Вот пример – донесение командующего войсками по охране тыла группы армий «Центр» о потерях в боях с партизанами за январь 1943 года. 2-я немецкая танковая армия уничтожила 299 партизан, потеряв при этом убитыми 13 немцев, 11 венгров, 7 русских добровольцев (очевидно, из бригады Каминского) и 33 русских полицейских. При этом было ранено 28 немцев, 30 венгров, 12 русских добровольцев и 48 русских полицейских. Без вести пропало 7 русских добровольцев, 28 полицейских и 1 венгр. Соотношение безвозвратных потерь получается в пользу немцев и их союзников – 3: 1. А в тылу 9-й немецкой армии было убито 254 партизана, а потери немцев и их союзников составили 20 убитых, 41 раненый и 1 пропавший без вести. Однако даже по немецким рапортам далеко не всегда партизаны теряли больше, чем их противники. Нередки сообщения о том, что партизаны в результате внезапного нападения уничтожили 10, 15 или 20 полицейских, сами не понеся при этом никаких потерь. Так, комендатура местечка Журовичи в Белоруссии сообщала, что 22 февраля 1943 года при налете партизан немецкие потери составили 10 убитых, 1 раненый и 1 пропавший без вести, потери полицейских – 15 убитых и 4 раненых, тогда как «было убито только 2 бандита».
Но не всегда и немецкие донесения внушают доверие. Например, штаб группы армий «Центр» докладывал, что в январе 1943 года общее число убитых партизан в тыловом районе группы армий, за пределами армейских тыловых районов, определялось в 5762 человека, но при этом было захвачено в качестве трофеев только 960 винтовок, 56 пулеметов, 12 минометов, 5 орудий и 3 противотанковых ружья. Получается, что три четверти партизан были без оружия или их оружие немцы побрезговали взять в качестве трофеев. Скорее всего, большинство убитых – это те, кого только подозревали в пособничестве партизанам и кто был захвачен не с оружием в руках на поле боя, а безоружным в деревнях и поселках. Именно во фронтовом тылу действовали немецкие полицейские формирования, жандармерия и отряды СД, которые часто записывали в партизан мирных жителей, убитых в ходе карательных экспедиций.
А вот эти данные, например, кажутся близкими к действительности. За период с 15 по 26 октября 1942 года 2-я немецкая танковая армия в борьбе с партизанами потеряла убитыми 4 немецких военнослужащих и ранеными – 26. Потери союзников-венгров составили 11 убитых и 14 раненых, а бойцов из милиции Каминского – 53 убитых и 4 раненых. Русских добровольных помощников убито было 5 человек, а ранено – 13. Потери партизан немецкое командование определяло в 56 убитых, 38 пленных и 16 перебежчиков, причем в качестве трофеев немцы захватили 47 винтовок, 2 противотанковые пушки и 1 пистолет-пулемет. В данном случае трофеи вполне соответствуют числу убитых и пленных партизан. Соотношение же безвозвратных потерь оказывается почти равным: партизанские потери превосходят потери противника всего в 1,5 раза.
Немецкие армейские сводки о борьбе с партизанами фиксировали число убитых, найденных на поле боя, в случае, когда оно оставалось за немцами. Так, командование тыловым районом группы армий «Центр» 29 августа 1942 года сообщало об итогах контрпартизанской операции «Хирштоу»: «Потери противника: 142 убитых, подсчитанных на поле боя, 10 пленных. Фактически потери противника значительно выше».
В некоторых случаях немецкие армейские обобщающие донесения о потерях противника в ходе крупных антипартизанских операций находят полное соответствие в советских данных о потерях соответствующих партизанских соединений за тот же период. Так, в итоговом донесении 2-й немецкой танковой армии от 9 июня 1943 года об операции «Цыганский барон», проводившейся в мае – июне против основных партизанских баз в южной части Брянских лесов, потери партизан определены в 3152 убитых и 869 перебежчиков. По данным же Центрального штаба партизанского движения численность партизан Орловской области с 1 мая по 1 июля 1943 года сократилась с 14 323 человек до 9 623 человек, т. е. на 4 600 человек, причем в примечании к этим цифрам специально оговаривается, что «сокращение количества отрядов, партизан и радиостанций на 1. 7. 43 г. объясняется потерями в боях с карателями». Разница всего в 579 человек легко объясняется потерями, понесенными партизанами после 9 июня и некоторым недоучетом партизанских потерь немцами.
