– То есть нужно просто попросить? – уточнила Рита. Надо же разобраться, как эта система работает!
– Не совсем, – терпеливо заметила настоятельница. – Когда молитва идет от сердца, в ней уже кроется чудо Господне. Когда нет корысти, зла, зависти… а есть только любовь. Ведь Бог и есть любовь, дитя мое. Однако пойдемте. Вас ждет скромный ужин и теплая постель.
Ужин действительно оказался скромным: омлет с травами, мягкий сыр, а после – ароматный эрл-грей и крошечный кусочек шоколадного пудинга. И тем не менее этого оказалось вполне достаточно, чтобы утолить голод и восстановить силы. После трапезы гостеприимные сестры сопроводили Риту в гостевую келью – небольшую, но очень уютную комнату, главным достоинством которой, безусловно, являлся камин. Искусственный, разумеется, но фальшивые поленья в нем трещали вполне себе натурально.
Маргарита приняла душ, расчесала волосы и легла, закутавшись в стеганое одеяло. Она долго не могла уснуть и все думала, думала, думала…
Уильям Спенсер Кавендиш… Надо же! Седьмой истребительный полк на Плутоне… Сейчас Эрида близка к Плутону как никогда, но очень скоро их пути разойдутся. Но пока… Пока есть все шансы добраться туда. И черта с два она эти шансы упустит!
И что вот это такое? Совпадение? Случайное стечение обстоятельств? Или…
«Когда молитва идет от сердца, в ней уже кроется чудо Господне…»
Рита зажмурилась. Сконцентрировалась. И, вложив в слово весь жар своего сердца, прошептала:
– Спасибо.
Глава 38
Принц на белом
Гул атмосферных генераторов Эриды – сущая мелочь в сравнении с шумом военно-космической базы Плутона. Маргарите казалось, будто барабанные перепонки вот-вот разорвутся: старт космопланов сопровождался оглушительным ревом. Таким мощным, что все вокруг тряслось.
– Что?! – крикнула она. – Не слышу!
Статный кареглазый майор ответил ей, но слова растворились в рокоте космодрома.
Беликова помотала головой и, как сумела, показала жестами: «Ничего не слышу!» Тогда визави взял ее под локоть и потянул куда-то в глубь базы. Они бесконечно долго спускались вниз по лестницам и лифтам, минуя гравитационные узлы и подстанции, пока наконец не достигли уровня, где металлоконструкции не дрожали, как при землетрясении.
– Генерал Монтгомери приглашает вас на чашечку чая, мисс, – сказал сопровождающий.
Его манера говорить заметно отличалась от акцента Даниэлы Стивенс, и Беликова поначалу не уловила смысла фразы, поэтому снова повторила:
– Что?
– О, не переживайте, мисс! Слух постепенно восстановится. Это дело привычки. Прошу вас, сюда.
Майор галантно пропустил ее вперед, и Маргарита улыбнулась. Британцы! Чтят традиции в любой ситуации.
«Не удивлюсь, если на завтрак генералу подает овсянку какой-нибудь Берримор!» – подумала она и крикнула:
– Благодарю вас!
Манерность провожатого кого-то неуловимо напомнила, но кого именно, Рита так и не сообразила.
Космическая база Европейского Союза располагалась почти на самом экваторе хмурой планеты, аккурат между советской и американской. Ближе к полюсу разместились азиаты. Небольшой унылый Плутон считался важнейшей стратегической зоной: только отсюда открывалась возможность контроля над объектами за поясом Койпера, фактической границей системы, где неоднократно фиксировали скопления блуждающих червоточин. Поначалу предполагалось расположить базы и на других плутоидах, включая Эриду, однако ООН признала их территориями, свободными от милитаризма.
«Оно и к лучшему», – подумала Беликова, вспоминая доброту и участие святых сестер и удивительный покой, царивший под куполом искусственного неба.
Генерал Монтгомери поднялся ей навстречу. Седой, сухопарый, долговязый и носатый до чрезвычайности.
– Прошу вас, присаживайтесь, юная леди.
Маргарита села в кресло, обитое коричневой псевдокожей, и осмотрелась. Надо же. Даже не скажешь, что этот кабинет находится глубоко под пластами серых азотных льдин, над которыми каждую минуту с оглушающим ревом взмывают ввысь сверхсветовые космолеты. Стены обшиты деревом, в искусственном камине трещат поленья, на массивном дубовом столе красуется изящный фарфоровый чайный набор, за фальшокном нежится в лучах весеннего солнца безоблачная сельская пастораль, а с портрета взирает ее величество королева Виктория Пятая.
– Рад видеть вас, мисс… – Генерал выразительно вскинул брови.
– Маргарет, – подсказала Беликова.
– Ах да, по-советски – Мар-га-ри-та. – Он попытался произнести имя на русский манер. Получилось забавно. – Видел ваше досье подтверждения личности. Весьма впечатляет. Старший научный сотрудник, кандидат наук… Так что же привело вас в наши мрачные дали, мисс Маргарет?
Рита достала из сумочки фотографию Джона:
– Вот. Взгляните.
– Оу! – Седой командующий нахмурился. – Как же, как же… Помню-помню. Седьмой истребительный полк, вторая эскадрилья. Жаль мальчика. Считался одним из лучших пилотов подразделения. Вы… э… дальняя родственница?
Сложно предположить что-то более нелепое!
– Нет. – Рита немного смутилась под пристальным взглядом. – Мы были друзьями. И я хотела бы помочь его семье.
Генерал тяжело вздохнул. Сцепил в замок длинные узловатые пальцы.
– Да уж… Уильям уже много лет считается пропавшим без вести. Для его семьи это настоящая трагедия. Интересно, чем вы собираетесь помочь им, мисс Маргарет?
Раскрывать все карты Беликова не планировала, поэтому аккуратно изрекла:
– У меня есть основания предполагать, что Уильям мертв.
Генерал хмыкнул, извлек из выдвижного ящика сигару:
– Желаете?
– Нет, спасибо, – мотнула головой Рита. – Не курю.
– У нас у всех есть основания предполагать, что парень мертв. И при этом довольно весомые, – сказал он, выпуская струйку терпкого дыма. – По закону его требовалось признать умершим еще пару лет назад, однако на Уилла это правило не распространяется.
– Не распространяется? – Маргарита удивленно вскинула брови. – Почему?
– Оу! – Монтгомери внимательно поглядел на нее. – Похоже, дружили вы не слишком близко.
– С чего вы взяли? – насупилась Беликова.
– С того, что иначе вы бы прекрасно знали, что Уильям Спенсер Кавендиш – тридцать девятый герцог Девонширский – внучатый племянник ее величества королевы Виктории.
Генерал кивком указал на портрет, висевший над камином, и Рита обомлела.
Английская королева… двоюродная бабушка Джона? Точнее, не Джона, а Уильяма! А он – герцог? Девонширский? Серьезно?
Мамочки!
Вот это поворот!
