«Людей…» — брезгливо выделила слово, чувствуя обиду.
Детям нужен отец сейчас! Да, она так считала. А потом… им его общение будет нужно? Но разве объяснишь это столь занятому адвокату? Только жалобами, требованиями, давлением через дядю, который «помогал» Сергею с делами, обеспечивая своей поддержкой. Только поэтому Калинин скрипя зубами все выполнял и даже был отцом. Но мальчишки нередко высказались словами матери, выдавая мысли о том, что он без ее пинков ни черта бы не смог, как и быть хоть на малый процент быть нормальным отцом.
— Прикинь, опять сказала, что я мразь, когда Сашка передал, что я не смогу быть на финальном этапе его соревнований. Вот же сука! Да у меня работа! Ты-то понимаешь, а вот эта истеричка видит во мне только херовое. И зачем только женился на ней?!
«Из-за связей, денег…» — подумала женщина, надеясь, что ресторан уже близко. Ее раздражал их разговор. Странно, почему она раньше не видела, что Сергей такой эгоист. Ведь он только жалуется на всех и жалеет себя. Да он все делает ради себя!
Дальше не слушала. Молча смотрела в окно, пока не подумала о том, что сейчас происходит в кабинете. Катя уже переговорила с Дмитрием? Вероятно. Выходит, все нормально, если она не звонит. Ну, конечно, как иначе? Крохина — красивая женщина и умеет общаться абсолютно со всеми. Не то что она.
Она отличилась…
Да если бы знать! Не осмелилась бы никогда. Да и как такое возможно? До сих пор не верила, что подобное произошло с ней. Что Дмитрий про нее подумал? Такой стыд.
— Ты что… не слушаешь меня?
— Что? — повернулась и увидела искаженное от ярости лицо мужчины. Сергей с недовольством смотрел на нее, а потом решительно заявил: — Да, не слушала!
Уже с обидой и претензией.
— Прости, отвлеклась.
— Понятно.
— Что ты сказал?
— Выходи уже! — рявкнул Сергей и вышел из машины, что-то бурча себе под нос. Тоня поправила подол норковой шубы и вышла, устремляя глаза на двухэтажное здание. Что-то знакомое. Увидев, что Сергей вернулся с цветами, появилось желание уйти. НЕ ХОТЕЛА! А сейчас все идет к тому, что разговор вновь отложится. Не желала затягивать.
Калинин торжественно вручил букет и, совсем не обращая внимания, как женщина отошла от него, желая сбежать, схватил за руку.
— Тонь, ты что тормозишь?
Через семь минут им подавали ужин. Блюдо из морепродуктов, как она любила. Сергей заказал себе свинину с грибами.
— Слушай, а может, действительно, подумать о том, чтобы не работала в своей строительной богадельне? Зачем?
— Нет, — категорично выдохнула Тоня, заостряя внимание на симпатичной девушке-официантке, улыбающейся ее мужу.
— Не понимаю, что тебе там нравится? Может, кого приметила? — мужчина шикарно улыбнулся, желая услышать ее заверения и убеждения, что он лучше.
— Мне нравится моя работа.
Не те слова… Калинин сдвинул брови и покачал головой.
— Я считаю, что может нравиться только та работа, что приносит хороший доход. А твою можно в магазине потратить за один раз. Я с друзьями больше прогуливаю за вечер.
— Большая часть населения живет на эти деньги весь месяц.
— Неудачники — бросил Сергей и схватил вилку, начиная с удовольствием поглощать мясо. — Очень даже ничего…
Устрицы, кальмары, лапша с зеленью и овощами. Тоня смотрела на свою тарелку и понимала, что ничего не хочет. И на работе не получилось. Да и как, когда увидела Дмитрия? Совсем аппетит пропал.
— И что сидишь? Тут едят, а не хлопают глазками.
— Я… — женщина посмотрела по сторонам, отмечая богатую обстановку и вспоминала, что Сергей именно здесь сделал ей предложение. Тогда она считала все романтичным и необыкновенным. И сейчас… наверное. В душе она была романтиком и поэтому верила в сказки.
— Да, правильно! Это наш ресторан. Вижу по глазам, что узнала. Я подумал, что нам нужна пере…
— Я хочу развода, — выпалила женщина как можно быстрее, чтобы не отказаться от своего решения. Она пришла сюда для того, чтобы лично сказать об этом.
Глава 6
Мужчина замер с вилкой в руках. Несколько секунд сидел с открытым ртом, а потом очнулся. Скривился и поднял бровь.
— Ты дура? — кратко и точно, как ему казалось.
— Мне от тебя ничего не нужно. Детей нет, разведут сразу же. Не переживай, драться со мной за каждую копейку не будешь.
— Тонь, ты чего?
— Я… хочу ребенка, и наивно полагала, что ты передумаешь. Но ты все правильно сказал — я должна определиться. Действительно, зачем все это когда нет важного? Семьи.
— Мы семья!
— Нет, мы не семья. Особенно когда ты ставишь условие — уходить на улицу с желанием быть матерью или дальше жить так, как хочется тебе.
— Да пойми меня! Ульянка так достала…
— И из-за этого я не должна быть матерью? Так, получается? Тебе может и все равно, а мне нет. Я хочу малыша…
— И ради этого готова наплевать на меня, мои чувства, потребности и желания?
— Наоборот, я все время плевала на себя, стараясь для тебя, твоих детей.
— И все было хорошо!
— Для тебя! — повысила тон женщина, тут же замолкая, наблюдая, как некоторые посетители стали поворачиваться, устремив любопытные взгляды на них.
— Тоня, — начал Калинин, пытаясь подобрать слова, чтобы уговорить ее.
— Сереж, давай не будем? Ты… сказал мне — уходить, если не передумаю. Так вот — я не передумала.
Тарелка отлетела в сторону. Еще немного и оказалась бы на полу.
— Ты решила мне настроение окончательно испортить, да?
— Нет. И я уже все сказала, — проговорила Тоня и медленно поднялась, чувствуя себя ужасно.
— Ну ты и сука!
Обернулась, не понимая, чем заслужила подобные слова. Может, и самонадеянно, но про себя она не думала такое услышать.
— Я понял! — вдруг презрительно рявкнул Калинин. — Ты хочешь с меня еще что-то поиметь? Ничего не получится! Обломаешься! Я составил договор так, что даже шмотки твои — мое. Тебе нужно будет возвратить мне тридцать процентов стоимости каждой тряпки…
Антонина даже пошатнулась от такой информации. Надо же… вот, оказывается, как бывает. И чем заслужила?
— Я поняла… Обойдусь, — выдохнула она и медленно направилась к выходу.
В груди клокотала обида. Калинина даже представить не могла, что вот так может быть. Надо же… за тряпки платить. Какой абсурд…
Вышла и втянула полной грудью морозный воздух. Горячие слезы заполнили глаза. Женщина провела рукой по щеке, смазывая их, не понимая, почему плачет. Калинин не заслуживает этого. Совсем. А ей будет уроком.