Благодаря операции «Цыганский барон» вермахт смог открыть основные коммуникации в районе Брянских лесов и избавиться от партизанской угрозы в районе боевых действий группы армий «Центр» вплоть до завершения Курской битвы и эвакуации Орловского плацдарма.
Точно так же немцам удалось разбить основные силы партизан в прифронтовой зоне группы армий «Центр» в апреле – июне 1944 года, накануне советской операции «Багратион», положившей конец германскому господству в Белоруссии. Успеху немцев сильно способствовало то обстоятельство, что в Полоцко-Лепельской партизанской зоне еще с осени 1943 года оказались сконцентрированы 16–17 партизанских бригад общей численностью от 16 до 20 тысяч человек. Советское командование планировало с помощью партизан захватить Полоцк. Затем туда должен был быть переброшен десантный корпус, снабжаемый по воздуху, которому вместе с партизанами предстояло удержать город до подхода основных сил Красной армии. Однако странным образом и Центральный штаб партизанского движения, и командование 1-го Прибалтийского фронта, и Ставка Верховного командования напрочь забыли, что в декабре – январе здесь бывает преимущественно нелетная погода, и назначило начало операции на середину декабря 43-го. Однако в последний момент она была отменена из-за неблагоприятных метеоусловий. Как будто такой исход нельзя было предвидеть заранее, и опыт Сталинграда, где снабжение группировки Паулюса было сорвано во многом из-за преимущественно нелетной зимней погоды, советское командование ничему не научил! Партизанам же было приказано зимовать в этом районе, чтобы попытаться позднее все-таки овладеть Полоцком. Снабжать такую армаду боеприпасами в количестве, необходимом для ведения активных боевых действий, не было никакой возможности. В результате немцы, воспользовавшись затишьем на фронте, бросили против партизан несколько пехотных полков вермахта, подкрепленных частями СС и полиции, а также тремя полками бригады Русской Освободительной Народной армии Б. Каминского в апреле 44-го начали широкомасштабную карательную операцию «Праздник весны» и в начале июня практически ликвидировали Полоцко-Лепельскую партизанскую зону. Часть партизан смогла прорваться в Минскую и Вилейскую области, но многие погибли. По данным штаба 3-й немецкой танковой армии, только в период с 11 апреля по 15 мая 1944 года потери партизан, у которых почти не было боеприпасов и ощущалась острая нехватка тяжелого вооружения, составили 14 288 человек убитыми и пленными. Немцы полагали, что партизаны потеряли четыре пятых своего состава. Белорусский штаб партизанского движения определял собственные потери гораздо скромнее – в 7000 убитых и пропавших без вести, утверждая, что немцы понесли еще большие потери – до 8 300 убитых и до 12 900 раненых. Учитывая колоссальное неравенство в вооружении, данные о немецких потерях кажутся сильно преувеличенными. Пономаренко признавал, что противнику удалось очистить от партизан прифронтовую полосу от Полоцка до Орши.
Для борьбы с партизанами в Белоруссии немцы при помощи Белорусской центральной рады во главе с Радославом Островским стали в феврале 1944 года формировать Белорусскую краевую оборону (БКА). Подразделения БКА создавались в каждом населенном пункте, которому угрожали действия партизан. Молодежь привлекало в самооборону то, что служба в БКА освобождала от отправки на работы в Германию. В состав БКА вошли также белорусские полицейские батальоны, сформированные еще в 1942 году, и батальоны самообороны, созданные осенью 1943 года. БКА создавалась путем мобилизации военнообязанных. Всего было мобилизовано около 20 тыс. человек. Подразделения БКА, возглавлявшиеся немецкими офицерами, были достаточно боеспособными для антипартизанской деятельности, ведения боевых действий низкой интенсивности и охранной службы. Крупнейшей операцией, в которой участвовала БКА и, в частности, ее 15-й батальон, и стал «Праздник весны». За нее командир 15-го батальона Владимир Родька получил Железный крест, а многие офицеры и солдаты награждены медалями и знаками отличия для восточных народов. По некоторым оценкам, к маю 1944 года численность белорусских коллаборационистских формирований составляла до 70 тыс. человек, из которых более 30 тыс. состояло в Белорусской краевой самообороне. По численности коллаборационисты в тот момент втрое уступали белорусским партизанам.
