Виктор
День начался как и обычно. Загон с рабами открыли и всех распустили на работы. Кто-то тесал камень, кто-то строил.
Храм местного бога пополнялся, постоянно рос, росло и эго тех Суори, которые служили ближе всего к повелителю.
Один из таких, Милон, походя пнул замешкавшегося на четвереньках Виктора в живот. Мужчина болезненно согнулся и тяжело задышал.
К нему тут же подошла София, Софа, лучик света, который удерживал сознание на поверхности.
– Больно? Ну, ничего, скоро пройдёт. Вставай, иначе ещё кто-то может докопаться. На тебя тумаки сыпятся, как из рога изобилия. – Заметила темноволосая девушка со спутанными волосами и чумазом физианомией, впрочем, она выглядела не хуже остальных рабов.
– Ты ведь знаешь, что происходит. Это Шесс, не просто так меня закинул в общую кагорту, про меня тут каждая собака знает, вот и стараются укусить побольнее. – Вздохнул Виктор и распрямился, осматривая место работы.
Он и Софа вот уже третий день отмывали стенки купальни рядом с храмом. Местные священнослужители не часто баловались подобными благами цивилизации, но когда заявлялись в купальню целой компанией, вымывать за ними приходилось долго.
Рядом с самодельной сауной из земли бил небольшой источник горячей воды, природный феномен, который быстро приспособили под банные процедуры.
Сейчас поток воды остановили, а выложенную в ручную купальню полностью осушили, чтобы рабы могли её выскоблить дочиста.
Виктор пару раз глубоко вдохнул, проверяя, не сломал ли громила рёбра. Вроде всё цело.
Руки сами собой протянулись к ошейнику из тёплого металла. Магическая приспособа отрезала путь к источнику, доставляя каждый день большие проблемы, всё тело ныло сильнее прежнего.
Даже у неодарённых в процессе заживления и восстановления после активности присутствует доля магической энергии, просто очень незначительная. Сейчас же, Виктору отрезали буквально всё, любой доступ к источнику.
Он понимал – он бы сделал так же.
Тело слабо восстанавливалось, поэтому он был постоянно усталым. Если бы не Софа, он бы давно наложил на себя руки.
Его давно сломали, морально и физически. Первые месяцы было сложнее всего, постоянные побои и адский труд, без доступа к источнику. Всё это сводило с ума, особенно человека, который всегда обладал могущественным даром, а сейчас лишился его в один миг.
Софа тоже была сломана, но по своему. Она потеряла ребёнка.
Ещё в первые недели, когда её приносили каждый вечер в бесчувственном состоянии. Стражники напивались и по очереди пользовались девушкой, будто куском мяса, часто поколачивая.
Она зацепилась за Виктора, он зацепился за неё.
Сначала длинные холодные ночи в клетке, где пара людей грелась прижимаясь друг к другу, а затем и их общая война против всего мира, против безумия и безнадёги, которая так и грозилась набросится зверем и вытеснить разум.
Всплеском надежды был бой в храме. Виктор не видел его лично, но слышал от Софы. Она рассказывала немыслимые вещи. Какой-то безумный маг ворвался в храм, но потерпел поражение и сгинул.
История окутана мраком и загадочностью.
Виктор часто думал и гадал, придёт ли кто-то ему на выручку. А может тот маг и был тем спасением? Жаль, что ничего не вышло.
Так, терзаемый мыслями, мужчина закончил работу, разогнувшись и осматривая результат.
– Ты не всё закончил, мясо… Тебя ждут резервуары посланников.
О нет, только не это.
Резервуары находились в общем зале храма, где постоянно находился сам Шесс. А ещё, они были самой трудной работой. Внутри была какая-то кислота в которой и росли эмбрионы посланников, после каждого пробуждения, когда монстры покидали свои сосуды, на стенках оставалась много налёта толщиною с ладонь, который надо было вычищать.
– Хорошо, идём.
– Идём. – Милон ухмыльнулся и дождался, пока мужчина начнёт подниматься из купальни, чтобы ударить его ногой в лицо.
Виктор со стоном упал вниз, больно ударившись о каменное дно.
– И не смей мне дерзить, мясо. – Довольно прорычал он.
Где этот кретин увидел грубость? Хотя, может Виктор забыл, где находится. Тут даже невинно брошенный взгляд могут счесть за оскорбление.
А вот Софа не имела столько терпения. А может наоборот, она не была настолько сломлена.
– Ты жалкий ублюдок, знаешь же, что он не может восстанавливаться! – Прошипела она, смело смотря в глаза жрецу.
Вертикальные зрачки Милона тут же сузились.
– Ты смеешь мне перечить?! – Не менее довольно спросил он, будто не веря в своё счастье. – Десять ударов кнутом… После того, как вы с дружком очистите все капсулы.
Милон, невероятно довольный собой, развернулся и покинул рабов, не сомневаясь, что его приказ будет приведён в действие.
– Пошли. – Вздохнул Виктор и снова начал подниматься.
Неожиданно впереди появился какой-то силуэт, Виктор подумал было, что это Милон вернулся, чтобы отвесить добавки и тут же отскочил от края.
Но это был не Милон, а высокий беловолосый парень, протягивающий ему руку с самой жизнерадостной улыбкой, которую только он видел. Если так подумать, просто отсутствие оскала тут уже само по себе редкость, а чтобы вот так улыбаться незнакомому человеку…
– Давай помогу. – Предложил парень.
Виктор хотел отказать, но вперёд вышла Софа, смело хватаясь за руку. И вмиг была втянута вверх с невероятной легкостью.
Пришла очередь близнеца, который тоже был поднят наверх, здорово удивившись силе незнакомца.
– Меня зовут Фелекс. – Представился он. – И я иду с вами, чистить местные гробы.
Парень снова улыбнулся, но этот раз, как-то иначе. Тепло, чтоли… И уверенно двинулся к ступеням храма.
Подкова
День шёл за днём, но возвращения Фелекса так и не предвиделось, к чему привыкли практически все.
Как ни странно, Лара быстро завоевала авторитет местных. Особо в этом ей помогли начавшиеся проблемы.
Припасов теперь было достаточно, но вечно находится в ваакуме было нельзя. Пришли первые соседи, несколько проплывающих кораблей заметили странное шевеление, кто-то проследил судно с ресурсами по берегу и вычислил место, где каждую неделю происходит разгрузка.
Но даже не это стало камнем преткновение, а банальное любопытство разумных и страх перед всем непонятным.
Разведчики соседних кластеров стали пропадать. Неожиданно, не правда ли? Белла и её разросшийся клан должен был чем-то питаться. Центурион разумна, более того, она питает искреннюю ненависть к Суори, за годы заточения и экспериментов.
Белоснежка давалась в руки только Ларе, ей же она и приносила «вести». Части одежды, какие-то записные книжки, личные вещи. Будто отчитывалась перед ней.
