Человеческое сознание — невероятно пластичная штука. Вот только и у него есть свой предел прочности. Когда события наслаиваются друг на друга, когда в крови бурлит адреналин, когда схватка следует за схваткой, в какой-то момент мозг отказывается воспринимать происходящее и реагировать на внешние раздражители.
И я, кажется, вплотную подошел к этому пределу. Мир вокруг замедлился, как при использовании «концентрации фокуса», люди двигались, будто под водой, медленно и плавно. Только если в режиме концентрации я был быстр и точен, сейчас я не мог шевельнуть ни единым мускулом, оставаясь сторонним, бессильным наблюдателем, не способным повлиять на события.
Проще говоря, я поймал ступор.
Словно в кошмарном сне я замер безвольным свидетелем разыгрывающейся на моих глазах драмы, видя ее одновременно с тысячи ракурсов. Время остановилось, и все, что мне оставалось — это фиксировать события, пытаясь осознать происходящее.
Стальная лапа Слая, сомкнувшаяся на шее Блайза, хруст сминаемого кадыка и треск позвоночника…
Синие цветы выстрелов, расцвевшие на стволах вражеских импульсников, направленных на наемников…
Звериный оскал корпората, с восторгом садиста глядящего, как фигурка хрупкой девицы с эмблемой «Фениксов» на груди, исчезает в плазменной вспышке…
И мои бойцы, явно не успевающие отреагировать на происходящее.
Дерьмо!
Длилось это не больше пары секунд, но для меня они показались вечностью. А потом будто кто-то щелкнул пальцами, и я с рыком вывалился в реальность.
Залп из импульсников разметал наемников в стороны. Произведённый практически в упор, он буквально аннигиллировал большую часть «Фениксов». Большую часть, но не всех. Силуэты чернокожего громилы и миниатюрной девицы окутались сиянием силовых щитов, способных сдерживать плазму, и наемники тут же открыли ответный огонь.
— Бабу не убивать! — крик «безымянного» перекрыл вой импульсников и грохот стрелковых комплексов. — Эта сука мне еще…
Что там ему еще эта сука, я не дослушал — резко не до того стало. Несмотря на запрет, в меня выпалили сразу из нескольких стволов, к счастью — кинетических. «Стена» отработала штатно, и я, не дожидаясь, пока плотность огня превысит возможности силового щита, перекатом ушел в сторону, одновременно активируя «концентрацию фокуса». Мир снова замедлился, но теперь я уже не был бессильным наблюдателем. Во мне бурлили ярость и жажда действия, и работали эти эмоции не хуже боевого коктейля.
Усилием воли сдержав рвущийся наружу «пси-удар», неминуемо зацепивший бы моих ребят, я вскинул импульсник и всадил разряд в ближайшего «Ворона». Силовой щит бойца оказался не рассчитан на энергетическое оружие, и, прежде чем рухнуть обугленным трупом, тот не успел даже вскрикнуть. Я же в этот момент уже выбирал новую цель.
Выстрел! Выстрел! Выстрел! Каждый из разрядов достигал цели, и в какой-то момент мне показалось, что у нас получится выбраться и из этой передряги. Главное не останавливаться, главное — не…
Мощный удар прикладом, прилетевший с неожиданной стороны, разбил забрало шлема, выбил меня из режима концентрации и швырнул на спину. Лицо резануло болью — один из осколков прошелся по щеке, а в глазах поплыло. Новый удар, как по футбольному мячу, заставил голову дернуться и я почти отрубился. Чьи-то сильные руки вырвали из стиснутых пальцев импульсник и отбросили в сторону, прошлись по телу, последовательно лишая меня оружия. Стрелковый комплекс, нож, топор, «Миротворец»… Затрещал гранатный подсумок, срываемый с креплений, лопнули ремни разгрузки… Я попытался сконцентрироваться, «навел резкость», невзирая на боль и подступившую тошноту — верный признак серьезного сотрясения, и выругался. Сознание снова пыталось сыграть со мной злую шутку. Видимо, по голове мне прилетело значительно сильнее, чем я думал. Иначе чем объяснить тот факт, что у разоружавшего меня бойца было лицо Диса?
Я попытался выдавить из себя хоть слово, но сумел издать лишь хриплый стон. Рядом кто-то усмехнулся, я повернул на звук голову и увидел улыбающегося Стоуна. Гигант стоял рядом с Дисом и баюкал в руках свой пулемет.
— Что, командир, устал? — снова усмехнулся пулеметчик. — Ну, ты это… Отдыхай, в общем
Руки гиганта взметнулись вверх, и последним, что я увидел, был треснувший от сильного удара приклад пулемета, опускающийся мне на голову. А потом эта самая голова взорвалась болью, и я облегченно скользнул в небытие.
***
— На колени, я сказал! — чей-то безумный рык прорвался сквозь грохочущий в ушах набат. Черт… Как же больно… Голова сейчас треснет на хрен! Хотя, судя по ощущениям, она и так треснула… Возможно, даже, в нескольких местах. Ух, дьявол… Вот меня приложили…
Послышался звук удара, женский вскрик и взрыв хохота. На фоне других голосов ярко выделился голос Стоуна, и меня будто огрели прикладом во второй раз. Стоун! Черт! Это же он меня вырубил! А Дис — разоружал… Ух ты ж мать твою…
Я приоткрыл глаза и выругался про себя. До конца открылся только один, правый. Левый открыть не удалось — заплыл. Стоун, сука… Приложил так приложил! Но какого хрена?
Аккуратно повернув голову, я попытался сфокусироваться на происходящем.
В нескольких метрах от меня, на бетонном полу, стояли на коленях выжившие «Фениксы». Огромный чернокожий сержант, миниатюрная девица, и худой, жилистый парень, с покрытым кровью лицом. Парень, видимо, был серьезно ранен, и никак не мог удержать равновесие. Покачнувшись, он в очередной раз ткнулся лицом в бетон, чем вызвал новый взрыв смеха у кучкующихся рядом головорезов. По всей видимости, он и был причиной их безудержного веселья. Подонки…
— Встать! Встать, я сказал! — рявкнул один из «Воронов», и наградил наемника сильным ударом ноги. — Вставай!
— Да че ты с ним возишься, не видишь, что ли, доходит уже, — отстранил «Ворона» кто-то из его сообщников. — Толку с него! — боец шагнул вперед. В его руке блеснул знакомый до боли «Миротворец». Я же так и не вернул блокировку назад, черт возьми! Боец взвел курок, прицелился и нажал на спуск.
В замкнутом пространстве револьвер громыхнул не хуже танкового орудия, «Феникс» дернулся и затих. Мне было хорошо видно, как под скулами сержанта заходили желваки. Девушка же отреагировала более эмоционально. Вскрикнув, она попыталась вскочить, но тут же оказалась сбита с ног хорошо поставленным ударом одного из громил.
— Ты гляди, прыткая какая! — восхитился «Ворон». — Подожди, родная, побереги силы. Сейчас мы их в другое русло направим! Эй, Слай! Что там с этой цыпочкой? Мне уже не терпится ее объездить!
— Это трофей нашего уважаемого нанимателя, — усмехнулся киборг. — Ему и решать.
— Не до хрена ли трофеев нанимателю, — начал было возмущаться боец, но, наткнувшись на взгляд босса, затих. Слай посмотрел на «безымянного», стоящего чуть в стороне, и проговорил:
— Господин Миллер, народ нервничает. Нужно бы решить что-то с вашей добычей.
