидно, что в пятницу я струсила и действительно дала деру.

– Держи… – Он вновь перешел на шай-эрский с ужасно сексуальным акцентом.

Я вздрогнула, словно выходя из-под одурманивающего разум заклятия черной магии, и растерянно спросила:

– Что держать?

– Твое эссе. – Он подвинул пальцем исписанный лист. – Уверен, ты сможешь переписать его без ошибок.

– Будет лучше, если ты проверишь! – выпалила я с такой поспешностью, словно Ноэль уже был на полпути к входной двери, а мне хотелось провести вместе еще чуточку времени.

Его губы дрогнули в тщательно спрятанной улыбке:

– Хорошо.

Он ушел перед ужином, когда эссе было полностью закончено и переписано начисто три раза. Больше причин оставаться не нашлось, а угроза оказаться за одним столом с десятком любопытствующих девиц становилась реальнее с каждой минутой промедления. Входная дверь проводила гостя переливчатым звоном колокольчика.

Прижимая к груди папку с записями, я стремглав поднялась в спальню и первым делом недрогнувшей рукой бросила в почтовую шкатулку сложенное квадратом, запечатанное сургучом письмо к отцу.

Собираясь на следующее утро в академию, я то и дело кидала нервные взгляды на секретер, но почтовая шкатулка, стоящая на полке, загадочно молчала. Похоже, папа решительно взял паузу, чтобы обдумать щекотливую ситуацию. Но мы жили не в темные времена первородного языка, никто не мог насильно выдать меня замуж ни за Александра Чейса, ни за любого другого мужчину. Своим посланием я не спрашивала разрешения, а ставила в известность и… уехала без ответа из далекого Эл-Бланса.

Номер аудитории, где профессор Канахен планировал принимать пересдачу, пришлось выяснять на информационной доске в холле учебного корпуса. Между собой мы называли ее «доской позора», сюда вечно вывешивали списки должников, выговоры, странные приказы и прочую ерунду, которую, один раз увидев, хотелось немедленно забыть. Возле объявления, написанного рукой профессорского помощника, висела кривовато выдранная из блокнота страничка с запиской.

Я мазнула невидящим взглядом по чужому посланию, написанному северным диалектом, но замерла, вдруг обнаружив под незнакомым выражением знакомые инициалы.

– Это что еще за непереводимый северный фольклор? – пробормотала себе под нос, сорвав пришпиленный на простенькое заклятие листочек. По отдельности все слова имели смысл, а сложенные в одну фразу, превращались в околесицу. Вряд ли Ноэль послал меня за линию горизонта, наверняка пожелал удачи на экзамене, но способ выбрал витиеватый.

«Перевести не смогла. Вы обо мне слишком хорошего мнения, господин репетитор», – вытащив из портфеля ежедневник, быстро написала я и выдрала страницу. С помощью легкой магии послание было подвешено на доску объявлений, а записка Ноэля уютно спряталась в моем блокноте.

Пересдача прошла прекрасно. Канахен находился в чудесном настроении. Деревенский акцент, который все еще был при мне, его совершенно не смущал, а эссе восхитило. Пока я переписывала текст, нарочно делая мелкие помарки, успела выучить его наизусть и без проблем ответила на все вопросы.

В табеле растворилось позорное «неудовлетворительно», чернильной кляксой испачкавшее идеальную репутацию семьи Тэйр, и появилось «хорошо». Довольная результатом, я собралась уходить, но под занавес не сдержалась:

– Профессор, я тут прочитала один текст, и кое-что мне осталось непонятным. Подскажите, что означает поговорка…

Старательно следя за произношением, я повторила фразу из утренней записки. Канахен начал меняться в лице, седые брови поползли на прорезанный морщинами лоб. На страшную секунду показалось, что Ноэль надо мной подшутил и написал скабрезность, а я громко и четко, как стишок, продекламировала ее преподавателю.

– Ох! – шумно выдохнул он.

Удивительно, как у меня не случился паралич дыхания. Мысленно я так громко выругала северянина, что он, где бы сейчас ни находился, был обязан услышать, словно наяву.

– Вы потрясли меня, госпожа Тэйр!

– А уж как я потрясена, профессор, – в тревоге поглядывая на табель, не превратилось ли «хорошо» в «совершенно неудовлетворительно», проблеяла я.

– Вижу, вы всерьез приняли мой добрый совет и действительно занялись северными диалектами! И как вам трактат о «Воинах света»?

Кхм…

– Познавательный, но не во всем понятный, – боясь сказать лишнее слово, осторожно отозвалась я. Пусть у меня отлегло, но сердечко еще покалывало.

– Понимаю, госпожа Тэйр! Классика всегда сложна для восприятия, но вы круто взяли!

Я подавилась на вздохе, а старик сделался таким восторженным, как деканесса нашего факультета, рассуждающая об особенностях шай-эрской пунктуации.

– Но это вовсе не пословица, а принятое в восточной части полуострова пожелание удачи перед большой битвой! – продолжал он. – Превосходно, госпожа Тэйр. От души одобряю.

– Благодарю, профессор…

Я сдержала испуганный смешок, когда в табеле в моих руках «хорошо» поменялось на «отлично».

– Сегодня дед вами гордится! – торжественно объявил он с такой уверенностью, словно получал послания от него напрямую. Даже возникло желание передать дедуле привет и уточнить, куда он задевал первое издание Парма на первородном языке, адски редкое и дорогое, но я вовремя прикусила язык.

– Всего доброго, профессор!

– И вам, госпожа Тэйр, – попрощался он со мной почти как с лучшим другом.

Я уже добралась до выхода, когда Канахен вызвал на плаху следующую жертву, но повернулась:

– Профессор, можно еще вопрос?

– Конечно, госпожа Тэйр, – с таким непривычным дружелюбием отозвался он, что стало неловко перед однокурсниками.

– Недавно я услышала одну фразу, но перевод найти не смогла, – приукрасила, прямо сказать, собственные ученические порывы. – Возможно, она тоже из какого-нибудь трактата. Человек, ее сказавший, явно увлекается классикой…

Я постаралась припомнить фразу, которую Ноэль бросил в сердцах, когда мы поцапались на балу. Не знаю, насколько правильно сумела произнести, но Канахен вдруг сделался очень странным и одарил меня понимающей улыбкой. Обычно такие посылают сумасшедшим или полным тупицам. Не хочу думать, к какой категории меня отнесли.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация