Джентльмен и леди обошли половину сада, когда из ротонды их заметили сидящие в плетеных креслах леди.
– Как отрадно видеть наших детей вдвоем, – миссис Грэхем лучилась от удовольствия.
Миссис Бартон с энтузиазмом закивала головой, с некоторой тревогой поглядывая на Мередит – она не могла поверить, что ее дочь не только смирилась с навязанной ей судьбой, но и вполне довольна сделанным за нее выбором. «Надо было давно приехать сюда, и Медди не была бы такой печальной все эти недели, – подумала добрая матушка. – Все заметили, как ей понравился Стивен. Мистер Бартон будет счастлив узнать, что наша дочь образумилась».
Миссис Хаммонд дремала над своим рукоделием, а ее дочь разложила на коленях несколько сорванных в саду цветов и от скуки обрывала один за другим бело-розовые лепестки.
Мистер Грэхем и его гости – мистер Бартон и виконт Стенфорд – устроились в кабинете хозяина и говорили о политике, охоте и французских винах, как и подобает джентльменам в это время суток. Стивен Грэхем отвел Мередит к дамам и присоединился к мужчинам после того, как он и мисс Бартон сочли, что достаточно продемонстрировали свое добросердечие друг к другу.
Мисс Хаммонд сказала:
– Ваша матушка говорила, что вы прекрасно играете, мисс Бартон. После обеда вы порадуете наш слух своим искусством?
– Да, если обществу будет угодно меня слушать, – ответила Мередит вслух, а про себя подумала: «Навряд ли я смогу порадовать это общество чем-то еще, кроме исполнения арий и ноктюрнов».
Она не стремилась принимать участие в разговоре миссис Грэхем и своей матери, как и мисс Хаммонд, но у обеих молодых леди не возникло желания познакомиться поближе, и они провели в молчании полчаса, остававшиеся до приглашения пройти к столу.
Мисс Элизабет больше не показывала своего разочарования невестой кузена, но Мередит показалась ей сухой и невзрачной. От мисс Бартон нельзя было ожидать светских новостей и свежих сплетен, это мисс Хаммонд поняла сразу, а книжные познания невесты Стивена до поры оставались скрытыми от малознакомых ей людей.
Сама Мередит думала, что мисс Хаммонд скорее подружилась бы с горничной Аннет, подходящей ей годами и устремлениями, нежели с ней самой, и не пыталась заинтересовать молодую девушку. Мередит вполне хватало Джессики, которая, пусть и не присутствовала в ротонде, все же была не так далеко, как в предыдущие годы, когда дом ее очередных хозяев находился за многие мили от Рединга.
5
Обед у Грэхемов порадовал обилием блюд и изящным сервизом, бывшим некогда приданым миссис Грэхем, и Мередит впервые подумала, как хорошо, что они приехали сюда, а не пригласили Грэхемов к себе. Стол мистера Бартона, когда у него бывали гости, отвечал изысканному вкусу светского общества, но не поражал воображение кулинарными фантазиями. Поэтому Мередит любила обедать в гостях. Увы, не так часто, как ей бы хотелось. Экономный стол ее брата почти не отличался от заведенного мистером Бартоном, так что визиты к Джозефу и Хелен можно было не считать.
Некоторое время еда занимала Мередит больше всего остального, но чуть позже она принялась незаметно рассматривать окружающих. Любопытные наблюдения показались ей достойным десертом, так как она долгое время была лишена возможности видеть новые лица.
