В общем, мне, конечно, херово от такого расклада, но что поделаешь. Марс важнее каких-то личных загонов.
Да и ты мужик крепкий, пусть и упоротый по самое не могу.
Уверен, справишься, — огорошил меня Усатый, не успел я и слова сказать.
Видимо, для него это решение тоже было довольно болезненным.
— Хотя, скажу честно, сначала рванулся бахнуть тебе промеж глаз. Подумалось, что опять какие-то мутки. Но тут ты тащишь Симону, она полудохлая и… В общем, мозги у меня отключились, перезагрузились и снова заработали. Понял я, что ты свой. В доску свой, брачо! — продолжил он и в порыве чувств обнял меня через стол, попутно расплескав остатки выпивки.
Волна эмоций от Йоси накрыла и меня. Я ощутил, что он говорит искренне и действительно переживает всё так глубоко.
Ну и сволочь же я!
Манипулирую тут, как хочу. Вру, как тварь. Стыдно, блин.
Но без всего этого полувранья у меня не получится улететь. Так что отставить истерику и налить ещё по одной.
Усатый правда красиво расхренячил наши стаканы, но я человек запасливый и у меня в кармане нашлась крохотная фляжка с чем-то получше «грибного» самогона.
Скажу честно, я не хотел этого делать. Но Вэ Эс сам меня вынудил. Скачал с меня столько инфы, а взамен толком ничего и не дал. Так что, во время одной из наших «откровенных» бесед, когда он вышел по каким-то своим делам, я слегка подслил его барный набор в свой резервный фонд.
И вот теперь остатки былой роскоши плескались в двухсотграммовой пластиковой ёмкости.
Ну не лететь же на Землю с краденым бухлом? Заодно и друга порадую!
Эх, за тебя, суровый и величественный Марс! За вас, ребята из «Красного Движа»! За силу и мощь пещерного рэйва! За … вот чёрт, фляжка-то уже опустела.
Глава 16
Шаттл был настолько старый, что вместо визоров на нём стояли обычные иллюминаторы. Вещь непрактичная и опасная.
Тем не менее, я с удовольствием наблюдал, как медленно сменяется бурый цвет марсианского неба на чистую темноту космоса. На грудь давила перегрузка в 4g, но такая мелочь не могла омрачить приятного факта моего прощания с Красной планетой.
Се ля ви, как говорил, какой-то чувак из какого-то фильма.
Не помню перевода, но в память запал сам кадр.
Силуэт парня, который допивает бокал вина на фоне растущего ядерного гриба.
Наверное, что-то глубокомысленное. То есть, идеально подходящее к моей ситуации.
Позади прощание с эмоционально-нестабильным Йосей, который то порывался обнять меня, то, яростно сверкая глазами, делал вид, что ему пофигу. Симона, даже чмокнувшая меня в щёку и задумчиво потиравшая свою культю. Парни из «Красного Движа» и куча детишек, которых я так и не запомнил по именам.
Ну и серьёзный Вэ Эс, что, молча пожав мне руку, передал здоровенный пластиковый чемодан, понятно с чем. Эта зараза, кстати, оказалась невероятно тяжёлой и если бы не электромагнитные компенсаторы, то, наверное, пришлось волочить такую махину по полу. Хотя и с ними удобства было мало. Но ради возможности вернуться домой, можно и потерпеть.
И вот я поднимаюсь на орбиту, оставляя за спиной все терзания, проблемы и остатки нерассказанных историй.
Мне хорошо и спокойно.
Ещё одна глава моей жизни благополучно завершена.
Вытираю слёзы и понимаю, что с «бархатным молоком» я переборщил. Уж очень сильно расчувствовался. Говорил мне этот типок басист, что нужно его презент осторожно употреблять. Чуточку, по капельке.
А я с радости, что стартуем, рубанул целый глоток.
Вот и понесло мальчишку по эмоциональным горкам.
Долго мне, правда, «кататься» не пришлось, мы вышли на орбиту и, не снижая скорости, двинули к крутившейся неподалёку закруглённой «этажерке». Именно так для меня выглядел мой корабль.
Нелепая конструкция, будто наспех кем-то собранная из остатков мега-лего для детей. Несколько изогнутых направляющих, к ним присобачены какие-то модули и в хвосте два парных кварковых движка со знакомым прозрачно-фиолетовым выхлопом.
Не шедевр инженерного искусства, но раз летает, то пусть будет.
Подлетев поближе, я разобрал название космолёта.
Изящный шрифт ярко-сиреневого цвета гласил «Синяя птица». На блекло-сером фоне выглядело так себе. Да и читаемо с трудом.
Другое дело, что мой расширитель памяти стал услужливо проецировать лиловых дроздов и других представителей пернатых вперемешку с текстами какой-то одноимённой олдовой пьесы.
Плевать на мусорный контент.
Главное, что Сеть заработала! И теперь у меня есть доступ в СпидНет.
Похоже, на корабле, есть нормальный транслятор, выдающий хороший коннект. Можно будет зависнуть и заодно загрузить свой свеженький блог.
Стыковка прошла быстро и уверенно. За это отдельное спасибо.
А то после 4g мне очень не хотелось лишних телодвижений. Да и организм ещё не привык к резкой смене гравитации. После пары месяцев четвертинки земной рубануть сразу четырёхкратную и менять её с непредсказуемыми интервалами на невесомость, удовольствие так себе.
Так что, когда я вышел из шлюза и ощутил давно забытую 1g, радости моей не было предела. Захотелось танцевать и петь, потом целоваться и кувыркаться. Я бы так и сделал, но «бархатное молоко» стало отпускать. Да и хмурого вида мужчина, что встречал нас, стопудово не оценил бы моих эквилибров.
Поэтому, я, приняв максимально уравновешенный вид, поздоровался и попросил показать, где находится моя каюта.
— Как же вы задрали. Каюту им подавай! А жопу тебе не помыть? Может бабу в одеяло завернуть, да под бок положить? Вообще оборзели салаги! — брезгливо бросил он.
Вот оно как. Значит видеть меня тут особо не рады. Что же за отношения такие у Владимира Секретовича с этими ребятами?
Может я опять чего-то не допонял и меня приняли за кого-то другого?
Начинать быковать или подождать?
Тихое мяуканье, раздавшееся из моего чемодана, отвлекло меня от сложного выбора.
Какого хрена?
— Молчишь. Ну молчи. Тебе лучше без капитанского приказа рта не раскрывать. Она болтунов не любит.
А теперь пошли, покажу, куда сможешь кости бросить, — круто развернувшись, встречающий направился вдоль по коридору.
Судя по тому, как он со мной общался, никаких возражений не допускалось.
Да пофигу. Была бы койка и еда, остальное можно и перетерпеть. Главное, что доступ в СпидНет фурычит, как надо.
Перейдя на другой уровень, мы прошли через какое-то техническое помещение и остановились перед закрытой дверью, над которой угрожающе вспыхивала надпись: «Опасно для биологических объектов».
