Я подпрыгнула от радости, как маленькая девочка, и крепко обняла его.
— Как здорово! — воскликнула я и поплелась одеваться.
Мы оделись и спустились в кабинет, где работала Лелька. Нежданно она даже оказалась на месте. А то в последнее время она пропадает у Санька в апартаментах. Хотя я ее прекрасно понимала, и ее чувства — тоже, все-таки первая любовь, что тут говорить!
— Привет, влюбленная! — поздоровалась я с сестренкой, подошла к ней обняла и поцеловала.
— Привет, привет, пропажа… — Лелька протянула руку Илье. — Привет, какими ветрами ко мне?
— Привет, нужно чтобы ты сейчас позвонила или написала Соболевскому и назначила с ним встречу, желательно, на сегодня вечер или завтра на завтрак! —
Илья присел на стул, а я осталась стоять.
— Хорошо, без проблем! — Лелька взяла в руки мобильный. — А ты решил проблему со своими охранниками, которые бросили в лесу Ирину?
— Да, кстати! Такие охранники нам не нужны… — поддержала я сестренку, совсем забыв про то, что случилось в лесу. Хорошо, что она мне всегда напоминает о важным делах и проблемах.
Илья ободрительно кивнул.
— Я их уволил, не переживайте! Кроме того, это были не мои охранники, а люди вашего отца! — Илья развел руками.
Лелька набрала номер Соболевского и откинулась на спинку кресла. После несколько гудков мы так и не услышали в трубке голос Кирилла. Он не взял трубку.
— Ну, что я говорила! Вообще неприятно иметь с ним дело! — раздраженно высказалась я.
Илья встал.
— Ладно, я сам ему позвоню и все улажу!
Тут Лелька внезапно взмахнула руками.
— Ой! Подожди! Мы получили приглашение на юбилей Тимура, — она нашла среди стопки писем открытку и положила ее на стол. — Что, идем?
— Конечно, идем! Пора обрести достойных друзей! — сказал он и вышел из кабинета.
— Как твои отношения с Саньком? — спросила я и подошла к окну, через которое можно было полюбоваться садовыми цветами.
— Отлично! Пока что… А там, дальше, будет видно, — тяжело вздохнув, ответила сестренка.
— Ну да, это так. Наперед иногда и не хочется знать, — я невольно вспомнила, как еще месяц назад горько ненавидела Романовского, а теперь у нас с ним любовь.
— А как у вас? — спросила Лелька, закрывая ноутбук.
— Все тоже хорошо, иногда трудно соглашаться нехотя с мнением Ильи… — я повернулась и облокотилась об батарею.
— А надо ли? У тебя тоже свое мнение. И, кстати, ты упрямая, чего ты поперлась в этот лес? — сестренка цокнула языком.
— Хотела поговорить с великим по поводу сокровищ! — сказала я в свою защиту.
— Ну и что, узнала? — Лелька подошла к окну и опустила жалюзи.
— To, что когда-то у отца была карта, но из-за финансовых трудностей он ее продал… — тяжело вздохнув, ответила я.
— Ну и что теперь, как без карты то? — она уставилась на меня.
— Да никак. Сокровища давно найдены. Многие артефакты из сокровищницы продаются на аукционе. Вот Илья хочет уговорить Соболевского помочь ему выкупить какую-то там статуэтку, и тогда они вернут ее великому шаману и тем самым выкупят у него свои турбазы. Как-то так… — поделилась я с ней планами Ильи.
— Ясно. Но ты не обижайся на отца, ты же не знаешь, в какой он был ситуации, что продал карту. Может, у него была серьезная проблема, — она пыталась, как всегда, оправдать отца, я это понимала, потому что он удочерил ее и дал все самое хорошее. Но мне приходиться намного труднее, так как я знаю своего старика лучше, чем она.
— Ой, Лелька, перестань, знаешь сколько всего отец сделал в девяностые, сколько всего глупого натворил. Просто мы не знаем, — высказалась я, и мы покинули кабинет.
— Пошли выпьем по чашечки «Латте» и будем думать, что наденем на юбилей! — предложила сестренка, и мы спустились в кафе.
ГЛАВА 24
Музыканты играли так, что разговаривать в банкетном зале было невозможно. Все правильно! Люди приехали отдыхать, а не то, что некоторые, обсуждать дела. Мы с Ильей танцевали вальс в просторном зале под классическую музыку, а ведь этот танец должен был случиться много лет назад.
Как самые занятые люди, мы, естественно, опоздали на банкет, посвященный юбилею Тимура. А я ведь предложила добраться на катере до Муханского залива! Но нет, надо было гробить дорогой автомобиль по щебенистой дороге. Ну да ладно, если у Романовского столько денег, что он может разбрасываться дорогими тачками, то мне все равно, жалко только потерянного времени. Да и пока доехали — переругались все. Как только мы вошли в банкетный зал, Лелька увела Санька подальше от его лучшего друга, в бар, к компании, что любит выпить, и больше они к нам не подходили.
Мы танцевали наш первый танец в строгом черном дресс-коде. Это было так трепетно! А на Осеннем балу, к сожалению, Илья так и не пригласил меня на танец.
— Сейчас должен был быть наш первый поцелуй, а не тогда, в коридоре! — перекрикивая музыку, высказалась я.
Илья рассмеялся.
— Ты все еще в обиде! Я же все исправил!
— Я знаю… Но все же. На балу было бы все по-другому, — обидчиво ответила я.
— Ничего не по-другому, просто у тебя тогда были другие представления об отношениях, — Илья прижал меня к себе еще крепче и поцеловал нежно в губы. — На самом деле это — все прошлое, оно не важно, главное, здесь и сейчас! Мы вместе и счастливы. Вернее, я надеюсь, что ты счастлива со мной!
— Конечно, мой «баалдахай»!
Илья посмотрел в сторону, и я автоматически тоже. Тимур махнул нам, зовя к себе.
— Пошли, обсудим с юбиляром наше дело, — сказал он, и мы двинулись на террасу к круглым высоким столикам, за которым собралась компания хозяев турбаз.
— Отлично! Вижу, собрались самые заядлые хранители байкальских тайн! — воскликнул Кирилл, увидав нас с Ильей.
— Илья попросил меня, чтобы я всех собрал, так как у вас снова конфликт, мы подумали, так будет проще. Я-то не при делах, — ответил ему Тимур, разливая по стаканам виски.
Мы подошли к Соболевскому и поздоровались с ним.
— Ну, мы звонили тебе много раз, в течение трех дней, но ты не поднял трубку,
— Илья пристально сузил свои янтарные глаза.
— Простите-извините, у меня слишком много дел, чтобы тратить его на всякие личные конфликты своих соседей! — язвительно ответил Соболевский.
Я тяжело вздохнула.
— Давай не будем, ладно? Мы собрались не по этому поводу, и ты это знаешь! — высказалась я с надеждой, что он заткнется.
Кирилл развел руками. Я заметила, что он уже был хорошенько выпивший.