«И как никто до сих пор не заметил взглядов, которые бросает Стивен Грэхем на Джессику! Надо предупредить его, чтобы старался сдерживать свои чувства, пока мы не покончим с этой историей! На месте мисс Хаммонд я бы уже начала делать недвусмысленные намеки. Впрочем, ей, кажется, гораздо более интересен виконт Стенфорд…»
В самом деле серые глаза Элизабет сияли льдистым блеском, на пухлых щеках играли ямочки, когда она рассказывала что-нибудь своему соседу по столу. До Мередит доносились отдельные слова, и она поняла, что мисс Хаммонд пересказывает виконту подробности недавнего скандала между младшей дочерью лорда Льюэлла и племянницей графа Донуэрта. Обе молодые леди отличались несдержанным нравом и, к несчастью, выбрали себе целью выйти замуж за одного из самых выгодных женихов сезона. Бурная ссора ознаменовала собой первый летний бал в поместье лорда Льюэлла, и об этом уже месяц болтали в Рединге.
Мередит не интересовалась подробностями происшествия, но однажды почувствовала что-то вроде зависти – безрассудная смелость этих девушек была ей недоступна. Она не подумала, что причиной ее робости являлся не только страх перед отцом, но и хорошее воспитание, по-видимому, не в полном объеме полученное мисс Льюэлл и ее соперницей.
Мередит заметила, что виконт не столько слушает болтовню мисс Хаммонд, сколько любуется приятным личиком собеседницы. «Я уверена, он не слышит и половины из того, что она наговорила про этот злосчастный бал, – решила Мередит. – Надо будет позже спросить Джессику, не ожидают ли вскоре Грэхемы еще одной свадьбы. Конечно, мисс Элизабет намного моложе виконта, но он еще может считаться подходящим женихом и, несомненно, занимает мисс Хаммонд гораздо больше, чем помолвка ее кузена. Пожалуй, она и ее матушка нашли приглашение погостить у Грэхемов в одно время с виконтом весьма заманчивым. Как хорошо, что Джесси влюблена не в Стенфорда! Пример мисс Льюэлл мог оказаться для Элизабет заразительным, и бедной Джессике пришлось бы несладко, если бы на нее начала наступать эта сдобная булочка!»
Мередит улыбнулась собственным мыслям и тут же почувствовала чей-то взгляд. Виконт смотрел на нее, и девушка смущенно отвернулась. Она задумалась и, похоже, уже некоторое время не сводила глаз со Стенфорда и мисс Хаммонд, что могло быть истолковано виконтом как… как что? Мередит не имела понятия, что думает этот человек о ней и о ее готовящейся свадьбе со Стивеном, но ему, скорее всего, не приходилось поступать сообразно чьей-либо воле с тех пор, как он достиг совершеннолетия. Несмотря на это виконт, конечно же, не станет презирать молодую леди, поступающую как должно, а не как велит ей собственное сердце. Скорее, он будет удивлен, когда узнает, что у Мередит недостаточно развито чувство благодарности к родителям, столь замечательно устроившим ее будущее.
Она посмотрела в сторону своего отца. Мистер Бартон был чрезвычайно доволен, хотя людям малознакомым его лицо могло бы показаться высеченным из камня, столь мало эмоций на нем отражалось. Мистер Грэхем излучал довольство за двоих, а миссис Бартон и миссис Грэхем казались едва ли не зеркальными отражениями друг друга. «Сколько горя принесет им известие, что помолвка расстраивается», – подумала Мередит. Чувство вины охватило ее, и девушка, положив ложечку на блюдце, посмотрела на сидевшую в дальнем конце стола Джессику. «Но ведь двое любящих людей будут счастливы, разве это не достойная плата за разочарование мистера Грэхема? Жаль, что я не могу сама распоряжаться своим приданым! Я отдала бы те земли Грэхемам как свадебный подарок Джессике и Стивену, и никто бы не остался обделенным. Кроме моего отца».
Эта мысль расстроила Мередит еще больше, и она была рада выйти из-за стола, хотя и знала, что в гостиной ей не будет покоя.
Мисс Хаммонд тут же напомнила мисс Бартон об обещании доставить удовольствие обществу своей игрой на фортепьяно, и Мередит уселась за инструмент, радуясь возможности оказаться спиной к расположившимся на диване дамам. Так они не увидят ее мрачного лица, а ей самой хотя бы четверть часа не придется притворяться безмятежной.
