Из джунглей, которые она заставила поджечь его, с горечью думает Синь.
В то же время солдаты охотились на остававшихся в лесу листокрылов, но так никого и не нашли.
– Ни одного! Куда они все подевались?
В самом деле, куда?
– Я найду их! Найду и уничтожу. Их войско и королева уже у меня в лапах!
Оса торжествует и бесится одновременно. Ей хочется убить королеву Секвойю и всех листокрылов, но зловредное растение не позволяет. Оно управляет ею точно так же, как она – драконами. Обитатели джунглей с их даром листомантии ему нужны, чтобы скорее разрастись и рассеяться по всей Пантале.
Когда запасов Дыхания зла наберётся достаточно, его дымом можно будет подчинить всех шелкопрядов – если их удастся разыскать. Пока горели Отравленные джунгли, большая часть их попряталась. Войско ядожалов, куда призвали и Синя, обыскивал о улей за ульем. У Овод – никого, кроме самой хозяйки, королевской сестры, злой и растерянной. В улье Осы – пусто. У принцессы Златки тоже пусто, а что самое обидное, нет ни самой Златки, ни её матери Скарабеи! Неужто сбежали вместе с шелкопрядами?
– Мне давно следовало прикончить их обеих!
Решив опередить тех, кто предупреждает и прячет шелкопрядов, Оса разослала бойцов по всем остальным ульям. Так Синь и оказался в родных местах. Надеялся, что пусто и здесь, но гонцы «Хризалиды» на этот раз опоздали.
Он видел в толпе своих матерей, Пестрянку с Перламутровкой, но те его, к счастью, не заметили. Шелкопрядов сгоняли на время в Гнездо, пока Дыхание зла не будет готово для них.
А ему предстоит их стеречь, подумал тогда Синь, собственных друзей и родных! Даже поговорить с ними он не сможет, даже извиниться, что всё так скверно вышло. На глаза навернулись слёзы, но он не мог их утереть, потому что лапы не принадлежали ему.
– Все их лапы – мои лапы!
Осе приятно наблюдать через того самого огне-шёлкового дракончика, что осмелился бросить ей вызов, но управлять приходится сотнями, и в одной и той же голове долго оставаться не получается.
В ульях Цикады и Шершень оставлены засады, и тот, кто предупреждает шелкопрядов, непременно попадётся, и хищные зубчатые листья сомкнутся, проглатывая наглеца, как муху.
Оса хмурится: последнее сравнение не в её стиле.
– Убирайся из моей головы! – шипит она, но Дыхание зла не снисходит до ответа.
– Ничего, чтобы добыть себе власть, иногда приходится сотрудничать и с монстрами.
Теперь ей кланяются все три племени, разве не об этом она всегда мечтала? Она ещё с малолетства поняла, что шелкопряды и листокрылы представляют угрозу. Они не мы, они странные, а значит, опасны!
– Не напади я первой, они сделали бы то же самое. Если вокруг зло, то выжить можно, лишь став ещё большим злом. Шелкопряды и листокрылы отличаются от нас, а потому их надо держать под контролем.
Управляя всеми, она обеспечит безопасность себе, а заодно и им. Никто не посмеет поднять даже коготь без её позволения.
– Все ополчились против меня, но я подчинила всех. Власть королевы должна быть абсолютной, иначе она не королева. Никто не должен спорить с ней и жаловаться на неё, а только бояться – так и только так!
Она ходит из угла в угол, одни и те же мысли вертятся в голове. Чтобы успокоиться, придётся кого-нибудь убить…
* * *
Снежна вернулась в свой разум резко и болезненно, словно обрушилась с большой высоты – из Синя в Осу и обратно в себя.
Жалкий бессильный шелкопряд – полная противоположность ей. Ужасное ощущение, которого она никогда не простит коварному кольцу!
Однако побывать королевой ядожалов оказалось на самом деле ещё хуже, ведь в её страхах слышались отголоски собственных.
Нет, разве она, Снежна, стала бы творить такое… или смогла бы? К примеру, использовать незнакомые и странные зачарованные предметы, чтобы стать могущественней…
Она осознала, что лежит на траве вся мокрая, словно только что вышла из озера. В воздухе пахло хвоей, воришками и снегом с горных вершин. Родной континент, слава лунам! Больше она не Синь и не Оса, а Снежна, и всегда ею была… и не желает больше становиться никем другим!
Кто-то потряс её за плечо.
– Очнись, да очнись же! Снежна!
Должно быть, это Рысь, раз непочтительно опускает королевский титул.
Королева разлепила глаза и зашипела от боли. Упала в обморок и ударилась головой? Нет, не в обморок, а в идиотский магический кошмар!
О великие духи! Ещё и среди бела дня – это уже никакие не сны, а настоящие видения! Сколько же ещё они будут продолжаться?
Она села и вновь попыталась силой сорвать кольцо. Рысь радостно вскрикнула и кинулась обниматься.
– Слава лунам! Снежна, не делай так больше, пожалуйста!
– Как именно? – послышался голос песчаного, и королева обернулась.
Вокруг неё собралась целая толпа, во взглядах драконов читались любопытство, недоумение и тревога. Свидетелей её позора оказалось более чем достаточно: к песчаным и ледяным успели присоединиться Росянка, Луна и Сверчок с крикливым младенцем-ядожалом в лапах.
При виде очкастой у Снежны ёкнуло сердце. Синь будто потянулся наружу из её чешуи, испуская любовные волны. Ну что за наказание! Может, Сверчок и чуть ближе ей по характеру, чем тот же Сатир, но всё равно никакого сравнения.
– Со мной всё в порядке, – бросила она. – Ничего страшного, хватит на меня таращиться!
Холод с королевой Тёрн вежливо отошли и задрали головы, будто разглядывают облака, но зачарованный взгляд Сверчок так и не оторвался от королевы.
– Извините, ваше величество, – выдохнула очкастая, – но вы мне вдруг кое-кого напомнили… так странно…
– Наверное, Луну, когда у неё видения? – предположила Луния. – Вы тоже умеете видеть будущее? Расскажите нам.
Королева тряхнула головой и снова поморщилась. Голова ещё болела, вдобавок ныли когти от попытки сорвать кольцо, да ещё и крутило в желудке, что вообще уже было непонятно, разве что сказался быстрый переход из одного дракона в другого.
В самом деле, что она видела: будущее, прошлое или настоящее?
– Думаю, это от голода, – заявила Рысь, приходя на помощь любимой королеве. – Голодный обморок – дело обычное.
Холод повернулся к Лунии.
– У ледяных драконов не бывает дара ясновидения, – объяснил он, – только у ночных.
– Всё равно похоже на чары, – хмыкнул Вихрь, вопросительно глянув на Тёрн, будто доверял её зрению больше. – Как вы себя чувствуете, ваше величество? – обратился он к Снежне.
В его голосе слышалось искреннее беспокойство, никакой насмешки. Снежна заметила, как он невольно дотронулся до своей янтарной серьги. Вспомнил о Мракокраде и его чуме, унёсшей старую королеву ледяных? А сколько ещё зловредных заклятий успел наложить жуткий ночной!
