— Уходим!
Кого-то мы положили насмерть, кому-то удалось отделаться ранением, но самого главного не получилось — не сдетонировало. Возможно, к нашему счастью: последствия близкого взрыва предугадать сложно.
В комнате громыхнуло практически сразу же после того как мы ее покинули. Но у нас даже не было возможности переглянуться: как же вовремя оттуда успели уйти! Ещё и по той причине — где-то поблизости должна находиться вторая группа. Которая вначале стреляла в нас, едва не убив Трофима, затем мы сами палили в нее ответно.
— Движение слева!
Гриша мог бы и не говорить, развернувшись именно в ту сторону, припав на одно колено, вскинув карабин, и начав стрелять. Доли секунды, и его подержали огнем остальные, заставив вынырнувших из-за угла дома перквизиторов юркнуть обратно. За исключением одного, который только и смог, что ухватиться обеими руками за горло, ткнуться головой в землю, и завалиться на бок.
— Уходим! — уже в который раз приказал я, одновременно пытаясь найти цель, чтобы вовремя ее подавить.
За спиной послышался топот, и буквально сразу же:
— Игорь, давай!
Отход мы прикрывали вдвоем с Григорием, но до того ли было Остапу, чтобы перечислять имена?
Нас ждали в подъезде, откуда высовывалось сразу два ствола. А в окне рядом с ним мелькнула тень третьего — наверняка Славы Профа: длинный и худой у нас только он.
Миновав дом насквозь, чтобы выскочить из окна на противоположной стороне, на миг застыли, соображая, что делать дальше, благо, что куст, росший прямо под ним, создавал хоть какую-то маскировку.
— Сдается мне, что у нас другого выхода-то и нет, — сказал вслух Трофим то, что о чем наверняка подумали и все остальные.
А именно — снова лезть в здание, которое грозит завалиться.
— С другой его стороны трещина в земле, овраг, или еще какая-то хрень, — зачастил Остап. — Глубокая, и такая длинная, что даже не знаю, где заканчивается. А еще она вся заросла по краям.
— Откуда знаешь?
— Успел в окно посмотреть. Когда наверх бежали, в одной из комнат на подоконнике что-то блеснуло. Заскочил на миг, любопытно же! Ну и увидел. А…
— Веди! — перебил я его.
Раздумывать было некогда, перквизиторы обязательно постараются нас найти. Им достаточно заглянуть в подъезд, чтобы обнаружить отпечатки ног: пыли в нем по щиколотку.
Мы бежали по лестнице вверх, следуя за Остапом. Второй этаж, третий, дом снова качнуло, что не заставило нас хотя бы притормозить. Вот Остап влетел в какую-то квартиру, где нашелся пролом в стене, ведший в соседний подъезд. Скачками метнулись вниз, чтобы выпрыгнуть из окон с противоположной стороны. В кустарник, ветки которого были полны колючек.
— Черт бы тебя побрал, Остап! — выругался Гудрон, размазывая кровь на щеке. — Ты что, не мог другого пути найти?!
— Ну все, Дашенька себе другого найдет! — фыркнул Трофим. — На кой ты теперь ей нужен, с царапиной на морде? Остап, так где твоя траншея?
— Где-то здесь, рядом. Сверху ее хорошо было видно. Так, вот же она!
Остап не обманул. Расселина оказалась глубокой, метра в три, не меньше, а с ее стен густо свисали корни. Широкая внизу, местами она суживалась над головой так, что ее края почти сходились. Не так давно я был твердо убежден, что всегда буду старательно избегать чего-то подобного, после того как в похожей щели едва не расстался с жизнью. Но теперь прыгнул вниз без всякого сомнения, и едва ли не первым.
Под ногами чавкала грязь, в которую проваливались ноги, очередной дом, до ужаса похожий на административное здание какого-нибудь некрупного промышленного предприятия, был близок, когда за нашими спинами оглушительно грохнуло. По-настоящему оглушительно, с дрожью земли.
— Он падает! — какой бы ни была выдержка у всегда невозмутимого как буддийский монах Трофима, но сейчас она его подвела, потому что голос у него сорвался почти на визг. И мы сразу поняли, кто падает, а главное, куда.
«Откуда взрыв?! Неужели они успели все-таки добраться до дома культуры? А ведь нас даже закапывать не придется!» Мысли метались в голове в то время как сам я несся вперед, пытаясь не отстать от других. Затем раздался еще грохот, сопровождаемый таким ударом, от которого земля содрогнулась, и мы замерли, ожидая, что сейчас нас похоронит под обломками рухнувшего дома.
— Живы? — некоторое время спустя спросил Гудрон. И неожиданно для всех, а, возможно, и для самого себя. — Остапушка, дай я тебя расцелую в уста сахарные! Ты же нам всем жизнь спас! Будь мы в любом другом месте, точно бы привалило!
— Да иди ты! — только и ответил тот.
— Целовать, пожалуй, не буду, но Борис полностью прав, — сказал Трофим. — Теоретик, представление на орден Остапу напишешь?
— Напишу, — охотно кивнул я, все еще радуясь тому, что никого не зацепило.
— Интересно, что это так рвануло? Бедный дом даже устоять не мог. Хотя бахнуло где-то в другом месте.
Гриша задал тот самый вопрос, который крайне интересовал и меня. Ведь если взрыв произошел в резиденции Гардиана, только и остается, что убираться из Центра. Куда и как — вопрос второстепенной важности, но сам факт, что из долины придется уносить ноги, неоспорим.
— Давайте для начала отсюда уберёмся. Если нас здесь накроют — все! — сказал Остап.
— Предлагаю перебраться в развалины, — не раздумывая, предложил Гудрон. — Какое-то время в них точно никто не полезет. А нам оно нужно чтобы обкашлять текущую ситуацию и осмотреться.
Над руинами здания висело густое облако пыли. Оно достигло и нас, заставляя морщиться, и сдерживать чих.
— Дело! — кивнул Трофим. — Перемажемся, конечно же, но лучшего места сейчас и не придумать.
— Проф, — Гудрон толкнул локтем в бок Вячеслава, — ты чего такой задумчивый? Найдем твою Ирму. Она же вместе с Валерией, а ради нее наш Теоретик в одиночку с перквизиторами покончит, ему только волю дай!
Ирма — взаимная любовь Профа, и в одиночку спасать Леру мне не грозило: Слава обязательно пошел бы вместе со мной.
— Да так, — вяло ответил тот.
— Приболел, что ли? — продолжал настаивать Трофим.
Всегда живой и общительный, наш Проф не походил на себя прежнего.
— Как будто бы нет, — голос у него был таким, словно он выдавил слова из себя немалым усилием воли.
Найдя взглядом Трофима, движением я указал на Вячеслава — мол, присмотри.
Отсиживались в руинах мы недолго. Стрельба к тому времени прекратилась совсем, и пора было выбираться оттуда, где мало того мы превратились по выражению Гудрона — в свиней, так и еще в любой момент грозила похоронить под собой нависшая над нами бетонная плита. Времени для того чтобы все обдумать оказалось достаточно, и потому у меня был готов, хоть плохонький, но план.
