Преодолеть последний пролёт оказалось тяжелее всего. Бедро, залитое лечебной кислотой, простреливало болью при каждом шаге, а голова кружилась, как с перепоя. Да и прочие синяки с царапинами решили дружно дать о себе знать. Но ложиться отдыхать в такой обстановке слишком рискованное занятие — можно и не проснуться.
Откуда среди людоедов взялся очередной неубиваемый хмырь? И вообще, кто они такие? Интерес у меня совсем не праздный — мало того, что эти ребята дважды едва не прикончили меня, так ещё больно у них способности любопытные. Я тоже так хочу. Если не бессмертие, то хотя бы руку заново отрастить.
Предаваясь мечтам, я забрался на крышу. Все трупы, включая Осень, оказались на месте. Уже хорошо.
Лёд закинул внутрь все крюки вместе с верёвками, вот только его предосторожности всё равно пошли прахом. Потому что прямо на моих глазах за бортик зацепилась чья-то красная рука. Одним рывком она подтянула остальное тело и вот уже на краю устроился крупный людоед. Почти голый, в одной набедренной повязке. Всё тело бугрится от мышц, как у заправского культуриста, и даже боевая раскраска не в силах это скрыть.
Стоило увидеть залитое спёкшейся кровью лицо дикаря, как всё окончательно встало на свои места. Это мой недавний противник, который успел избавиться от громоздких доспехов. Он навернул крюк по деревне и зашёл к нам с тыла, взобравшись по голой стене.
Эх, зря воинов отпустил…
Шансов у меня никаких. Даже голыми руками этот монстр меня на части разорвёт. Но нападать он отчего-то не спешил. Я тоже замер на месте, затаив дыхание. И только спустя пару секунд понял, в чём дело. Людоед банально меня не видел.
Даже с его чудовищной регенерацией отрастить заново выбитые глазные яблоки не так просто. Поэтому двигался людоед исключительно на слух, как заправский слепой. Он точно знал, что я где-то рядом, но не мог точно определить моё местоположение.
На этом хорошие новости для меня заканчивались. Вместе с кислородом в лёгких. Не успел их провентилировать перед задержкой дыхания, вот и результат. Даже минуты не прошло, а я уже сдулся.
Нужно принимать бой. Палка для него явно не представляет угрозы, а вот гонг… Стоит попробовать, всё равно другого выхода нет.
Вместе с выдохом я резко ударил железкой по диску. Хоть на что-то дельное она сгодилась. Звук вышел настолько мощным, что бросившийся в мою сторону людоед промахнулся и рухнул на одно из тел соплеменников. Я же снова ударил в гонг, окончательно его дезориентируя. После чего с оттяжкой шарахнул арматурой по голому черепу. Но бессмертный внезапно дёрнул головой, и удар прошёл вскользь. Обычному человеку и такого бы хватило, но этот урод даже не почесался.
Второй удар и вовсе не достиг цели. Слепец ловко отмахнулся и смог выбить дубинку из моей руки. Следом должна была отлететь моя голова, но тут снова спас гонг, которым я прикрылся на манер щита. Людоед со всей силы заехал по нему кулаком, оставив на выпуклой части заметную вмятину. Звук на этот раз вышел гораздо громче, чем от стука железной палкой, а меня отшвырнуло к самому бортику.
Но куда хуже пришлось бессмертному. Мало того, что он повредил себе руку, так ещё и от громкого звона ему внезапно стало плохо. Он повалился на площадку, сжимая уцелевшей лапой голову, и принялся по ней с воем кататься. Ну чисто псих во время приступа.
Притворяться ему незачем — он мог меня запросто убить, просто кинувшись ещё раз. Достаточно одного толчка, чтобы я улетел с крыши. Поэтому пришлось мне отлипнуть от бортика и приблизиться к упавшему дикарю. Вряд ли его слабость продлится долго, так что нужно сделать ему ещё хуже. Достойного оружия поблизости не оказалось, но моя клешня по-прежнему сжимала крепление помятого гонга.
Веса в нём было немало, так что я с размаха рубанул нижним краем диска по толстой шее. Разумеется, не перебил её, поэтому пришлось бить снова и снова, пока она не превратилась в сплошное месиво. Поначалу бессмертный не обращал на это никакого внимания, но потом принялся вяло сопротивляться. Мне хватило всего одного удачного удара вслепую, чтобы покатиться вниз по лестнице.
К счастью, вниз я не свалился. Почти у самого края меня притормозил Лёд, подставив ногу. По ощущениям это получилось сродни хорошему удару по почкам. После чего разведчик вихрем взлетел наверх, не дождавшись моего благодарного хрипа. Меня так и подмывало потерять сознание, но расслабиться я себе не позволил. Встать сил уже не было, поэтому пришлось ползти, точно как Лиффия недавно. Мигающие перед глазами предупредительные надписи старался игнорировать.
Отщепенец никогда не сталкивался с неубиваемыми противниками, и мог воспринять мой рассказ, как обычную байку перепуганного новичка. А что случается с теми, кто относиться к ним недостаточно серьёзно, я уже вдоволь насмотрелся.
Но Лёд меня приятно удивил. Даже с одной рукой он умудрился завершить начатое мной дело — обезглавить людоеда и не подставиться самому. Могучее тело дикаря мелко дрожало, и беспорядочно дёргалось, словно гигантская марионетка, которая оказалась в руках неопытного кукловода.
— Занятно, — цокнул языком разведчик, не отводя от него взгляда. — И долго он так будет?
— Понятия не имею, — честно ответил я. — Прошлого такого мы порубили на части и сбросили с обрыва в реку.
— Неужели у него новая голова отрастёт? — удивился он.
— Лучше это не проверять. А где она, кстати?
Я кое-как встал сначала на четвереньки, а уж потом принял вертикальное положение.
— Вниз укатилась, — признался Лёд.
— Надо бы её найти.
— Да, пожалуй. Ты молодец, можешь отдыхать. А нам тут ещё прибраться нужно…
На лестнице послышался дробный топот, и вскоре там показались Хруст с Двойкой. Явились, не запылились! Я хотел было их язвительно поприветствовать, но слишком расслабился. Бортовой компьютер решил, что раз опасность миновала, то можно дёрнуть рубильник. Перед глазами резко потемнело и меня затянуло во тьму.
Очнулся я на жёстком топчане, завёрнутый в покрывало. Несколько секунд непонимающе пялился в низкий потолок из досок, пока сообразил, что меня перенесли в один из домов. Кольчуга отсутствовала, как и большая часть одежды. Раны оказались обработаны, кровь смыта, а пострадавшее бедро стягивала новая повязка. Тот недобиток от меня едва кусок мяса не отгрыз, но сейчас укус почти не доставлял беспокойства. Значит, времени прошло немало.
Я осмотрелся по сторонам и обнаружил в крохотном помещении ещё несколько лежанок, на одной из которых тихонько сопела Лиффия. Всё ясно. Воины не стали оставаться в крепости, перенеся лазарет в другое здание. Но решение остаться в разорённом селении мне совсем не нравилось. Здесь чувствуешь себя живой мишенью, которая всё время под прицелом.
С топчана я смог спуститься только с третьей попытки. Тело стало каким-то деревянным и слушалось с большой неохотой. Зато протез восстановил семьдесят процентов масла. Видимо, за счёт моей крови, которой сильно поубавилось. Отсюда и слабость.
