Дальше начинается разительный контраст. По сравнению-то с тем разнообразием, что осталось позади. Тут уже нет той аляпистости, что присуща деревенской жизни. Частный элитный комплекс выдержан в одном стиле и обрамлён единым новомодным ограждением с центральным въездом, за которым можно без труда рассмотреть типовые шикарные коттеджи.
Этот уголок как маленький город в сердце другого города. Со своей развитой инфраструктурой, всеми необходимыми магазинами, общей детской площадкой и даже собственными медклиниками. Дома отделяются друг от друга лишь дорожками газонов: никаких заборов, никаких грядок. Современно, лаконично, статусно.
Тормозим возле проходной, где в будке сидит охранник. Дальше только по пропускам: постоянным или же временным, типа того что мне сделала Рита. Прощаемся с Арсением мило, но как-то неоднозначно. С дымкой неопределённости. Ладно. Разберёмся с ней позже.
Проскакиваю через КПП и оказываюсь на идеально ухоженной территории. Летом тут вообще рай, всё в цветах, а кусты подстрижены настолько идеально, что хоть с линейкой возле них бегай. Срезаю путь через мостик, выстроенный на пригорке и направляюсь к крайнему дому.
Подъездная дорожка, крыльцо.
— А говоришь, парня нет, — едва не улетаю с перепугу со ступеней когда в полумраке раздаётся голос Андрея, притаившегося на подвесных качелях с гитарой. — А с кем тогда мило любезничала?
— А… ты… а… как… — с запозданием до меня доходит, что с этого ракурса и правда без труда просматривается главный вход и железные решётчатые ворота. — Подглядывать нехорошо.
— Я случайно.
Случайно он.
— Что делаешь?
— Свежим воздухом дышу. Жду Чару. Опять загуляла где-то. Да и не только она.
— Я у одноклассника была. По делу.
— По делу, — струны мягко перебирают пальцами, от чего по крыльцу разливается тихая красивая музыка.
Отложив всученные-таки мне пончики, присаживаюсь на краешек кофейного столика, зачарованная мелодией. Когда парни играют на гитаре — это всегда красиво. Есть в этом что-то залипательное, но долго наслаждаться моментом не получается.
— Слушай, Ринка, — музыка резко обрывается и на меня вдруг вопросительно вскидывают голову. — А пошли на свидание, а?
Глава 8. Операция "Й"
Где сидела, там и упала. Без прикола. Мысок ботинка подсказывает на влажной деревяшке и я с оханьем шмякаюсь на пятую точку. Что-то у меня сегодня день сплошных несуразностей и глупого положения.
— Больно? — отложив гитару, Андрей протягивает мне руку.
— До свадьбы доживёт, — ляпаю, не подумав, папину коронную фразочку на любые мои ушибы, синяки и шишки. Правда потом обязательно добавляет: чьей-нибудь, потому что ты не торопись, я ещё не готов. Я только-только себе на похороны откладывать начал.
И тут, как оказывается, тоже к белым платьям и кольцам не шибко располагают.
— Эй, не. Давай-ка не будем настолько забегать вперёд. Я ещё слишком молод и не готов к радикальным переменам. Начнём с малого, — смеётся Долгорукий, а мне хочется грохнуться ещё раз, но так, чтоб провалиться куда-нибудь в погреб.
— Да я ж не про тебя. Это образное выражение, — за неимением возможности просто обескураженно отряхиваю мокрый отбитый зад. Я как бы тоже ещё пока никуда не собираюсь. Мне и тут хорошо.
— Так как смотришь на затею?
— На какую? — конечно, я знаю на какую! Просто тяну время.
— Свидание, Бойко. Свидание.
— А как на неё смотрит твоя девушка?
— Какая девушка? — такое искреннее удивление, вы посмотрите.
— Не знаю. Видимо та, что частенько мелькает в твоих роликах, — где он через неё прыгает, скачет, выкручивает сюрреалистичные па, а иногда и целует. Прям во время полёта в замедленной съёмке. Смотрится эффектно, не спорю.
— А, — до жирафа доходит. Аллилуя. — Не. Это ж старые видосы. Мы уже месяца два как разбежались. А ты, значит, пасёшься на моём профиле? Приятно. Лайки хоть покидала?
Блин. Сама себя подставила. Хотя если он "N", то я себя и так давным-давно жёстко спалила.
— Ничего я не кидала, — очень заинтересовываюсь молнией на куртке, которую, судя по всему, я прежде в глаза и не видывала. — И особо нигде не топчусь. Так, пару раз заходила, ленту листала.
— Ну вот если бы листала более активно, заметила бы, что девушка прекрасным образом испарилась.
— И что? Предлагаешь занять её место?
— А хочешь?
— Не хочу.
— Почему?
Почему? Стоп… ПОЧЕМУ? Он реально это спросил? Вот так в лоб?
— Как минимум, потому что ты брат моей подруги.
— И?
— И я знаю тебя с детства.
— И?
— А этого мало?
— Так, а ну хорош играться. Серьёзные разговоры ведутся, — меня вынуждают поднять голову, придерживая за подбородок. — Какие ещё отмазки есть? Попрошу сразу огласить список.
— Да причём тут отмазки? Не в этом дело.
— А в чём?
— Просто… — ладно. Раз такая тема сама зашла, надо сразу и начистоту всё. — Тебе то это зачем? Других вариантов нет? Не поверю. Я видела сообщения под постами. Там поклонницы номерки в очереди распределяют.
— А ничего что та очередь меня не интересует?
— А я интересую? Аллё, мне семнадцать, если чё. Мне ещё даже алкоголь не продают без паспорта.
— Эм… — озадачивается Андрей. — Это ты к чему?
— К тому что между семнадцатью и двадцатью пропасть в которую можно сигать на тарзанке. Сомневаюсь, что потяну твои запросы.
— Слушай, ты вот сейчас конкретно передёргиваешь. Никто от тебя ничего требовать не собирается. Пока что. И вообще, я с твоим отцом лично знаком. Неужели думаешь, стану рисковать своей челюстью?
— О, мне очень приятно, что ты ставишь свою челюсть выше моей чести. Благодарю, — не могу удержаться от ехидства, на что меня притягивают к себе, прижимая спиной к крепкой груди.
— Да не бойся ты за свою честь, мелкая, — обнимает так, что не вырваться. Силёнки однозначно неравны. О да, и правда! И чего мне бояться? — Приставать не буду.
— Уже пристаёшь.
— Серьёзно?
— Более чем.
— Понял, — Андрей послушно ослабляет хватку, для пущей убедительности вскидывая ладони. — Соблюдаем дистанцию. Лезть с поцелуями тоже не буду. Подожду пока сама не надумаешь.
Зашибись. Это он меня зовёт куда-то только из-за треклятого поцелуя? Надеюсь, он не решил, что я того… со свистящим в дырочках от волос ветром?
— Долго придётся ждать.
— Ничего. Я терпеливый, — не успеваю как-нибудь дерзко ответить, потому что меня едва не сбивает с ног шерстяная чума, пронёсшаяся метеором в вечерних сумерках.
