– На болотах его возьмем, – сказал Енот, ткнув грязным пальцем в КПК, где была отображена карта Зоны. – Как лабаз Жмота проедет, вот тут в камышах его по-тихому и завалим. Гоп-стоп, перо под ребро – и из пешек в дамки! Самого Челюсть и его пристяжь притопим в трясине, хабар возьмем – и ноги. И слух пустим, мол, Жмотпетрович со своими кибами бандитского барыгу грохнул. А че, кто не поведется? Они друг с другом давно в контрах.
– Гладко рисуешь, Енот, – покачал головой Кирпич. – А если спалимся?
– Спалимся – значит, маслин наловим, – жестко сказал Вольт. – Если же будем тут булки отсиживать, то с голодухи ласты протянем. Куда ни кинь – везде кранты. Так что лучше по босяцкому делу в ящик сыграть, чем от пустой кишки загнуться.
– Годно излагаешь, большак! – восхитился Енот.
И даже Кирпич, хлопнув широченной ладонью по колену, изрек:
– Гори оно все «ведьминым студнем»! Я с вами, братва!
* * *
До зарослей мутировавших камышей, густо росших по краю болота, троица добралась к вечеру.
– Кажись, не спалились и не наследили нигде, – шепотом проговорил Енот.
– Не каркай, фарт спугнешь, – бросил через плечо Вольт, всматриваясь в серый туман, постепенно сгущающийся над старым шоссе и становящийся похожим на вату, пропитанную чернилами. Если Челюсть решит ночью поехать, то кранты затее – в темноте без ПНВ не постреляешь. А торговец на такой подвиг вполне способен, ибо до крепости бандитов отсюда всего-то пара километров.
Но сегодня, похоже, судьба повернулась лицом к отступникам.
– Пацаны, по ходу, ливер колеса катит, – шепнул Кирпич, отличавшийся хорошим зрением.
И правда, в пелене тумана наметилось движение.
– Не мандражуем, братва, – подбодрил Вольт свою немногочисленную группу. – Как вылезут, шмаляем по моей отмашке…
Между тем из тумана вышло странное существо, похожее на механического осла без головы. Осел без особого напряжения тащил за собой четырехколесный автоприцеп с грузом, накрытым тентом. Поверх тента восседал Челюсть, держа на коленях автомат, а по бокам прицепа шествовали четверо бойцов группировки в черно-коричневых бронекомбезах. Эту защиту Челюсть просто покупал у наймитов, перекрашивал и продавал бандитам с небольшой наценкой. В целом броня была неплохая, одна беда – наймиты не продавали Челюсти тактические шлемы. Они вообще сейчас в Зоне были дефицитом, так как на Большой земле закрылся завод, где их производили, потому головы пристяжи Челюсти были защищены лишь стальными полумасками, прикрывающими нижнюю часть лица, и пуленепробиваемыми очками.
– Работаем по башням! – бросил Вольт, ловя в прицел автомата переносицу первого справа охранника. Очки, конечно, защита неплохая от пули, летящей под углом. Но бронебойную «семеру», выпущенную из АК, им не остановить…
Указательный палец выдавил две трети слабины спускового крючка… и вдруг остановился. Ни туда, ни сюда.
Первым делом Вольт подумал, что автомат дал клина так не вовремя, но в следующее мгновение осознал, что заклинило его самого и его товарищей тоже. Они просто превратились в статуи из плоти и крови, живые памятники самим себе, способные лишь смотреть вперед и пытаться осознать произошедшее.
Странно, но с пристяжью Челюсти было то же самое. Охранники внезапно замерли не месте, словно окаменели. Один даже застыл на мгновение с приподнятой ногой, оторвавшейся от земли для следующего шага, который так и не был сделан, – и, не удержав равновесия, грохнулся на правый бок.
Челюсть тоже застыл на своем товаре, лишь механический осел, которого барыга выторговал у американцев с северной Стены – он у них служил для транспортировки продовольствия и боеприпасов, – продолжал тащить за собой прицеп.
В это время из рощицы кривых, изуродованных Излучением деревьев, что росли неподалеку, вышли двое. Гигант в ржавом экзоскелете, приросшем к телу, и невысокое человекоподобное существо со множеством глаз на голове.
– Эффектно, – кивнул Харон, окинув взглядом поле несостоявшейся битвы. – А можно этого ишака притормозить, пока он одного из будущих членов моей группировки в болото не уволок?
Фыф пожал плечами, легким усилием мысли приподнял над землей четырехногий механизм, весивший без малого тонну, оторвал его от прицепа, перевернул и поставил обратно.
Однако машина оказалась упрямой. Бестолково подергав в воздухе стальными конечностями, она резко рванула, перевернулась на бок, вскочила на ноги – и не спеша потрусила на север. Электронная инструкция предписывала ей в случае утраты нового владельца вернуться на базу. И, исходя из того, что Челюсть ни с того ни с сего прекратил какую-либо мозговую деятельность, о чем свидетельствовали датчики робота, он справедливо решил, что хозяина у него больше нет.
И последовал инструкции.
А люди, которые больше не были людьми, повинуясь мысленному приказу шама, направились к своему новому хозяину.
– Неплохо, хороший хабар, – сказал Харон. – Одним ударом восемь вооруженных бандитов. Я, конечно, никогда не жаловался на отсутствие телепатических способностей, но до тебя мне далеко.
– Сколько тебе еще нужно вооруженных хомо? – бесцветным голосом произнес Фыф.
– Как можно больше, – сказал Харон.
– Зачем?
Фыф задавал вопросы не для того, чтобы узнать ответы. Ему было совершенно наплевать на все – перед глазами шама стоял раскаленный автоклав, в котором, скорчившись, заживо запеклась матрица с торчащими из нее танталовыми ребрами. Внутренний взор Фыфа мог проникать слишком глубоко – что вдаль, что вглубь земли, и он не мог оторвать своего ментального взгляда от страшной картины. И чтобы не сойти с ума, ему надо было говорить. Хоть как-то отвлекать отравленный разум, от отчаяния бьющийся внутри черепа, словно узник о стенки тюремной камеры…
– Затем, чтобы защитить Монумент от тех, кто мечтает дойти до него и исполнить свое желание, – произнес Харон. – Это не так-то просто – аномалия чаще убивает, чем помогает. Но случаются исключения. И задача моей группировки, чтобы этих исключений было как можно меньше.
– Зачем? – равнодушно повторил Фыф.
Харон хотел было вспылить – но передумал. Шам нужен ему, к тому же он был намного сильнее его. А с такими союзниками лучше не ссориться. Поэтому Харон сдержался и терпеливо ответил:
– Если люди узнают, что их желания действительно может исполнить какая-то аномалия, в Зону, сметая кордоны, ломанутся если не все жители планеты, то значительная их часть точно. Но это не самое страшное. Кто-то из сильных мира сего обязательно захочет, чтобы Машина желаний принадлежала ему одному. И тогда начнется война за этот ценный приз, по сравнению с которой все предыдущие войны покажутся лишь безобидным развлечением. Поэтому нужен кто-то, кто будет планомерно уничтожать идущих к Монументу. Ведь если никто не вернется на Большую землю, дабы рассказать, что миф о Машине желаний на самом деле реальность, тогда легенда о ней навсегда останется лишь красивой легендой.
