К концу 1930-х годов советская политика в сфере физкультуры оказалась под нарастающим влиянием иностранных физкультурных программ и в результате стала гораздо более милитаризованной. Как и в случае с программами здравоохранения, советские чиновники сознательно стремились отслеживать иностранные инициативы физического воспитания и подражать им. В 1930-е годы советское руководство нанимало зарубежных тренеров для обучения советских спортсменов и подготовки их к международным соревнованиям
[441]. Во Всесоюзном комитете по делам физической культуры и спорта при СНК СССР был отдел международных отношений, который занимался изучением физического воспитания в Европе, Северной Америке и Японии и регулярно составлял доклады на эту тему. Доклад о спорте в фашистских странах констатировал, что в нацистской Германии «вся нация должна заниматься физическими упражнениями. Физическое совершенствование мужчин и женщин крайне важно для государства, никто не имеет права уклоняться от обязанности развивать тело, укреплять здоровье»
[442]. Доклады правительству и статьи в прессе посвящались таким темам, как французские спортивные клубы, методы обучения японских пловцов, международные лыжные гонки, иностранные чемпионаты по футболу и Олимпийские игры 1936 года в Берлине
[443]. Эти обзоры позволяли советским чиновникам быть в курсе физической и военной подготовки в других странах и знакомили их с методами, которые можно было применить и в Советском Союзе.
Приведу такой пример. Советские чиновники следили за иностранными инициативами по продвижению женской физкультуры и воспроизводили их на территории СССР. Переводились статьи из американских журналов о том, как сделать спортивные мероприятия частью женского высшего образования
[444]. В 1934 году Всесоюзный совет физической культуры при ЦИК СССР превозносил пользу физического воспитания немецких женщин, утверждая, что женский спорт создает «хорошо развитых девушек, а также рожающих здоровых и крепких по виду детей». Дальнейшие рассуждения напоминали нацистскую идеологию: «…эту быструю трансформацию расы надлежит, без всякого сомнения, приписать физическому воспитанию… [Немецкие вожди] поняли, что только физическая культура может поддерживать и увеличивать капитал здоровья нации»
[445]. Через два года советское руководство созвало конференцию, на которой были запущены новые программы по продвижению женской физкультуры
[446]. Впрочем, в отличие от нацистской Германии, где взаимоотношения полов определялись эссенциализмом, в СССР подчеркивалась двойная роль женщины — как матери и как работницы. Соответственно, укрепление женской физической формы было призвано улучшить выполнение обеих ролей. Советские программы физкультуры и молодежные организации, в том числе пионерская организация и комсомол, отличались тем, что предполагали совместное обучение девочек и мальчиков. Этот факт отражал советский идеал равенства полов (пусть и часто нарушавшийся) и равную роль женщин и мужчин в строительстве социализма.
Ил. 5. Плакат французского Военного министерства, 1918. «Подготовка французской молодежи к военной службе» (Плакат FR 611. Poster Collection, Hoover Institution Archives)
Советские доклады о физкультуре за границей подчеркивали не только физическую пользу спортивных программ, но и их роль в улучшении дисциплины и насаждении патриотизма. Один доклад, посвященный Германии, сообщал, что «только физическое воспитание может дать качества, провозглашенные национал-социализмом: чувство дисциплины, порядка и субординации, чувство солидарности, храбрость, решительность и способность принимать быстрые решения, когда этого требуют обстоятельства, выносливость, готовность к самопожертвованию». В том же докладе говорилось, что немецкое правительство уделяет особое внимание молодым людям, ориентируя их на самодисциплину и на «дух Адольфа Гитлера». При этом цитировалась немецкая статья, автор которой заявлял, что Гитлер «вернул немецкому народу гордость» и что гимнастические общества помогли эту гордость развить
[447].
Чиновники Всесоюзного комитета по делам физической культуры и спорта при СНК СССР подчеркивали, что другие страны используют физическое воспитание для военной подготовки и Советский Союз должен поступить таким же образом. В докладах 1934 и 1938 годов делался вывод, что при нацистской диктатуре «спорт становится составной частью подготовки к войне»
[448]. Глава комсомола Александр Косарев в 1936 году предупреждал, что правые правительства Германии, Польши, Италии и Японии проводят «усиленную милитаризацию молодежи», и призвал комсомол готовить молодых людей к обороне своей страны
[449]. В 1937 году, выступая перед комсомольскими активистами спортивного клуба «Динамо», чиновник Всесоюзного комитета по делам физической культуры и спорта раскритиковал недостаточное внимание к военным аспектам спорта и призвал развивать такую гимнастику, которая будет напоминать не балет, а военную подготовку
[450].
В годы, непосредственно предшествовавшие Второй мировой войне, советская физкультура действительно приобрела вполне милитаристский оттенок. В 1935 году была опубликована брошюра, посвященная гражданской обороне и заявлявшая, что «быть готовым к обороне — значит быть физически здоровым». В брошюре подчеркивалась важность состязаний в стрельбе, гимнастике, плавании и езде на велосипеде, а также необходимость обучения пользованию противогазом и штыком
[451]. В июне 1936 года Политбюро утвердило создание вышеупомянутого Всесоюзного комитета по делам физической культуры и спорта при СНК СССР, отдававшего предпочтение спортивным единоборствам
[452]. В ноябре 1939 года Политбюро приняло решение, усилившее движение ГТО за счет дополнительных программ физического воспитания в школах, центров физкультуры, награждения призами, учебников физкультуры, фильмов и медицинского наблюдения, позволяющего достичь максимальной пользы для здоровья при помощи упражнений
[453]. Среди воспитательных инициатив этого времени были обширная военизированная тренировка — стрельба из ружья, прыжки с парашютом, гражданская оборона, — а также создание средних военных школ
[454]. В комсомольской и пионерской организациях теперь все больше ценились дисциплина, храбрость, патриотизм и умение обращаться с оружием и противогазами
[455].
